***

   - Мадам! К вам пришли.

   Голос горничной вырвал Тамару из цепких объятий тяжелого сна. Она приподнялась, приложив ладонь ко лбу: голова кружилась.

   -Говорят, что из уголовного розыска, - шепотом добавила девушка, бросив любопытный взгляд на лицо хозяйки.

   Тамара, взявшись за щеку рукой, со сдержанным недовольством произнесла:

   - Скажи, что я не могу сейчас их принять...Хотя, - Она встала с постели, - если они готовы ждать полчаса, то я поговорю с ними.

   Оставшись одна, Тамара взяла зеркало: щека была чуть припухшей и под глазом пролегла легкая, фиолетового оттенка тень. Она наложила крем-пудру, припудрилась.

Спустившись в холл, она увидела двух мужчин. Они сидели на диване и негромко переговаривались. Лицо одного из них показалось ей знакомым.

   - Я вас слушаю, господа. По какому поводу визит? - Тамара села в кресло, утонув в мягких подушках.

   - Извините, что так рано, но у нас к вам несколько вопросов. - Ким скользнул взглядом по её лицу, чуть задержав взгляд на, проступающем сквозь пудру, синяке. - Вы и ваш муж являетесь единственными владельцами фабрики?

   Тамара, не ответив, посмотрела на стоящую в дверях горничную.

   -Мария, принеси, пожалуйста, воду со льдом. И брось две дольки лимона.

   Затем обратилась к следователям:

   -Что вам предложить? Кофе, чай, виски...

   Владимир промолчал, продолжая разглядывать Тамару.

   -Две чашки кофе, черных и без сахара, - ответил за друга Славин.

   - Я уже давно не была на фабрике, все дела ведет муж. А в чем дело?

   - Есть подозрение, что ваш муж использует труд нелегальных рабочих.

   "Ну вот, я так и знала, что когда-нибудь это вскроется. Говорила не раз этому идиоту, зря он берет на работу нелегалов".

   Славин заметил, как у женщины вздрогнули ресницы, но лицо осталось спокойным и безучастным.

   -Если это все, то по этому вопросу, я думаю, вам все-таки лучше обратиться к мужу. Я не очень вникаю в дела фабрики.

- Так вы не в курсе относительно найма вашим мужем рабочих-нелегалов?

- Я уже ответила на ваш вопрос.

   Тамара хотела добавить, что без адвоката она не произнесет больше ни слова, но сдержалась и обратилась к Славину.

- Мне кажется знакомым ваше лицо. Мы раньше не встречались?

- Не уверен, - произнес Юрий.

- Подождите! Вы не родственник Эрнесту Славину?

- Я его сын, - неохотно произнес Славин.

-Есть подозрение, что убийство секретарши вашего мужа каким-то образом связано с тем, что происходит на фабрике, - вмешался в разговор Владимир, заметив, как напряглось лицо друга.

   Тамара невольно вздрогнула, 'неужели её подозрения относительно мужа небезосновательны? Одно дело, когда скандал из-за нелегалов, и совсем другое, когда убивают человека'.

   - И еще, - Ким протянул фотографию. - Эту женщину тоже нашли убитой, а её двенадцатилетняя дочь пропала.

   Тамара посмотрела на фотографию.

   - Извините, но я не знаю эту женщину. Еще раз повторяю, я ничего не знаю о нелегальных рабочих. Все вопросы к мужу.

   - Хорошо, если вы захотите что-нибудь сказать или что-нибудь вспомните, позвоните, - Ким положил на стол листок с номером телефона.

- Мария! Проводи гостей, - Тамара поднялась кресла и вышла из зала.

     Проводив женщину взглядом, Владимир подошел к Марии.

   - А что, здесь все такие хорошенькие?

   Молоденькая девушка и впрямь была недурна собой. Живой взгляд карих глаз, аккуратный носик, красивые полные губы. Крутые колечки блестящих черных волос, строптиво выбивались из-под заколки.

   Мария, кокетливо сощурившись, рассмеялась.

   - Собрин не пристает к тебе? Ты такая аппетитная.

   Девушка вспыхнула, - что вы! Да он и не смотрит в мою сторону, я для него, как пыль на мебели.

   - Ну, я бы не против, иметь дома такую хорошенькую пыль, - Улыбнулся Владимир, заглядывая девушке в глаза. - А не смотрит... Вероятно, безумно любит свою красавицу жену.

   - Ну да, безумно, - прыснула Мария. - Видели бы вы, что тут вчера было. Да он избил её...Ой! - девушка прижала ладонь к губам.

   - Я ничего не слышал, - произнес Ким, легко сжав ей локоть. - Так из-за чего был этот скандал?

   Девушка усмехнулась, отряхивая сверкающий белизной накрахмаленный передник.

   - Не знаю.... Ну, может быть, из-за вчерашнего приёма.

- А что было на приёме?

- Марат... Художник... Показывал свои картины.

- И... Что? Картины красивые?

- Ужас! Такие страшные,... - шепотом добавила Мария. - Не понимаю, почему хозяйке нравятся эти картины. Вот, возьмите! - Девушка протянула Владимиру красочно оформленный буклет.

Закрыв за ними дверь, она помахала им рукой.

   - Хорошенькая. И болтливая, - улыбнулся Владимир. Он протянул Славину буклет.

   - Выставка картин. Заглянем?

   Славин поморщился, - не люблю я этих всех мазил. Пыжатся, пыжатся, а смотреть не на что. Я тоже так рисовать могу. Возьму ведро краски и вылью на полотно. Вот тебе и авангард...

Г Л А В А 10

   Галерею, где располагался вернисаж, долго искать не пришлось. Уже издали был виден рекламный плакат, уведомляющий прохожих о чрезвычайном событии в жизни города. На них смотрела безобразного вида морда, не понятно даже было, кто это или что это. Сыщики переглянулись.

   - Прекрасно! Надеюсь, для посещения этого вернисажа ввели возрастные ограничения? - с иронией проворчал Славин.

   В зале было тихо и пустынно. Только несколько человек бродили между полотнами. Славин с интересом рассматривал картины. Владимир толкнул друга.

   - Смотри, вон та голова, что торчит из брюха коровы, на тебя похожа.

   - Мда...- Славин поморщился. - Художник явно переступил грань, что отделяет искусство от жизни.

   Я бы проще сказал:

   - Эй, дедушка, Фрейд, примите вашего пациента!

  - Рад, что моя живопись пробудила в вас определенные эмоции, - раздался голос за их спиной.

   Сыщики разом повернулись и уставились на мужчину: перед ними стоял парень с фотографии - сын Марии Ануровой.    Первым подал голос Владимир.

   - Ваше имя Марат?

  - Да...Но я не понимаю, - нахмурился мужчинат. Быстро оглянувшись по сторонам, он чуть отступил назад.

  Ким показал удостоверение.

  - Хотели задать пару вопросов. Но... если вы сейчас заняты, можем поговорить в отделении.

   - Ну почему же, пожалуйста, пройдемте в мой кабинет, там будет удобнее.

   Окинув зал взглядом, как будто он кого-то искал, Марат, нервно передернул плечами. Славин заметил, как расширились его зрачки, словно у хищной рыси перед прыжком.

Кабинет художника был обустроен с простотой, за которой явно чувствовалась рука дизайнера. Светлый пастельный тон стен, на которых висели роскошные гобелены, сочетались с обивкой дивана и кресел. Изящный стол из золотистого орешника был завален эскизами и рекламными плакатами. Из орешника был и паркет. В центре кабинета лежал ковер из джута с причудливым рисунком, таким же, как на гобеленах. Одна из стен была полностью закрыта черненым, под старину, зеркалом, несколько выбивавшимся из общего интерьера. Тяжелая, витиеватая под бронзу рама с цветами, поражала вычурностью, близкой к аляповатости.

Марат подошел к зеркалу, нажал на небольшой бронзовый цветок, похожий на тюльпан. Бесшумно разъехались две половинки зеркала, открыв взгляду полки, на которых стояли бутылки и цветные фужеры. Налив виски, он неторопливо прошел к креслу и развалился в нем, положив на стол ноги. Проделав все это в полном молчании, сын Шрама уставился на них хмурым взглядом.

   Славин кивнул головой в сторону гобеленов. - Это рисунок древних Майя?

   - Да, - кивнул, не глядя, Марат. - Гобелены мне привезли из Гондураса. Это противозаконно?