В Чили, со дня прихода к власти Пиночета, с 1973 по 1975 годы, за решеткой побывал каждый сороковой житель.

На XXV съезде КПСС делегат Испанской компартии заявил, что в его стране насчитывается сейчас 550 политзаключенных, из них половина — террористы. Это в государстве, где компартия находилась тогда под запретом.

Масштабы содеянного Сталиным легче постигнуть, обратившись к прошлому. При Иване Грозном, когда феодальную Русь сотрясала опричнина, погибло четыре тысячи бояр. Это произошло четыреста лет назад.

Версальцы расстреляли в Париже около тридцати тысяч коммунаров.

Полторы тысячи агитаторов выловили российские жандармы в деревнях в дни «безумного лета» 1874 года. Эта акция получила название «великой травли».

Смерть к XIX веку стала проявлять тяготение к масштабности. В XX веке она превратилась в средство оптового уничтожения. Убитые на войне стали исчисляться миллионами, даже десятками миллионов. Сталин и здесь внес новое, свое, сталинское, показав изумленному миру, что во внутренней войне — против своего же народа — можно уничтожить руками этого же народа вдвое больше людей, чем на войне с соседями.

Отдавал ли Сталин предпочтение какой-либо нации? Пощадил ли кого? Скудные данные статистики говорят, что он был существом всеядным.

В 1937–1938 годах в Азербайджане с населением 2.215 тысяч (на 1939 год) Органы арестовали 28 тысяч человек, примерно каждого из тридцати взрослых. В Грузии, соответственно, арестовано втрое больше — 63 тысячи, хотя население Грузии (3.542 тысячи) превышало население Азербайджана лишь в полтора раза.

Значит, жертвой террора стал каждый двадцатый взрослый житель Грузии. Значит, не только о старых земляках-коммунистах позаботился Джугашвили-Сталин. Полные данные, за все годы правления Сосо, отразили бы иную картину: один замученный-казненный на десять земляков «кремлевского горца».

Но Грузия счастливо избежала голодного мора 1930–1932 годов. Не то — Украина, хлебообильная житница страны. По данным переписи 1926 и 1939 годов население Украинской республики уменьшилось с 31 до 28 миллионов. Прирост должен был составить за 13 лет не менее 6.5 миллионов (если взять скромную цифру ежегодного прироста в 0.5 миллиона).

Итак, дефицит по Украине составил 9.5 миллионов.

Эти данные нуждаются в поправке: официальная перепись 1939 года, проведенная взамен неугодной (1937 года), была призвана залатать сияющие дыры.

О последствиях массового террора можно написать специальное исследование. Взять, к примеру, динамику рождаемости в стране за период 1928–1940 годы.

Статистики вычислили коэффициент рождаемости по годам.

1928 год — 44,3

1929 год — 41,8

1930 год — 41,2

1931 год — 32,6

1932 год — 32,6

1933 год — 32,6

1934 год — 32,6[180]

1935 год — 31,6

1936 год — 34,3

1937 год — 38,7

1938 год — 37,5

1939 год — 36,5

1940 год — 31,2.

Резкое падение рождаемости — на 9 % — в 1931 году отразило, несомненно, грандиозную победу сталинского режима во войне против собственных крестьян. И голод. А неестественно застывшая на четыре года цифра 32,6 — что за пропасть призвана она сокрыть?..[181]

В 1936 году, когда страна начала выбираться из продовольственного кризиса, а последствия массового террора еще не успели оказаться в полной мере, рождаемость начала медленно подниматься. Но в тридцать девятом начался спад, и в сороковом коэффициент упал до самого низкого уровня. Но эти очевидные данные не помешали одному из авторов сборника придти к замечательному заключению: вероятность умереть в 1938–1939 годах (в сравнении с годами 1926–1927) по всем возрастным группам уменьшилась.

Если верить таким специалистам, — то террора вроде бы и не было…

Сталин нередко баловал себя беседами с известными писателями. Если бы не соображения престижа трона, который требовал, по мнению генсека, почетной изоляции, он встречался бы с деятелями культуры гораздо чаще. Взобравшись на самую вершину, Сталин внутренне чувствовал себя неуверенно. Абсолютное пренебрежение к человеческой личности странным образом уживалась в нем с почтением к крупным поэтам, самобытным писателям, ярким художникам. Этих он отличал. Хотя уничтожал так же споро, как бесталанных.

Каждая встреча с именитым мастером культуры помогала Сталину самоутверждаться.

Однажды в беседе с Ильей Эренбургом генсек обронил многозначительно:

«Иван Грозный и Петр Великий срубили недостаточно голов».

Когда же будет достаточно?

Не рано ли подводить баланс?..

Надо войти в положение тиранов: рубить головы по одной — весьма трудоемкий процесс, требующий, как всякая тотальная война, мобилизации значительных людских и материальных ресурсов и самоотверженного напряжения сил самого правителя. Император Калигула, притомившись, воскликнул однажды:

«О, если бы у римского народа была лишь одна голова!..»

Это могло бы устроить и Отца Народов.

«Задача инквизиции — истребление ересей; ересь не может быть уничтожена, если не будут уничтожены еретики; еретики не могут быть уничтожены, если не будут истреблены вместе с ними их укрыватели, сочувствующие и защитники».

Вряд ли Иосиф Сталин был знаком с этим заявлением французского инквизитора XIV века Бернара Ги. Он увлекался эпохой Ивана Грозного. Но свою программу выполнил «по Бернару Ги». И — как уже известно — со значительным превышением.

…Сталин почил, но сила инерции сталинщины была такова, что корабль, уже без великого кормчего, влекло еще три года апробированным фарватером.

В 1956 году грянула оттепель.

Политбюро испросило у Органов цифры. Сведения, собранные «внутренними» статистиками, выглядели так: с 1935 по 1940 годы через Лубянку и ее филиалы прошло 18.840.000 человек. Из них 7 миллионов было расстреляно в тюрьмах. Остальных отправили в истребительные лагеря.

Члены ПБ ознакомились с таблицей развернутых данных, по годам.

…Девятнадцать миллионов. Много это или мало? Четверть взрослого населения страны — без детей и престарелых. Почти все погибли. В числе убитых и замученных в лагерях — лучшие умы, цвет народа.

В книге Евгения Замятина «Мы», в этом фантастическом романе, вышедшем в свет в 1920 году, содержится предсказание о непогрешимом Благодетеле и массовых казнях.

Жизнь оказалась страшнее выдумки.

Обезглавить нации, низвести народ Пушкина и Шевченко, Руставели и Радищева, Толстого и Левитана, Ломоносова и Авиценны до уровня безликой тиранопослушной «массы»… Не к тому ли стремился Иосиф-Благодетель?

Николай Первый сказал на дипломатическом приеме шведскому посланнику: «Я приказал бы, если понадобится, арестовать половину нации, чтобы вторая половина осталась незараженной».

Сталин был очень близок к осуществлению скромного намерения российского царя. Гражданская война и голод 1921–1922 годов унесли 16 миллионов жизней. Деревенский погром и голод 1930–1932 годов завершились гибелью 22 миллионов. Террор 1935–1941 годов — еще 19 миллионов.

И все же к началу войны Сталин не успел уничтожить и загнать в лагеря даже четверти взрослых граждан. Правда, каждый арест сопровождался непременным и жестоким преследованием родственников «еретика» — страдали стар и млад. А впереди — война, с десятками миллионов напрасных жертв, и — новая полоса репрессий.

Может сложиться впечатление, что Сталин на какое-то время выпустил из-под контроля Главный Конвейер Страны. Еще немного — и машина перемелет всех. Но нет, кормчий был всегда на месте. Этот великий мастер политической дозировки придерживался в казнях примитивной формулы: «Чем больше — тем лучше». А число жертв — десятком миллионов больше, десятком меньше — какое это имело значение в таком солидном деле как строительство вечного рая? Ни одна группа населения не была освобождена от арестов и казни, включая правителей и исполнителей.