— Ты что, условий не слушал?

— Слушал, но, к несчастью, Зевс изменил правила игры.

На Тритона обрушилась паника. Что Зевс сделал?

— Что?

— Ладно, дело было так. Только не бей меня, или больше ничего не услышишь. — Тритон не ответил, и Эрос продолжил: — Зевс и Посейдон решили преподать тебе урок, и…

— Мой отец в этом замешан?

Эрос пожал плечами.

— Разве можно его винить? Ты был полным придурком, гонялся за каждой юбкой. Ты хоть представляешь, сколько раз твоему отцу приходилось успокаивать взбешённых мужей и отцов?

Тритон поёжился. Сейчас, подумав, он понимал, каким был негодяем. Но всё позади, отныне для него существовала только София. Единственная женщина, которую он хотел.

— Вижу, припоминаешь, — сухо заметил Эрос. — Когда я услышал об их плане, честно, подумал, что это хороший план.

Тритон глубоко вдохнул, готовясь врезать Эросу, но бог любви поднял руки.

— Постой. Да, я подумал, что это хороший план. Мне казалось, если бы ты хоть раз вёл себя достойно по отношению к женщине, это могло бы тебя научить кое-чему, а именно смирению. Но надо было понимать, что это не сработает. Так что через две недели я сжалился над тобой. И хотел подстрелить одну из женщин моей стрелой, чтобы она в тебя влюбилась.

Тритон внимательно слушал. Эрос всё-таки был на его стороне?

— К несчастью, об этом узнал Зевс. И лишил меня способности использовать мои стрелы. И я тебе так скажу, это реально хреново. Теперь у меня скопилась куча работы, и потребуется немало времени, чтобы её разгрести.

— Ах ты бедняжечка, — произнёс Тритон с сарказмом.

Эрос проигнорировал его замечание.

— Как бы там ни было, как раз тогда Зевс решил поменять правила игры. Он и твой отец решили, что гораздо эффективнее будет, если влюбишься ты, а не женщина. И что хуже всего, он решил не говорить тебе об этом.

— Вот же сын божий! — выругался Тритон. Зевс оказался даже более коварен, чем он думал.

— Тогда мне в голову пришла идея задействовать Ориона. Я знал, что он собирался всячески мешать тебе, но Орион не знал об изменении в правилах. Так как я стрелять не мог, то подумал, что смогу подговорить на это Ориона.

— Он выстрелил в Софию, чтобы заставить её влюбиться в меня? — Тритона словно спустили с небес на землю. Неужели поэтому она полюбила его?

Эрос отрицательно помотал головой:

— Орион стрелял в тебя.

— В меня? — Почему Орион выстрелил в него?

— Да, я его убедил, что если ты превратишься во влюблённого слюнтяя, женщина сбежит от тебя. Никому не нравятся такие придурки.

— Я не придурок. — Тритон снова занёс кулак.

— Да никто и не говорит, что ты такой. Я просто водил за нос твоего братца идиота.

— Сводного, — быстро поправил Тритон.

— Ну и как видишь, всё сработало. Ты влюбился в Софию, Зевс вернул тебе силы — конец истории. Пора домой.

— Я не вернусь домой, я уже дома. — В этот момент Тритон снова вспомнил то, что говорил ему отец той ночью у форта Самтер, что он ещё найдёт свой дом. Он и нашёл, рядом с Софией.

— Не думаю, что ты понимаешь. Ты снова бог. Пора валить.

— А я не думаю, что ты понимаешь. Я люблю её и остаюсь. Спасибо за помощь, прости, что плохо думал о тебе. Но, если не возражаешь, я вернусь в кровать. — И обнимет Софию, и проснётся вместе с ней утром, и они снова займутся любовью. Но он не сказал ничего этого, это уже личное, только между ним и Софией.

— Мне что, тебе всё разжёвывать? Ты снова бог. Мои стрелы на богов не действуют.

— Ну и? Я люблю Софию, на мне твоя стрела явно сработала. — Так ли уж важно, по какой причине он полюбил Софию? На секунду Тритон задумался, не считается ли это всё мошенничеством в игре, но тут же оставил такие мысли. Он её любит, несмотря ни на что.

— Потому что когда Орион стрелял в тебя, ты бы просто человеком. А теперь, когда силы к тебе вернулись, эффект от стрелы пройдёт.

Тритону совсем не нравилось направление, в котором шёл разговор. Начали закрадываться сомнения.

— Какой эффект?

— От стрелы моей эффект. Скоро ты осознаешь, что не любишь её. Она перестанет что-либо значить для тебя. На богов магия моих стрел не действует. Ты её разлюбишь.

Тритон шагнул назад и врезался в кафель стены. Он разлюбит? Нет! Это невозможно. Нет, он будет любить Софию всегда, он знает это.

— Нет.

Эрос положил руку ему на предплечье.

— Я сожалею. Правда. Но сейчас ты должен её оставить.

Оставить Софию? Как он сможет? Она же любит его. Он разобьёт ей сердце. И он нужен ей сейчас как никогда. Кто о ней позаботится, если он уйдёт? Тритон тяжело сглотнул, но ком в горле никуда не делся. А если он останется? Что если Эрос говорит правду?

— Как ты можешь быть так уверен?

— В этом тебе стоит мне доверять. Сейчас ты должен уйти.

Тритон замотал головой:

— Нет. Я останусь. Мы посмотрим, и если — я говорю если — эффект действительно пройдёт, как ты говоришь, тогда я уйду. Только тогда.

От печали во взгляде Эроса у Тритона внутри всё сжалось.

— Тритон, ты не понимаешь. — Он вздохнул. — Это не только потому, что я не знаю точно, исчезнет ли эффект через пару-тройку часов или через два-три дня, но и потому что в тебя стрелял не я, а кто-то другой. То есть стрела была осквернена.

Тритон уставился на Эроса:

— И что это значит?

— Твои воспоминания о ней и о времени, что вы провели вместе, будут исчезать минута за минутой. Завтра ты можешь проснуться рядом с ней и даже её не узнать.

Колени Тритона подкосились, и он съехал по стене на пол.

— Как ты мог сделать такое со мной?

Рука Эроса на плече утешения не приносила. Тритон её стряхнул.

— Я причиню ей боль, если останусь. Я не буду любить её. Я даже не буду знать, кто она. — Он не мог поступить так с Софией. Он любил её слишком сильно, чтобы видеть её боль. Лучше уйти сейчас. Может быть, она быстро забудет его и справится со всем этим. Он надеялся, что так всё и будет.

— Прости меня, София, — прошептал он, хотя знал, что она не услышит.

Глава 35

София повозилась, поуютнее устраиваясь в тёплой постели. Внутри всё приятно ныло после потрясающей ночи любви с Тритоном. Она никогда в жизни не чувствовала себя лучше. И, наконец-то, огромная тяжесть упала с её плеч. Она была психически здорова. Все существа, которых видела, даже Посейдон, спасший её, оказались реальны. А если они были настоящими, значит, и её мама не была сумасшедшей.

Теперь всё обрело смысл. Свой дар видеть сверхъестественное она унаследовала от матери. И влюбилась в бога. В Тритона. Она перевернулась на другой бок поближе к нему. Но кровать была пуста.

София резко села и прислушалась к звукам в доме. Слабый шум доносился со второго этажа. Её ступни коснулись пола, и она торопливо нашарила свой халат.

Пока шла по коридору, слышала голос ведущего — по телевизору шли новости.

— Метеорологи пока не могут объяснить это явление, но ясно, что шторм резко изменил направление вчера вечером и удалился от побережья. Проследить путь штормового фронта не удалось…

София вошла в кухню, где кто-то гремел кастрюлями и сковородками.

— Тритон?

— Доброе утро, София, — радостно приветствовала её Элис.

— Доброе утро, Элис. Вы Тритона не видели?

— Нет, здесь никого не было, только я. — Раздался звук открываемой двери. — О, может быть, это он.

София вышла в коридор, пока кто-то поднимался по лестнице.

— Тритон, — окликнула она.

— Нет, это я, Джонатан, — послышалось в ответ. — Извините, я сегодня немного опоздал. Смотрел новости про шторм. Это что-то с чем-то, да? Чтобы он взял и вот так просто прекратился.

София кивнула. Тритон сделал это. Она им гордилась, но, конечно, не могла никому рассказать.

— Доброе утро, Джонатан.

— Доброе. О, здорово, кто-то вам цветы принёс?

— Какие цветы?

— А вон, на буфете стоят. Там, похоже, карточка есть, — пояснил Джонатан.