— А в туалет ты ходишь без этой кассеты?
Проигнорировав иронию подруги, Вера удивлённо спросила:
— Наташка, а, что это за люди на верблюдах и шатры какие-то, я такое по телику видела в Африке?
— Мне говорили, что здесь в пустыне живут бедуины.
Они ещё такие дикие, между прочим, по четыре жены им можно иметь, может пойдём с тобой к какому-нибудь такому удальцу вместе в супруги, вот наболтаемся…
— Наташка, ты умеешь серьёзно разговаривать, у тебя всё хаханьки, да, хиханьки.
— Конечно, умею, вот сто первый километр и здесь у нас с тобой техническая остановка, потому что, если не сбегаю в тулик, то усикаюсь.
До Эйлата оставалось сто километров и девушки, как и многие другие, направляющиеся на отдых, посетили туалет, попили кофейку и чуть размяли ноги перед последним рывком через пустыню Арава в город-сказку.
Мощная машина Офера быстро преодолевала километр за километром и уже к пяти вечера они въехали в курортный город, расположившийся на живописном месте на берегу Красного моря.
Наташа подкатила к гостинице, на которой огромными буквами было написано <Хилтон> и они с Верой, подхватив из багажника свои спортивные сумки с вещами, двинулись к парадному входу.
— Наташечка, ты меня ведёшь во дворец, я же там видела по дороге намного скромней гостиницы?
— Подруга, не куксись, всё под контролем, всё оплачено спонсорами…
— Кем? Что-то я ничего не понимаю?
— Да, шучу я.
Имеем мы с тобой право, раз в жизни оторваться и пожить, как принцессы.
Пошли быстрей оформляться, получим ключики от номера и надо собираться, навести марафет, ведь на восемь вечера у нас ещё столик в ресторане заказан, ты не забыла, что у тебя День Рождения?
Описывать холл, лифт, коридоры и, в конце концов, номер, не было никакого смысла, девушек поразила красота, богатство и некоторая вычурность шикарной пятизвёздочной гостиницы.
— Наташка, что это за ванна с дырками, а это для чего?
— Деревня и есть деревня, это джакузи… а это… чёрт его знает…
— Натаха, я знаю, в книжках читала, это биде.
— Что это?
— Ну, как это тебе объяснить… ну, чтобы женщинам было комфортно подмываться перед сном.
— Вот здорово, так и после секса хорошо, вот это удобства!
От восторженных слов не сдержанной на язык Наташи, Вера стала пунцовой.
Время у подруг оставалось немного, надо было намыться, наутюжиться, высушить и расчесать длинные пушистые волосы, а ими бог обеих девушек не обидел, друг другу сделать макияж и полюбоваться собой в зеркале…
— Верка, атас, уже опаздываем на пятнадцать минут!
— А, что за беда, нас разве кто-нибудь ждёт?
Вера увидела, что Наташа как-то стушевалась, но не придала этому особого значения, тем более, та победно вскинула руку вверх.
— К восьми часам нас ожидают — свечи, шампанское и литавры!
Девушки вошли в огромный зал ресторана, на них будто бы надвинулись сверху и со всех сторон колонны, лепка на потолке и стенах, в золотых рамах картины и сверкающие до боли в глазах люстры.
К ним тут же приблизилась женщина-администратор и вежливо поинтересовалась, на каком языке к ним обращаться и есть ли у них предварительный заказ.
Выяснив имена, она повела их в глубь зала.
Вера шла, оглядываясь и любуясь невиданной до сих пор красотой и богатством убранства зала ресторана и вдруг они остановились.
В её глаза сразу же бросилась мощная фигура Офера, а рядом с ним, рядом с ним… стоял и улыбался ей… Галь.
Вера побледнела, она уже привыкла к сюрпризам подруги, но этот превзошёл все самые смелые фантазии.
Тем временем, Наташа повисла на могучей шее Офера, а к Вере чуть прихрамывая, приблизился Галь. Он мягко взял её за руку и подвёл к месту во главе стола, предназначенному для именинницы, где по обеим сторонам кресла стояли на полу две корзины с великолепными цветами.
Наташа и Офер в четыре руки подожгли стоящий на столе в вазе букет из бенгальских огней, и когда они, треща, заискрились, друзья громко запели:
— А ём, ём оледэт, а ём, ём оледэт: (сегодня День рожденья).
Нет смысла описывать праздничный вечер, посвящённый Дню рождения Веры, для неё он прошёл, как в тумане — изысканные закуски, лёгкое вино, спокойная музыка и: и, рядом.
Галь, не спускавший с неё глаз, целующий при всяком удобном случае девушку то, в тонкую шейку, то в открытом платье оголённое плечо, то, прижимая ко рту ладошку, прикладывал к губам каждый пальчик.
После ресторана, перед тем, как подняться в лифте на свой этаж, Наташа отвела подругу в сторону.
— Держи ключ от нашей комнаты, я уже забрала оттуда свои вещи, а шмотки твоего красавчика Офер перенёс к тебе.
— Наташка, что ты выдумала?
— Выдумала, тоже мне скажешь, ничего я особенного не выдумала, в монашки не записывалась, я через два дня уезжаю на базу, где, как минимум, проторчу две недели и, что, потерять две ночи без Офера: нет, на такое я даже ради подруги не пойду.
На, держи, спрячь от посторонних глаз.
— Что это такое?
— Глупенькая, противозачаточные таблетки, смотри только, чтобы после приёма пол часа.
Прошло, до того, пока утонешь в бурном сексе.
Глава 14
Наташа, всунув в руки растерянной Веры коробочку с таблетками, отбежала к Оферу и, ухватив его под руку, потащила в сторону подошедшего лифта.
Вера оглянулась, по смущению Галя она догадалась, что Офер только сейчас с посыла Наташи поставил друга в известность об изменении его места жительства.
Девушка отлично понимала, что парень, подобно ей, не шокирован, действиями друзей, он просто волновался, опасаясь реакции, не зная, как к этому отнесётся Вера.
Идея, безусловно, принадлежала Наташе, которая была великим мастером на авантюры, сюрпризы и бесшабашные действия.
Вера положила руку на локоть парня.
— Галь, давай выйдем хотя бы на минуточку на улицу, меня ведь подруга в таком темпе везла и устраивала в гостиницу, что я даже не успела одним глазочком глянуть на этот город, о котором все говорят, что он в ночные часы особенно великолепен.
Галь улыбнулся, обнял девушку за плечи, и они поспешили на улицу.
Выйдя из гостиницы, Вера задохнулась, на неё сразу же навалилась одуряющая жара.
— Ух, ты, словно вбираю в себя воздух из горячей духовки.
— А, что ты хочешь, Эйлат в июле жаркий, сюда лучше ездить в весенние и осенние месяца, а летом тут пекло, хотя туристам похоже, всё ни по чём, смотри сколько гуляющих.
Они вышли на центральную улицу и попали в водоворот праздно шатающего люда, говорящего на разных языках, громко играла музыка, далеко был слышен смех и крики, доносящиеся с аттракционов.
Вера чувствовала, что Галю не очень легко даются шаги, он заметно прихрамывал.
— Больно?
Она кивнула на его ногу.
— Нет, уже не больно, просто, пока неловко ходить, как-то тянет, но врачи говорят, что со временем и следа не останется от хромоты.
— Давай, вернёмся в гостиницу.
Галь со смехом перебил девушку:
— Веруш, не надо такого жалостливого голоса, со мной уже всё в порядке, мне, наоборот, сказали врачи, чтобы я побольше ходил, разрабатывал, сократившиеся от долгого бездействия, мышцы.
Вера, чтобы скрыть смущение от своего жалостливого вида, обняла парня за шею и поцеловала в щёку, но он не дал ей высвободиться, в свою очередь, привлёк к своей груди за худенькие плечи и, легко отыскав её жаждущие поцелуя губы, жадно впился в них, вбирая в себя весь жар двухмесячного воздержания.
Земля поплыла из-под ног Веры, этого она ждала с момента их расставания, после посещения Ашкелона в середине мая.
Порывисто дыша, она отстранилась от парня, вызвав у него недоумение.
— Галь, вернёмся в гостиницу, я хочу тебя любить, но не на глазах у этой кипящей толпы взирающих на нас людей.
Парень лёгким движением слегка взъерошил волосы девушки.
— Сейчас, моя хорошая, моя красавица, вот только куплю тебе в подарок твою копию.
