- Нет! - твердо заявил Всеслав, а Демиург ощутимо вздрогнул. - Нет! Если есть другой способ, да и если его нет, Антона я в обиду не дам!

Демиург выдохнул с заметным облегчением.

- Фу-ух! Простите! Должен объясниться. Я целиком поддерживаю Ваше, Всеслав, решение. Не потому, что чувствую к Антону какое-то предрасположение, без обид, не потому, что жажду смерти сонма безвинных душ, - я далек от ваших стандартов чувств и оценок. Мне, во благо, все приносящее благо кластеру. И только. Поэтому, объясню.

Во-первых - как я уже сказал, поздно. Процесс запущен. Мир отделится, и тут уже не играет роли, сейчас или через год. Миллиардом больше, миллионом меньше... Не существенно. Он, все равно отделится, и все вернется на круги своя. Пускай, не через год, - через пять. Все равно.

Во-вторых, - прошу Вас, Всеслав, и заклинаю! Никогда не заменяйте качество количеством! Примеры уже были. Чуда, к сожалению, не произошло. Я, отдаю должное упорству Создателя, и Его вере в свое творение, - человека, но, я служу Изначальным Богам.

- Получается, что все описанное в Библии, - правда? - слегка не в тему, задумчиво произнес Всеслав.

- В целом, да, - подтвердил хозяин, - он, я бы сказал, Творец, от Бога, но, это будет простой тавтологией. Все, происходило именно так, и в описанном порядке, - я имею в виду, само Творение. Остальное, - людские домыслы. Он, больше никогда не приходил на Землю. Сына, посылал, да. А сам? Нет, не возвращался. Я уже сказал, - Он истинный Создатель. Его предназначение - Творить. А все остальное, - второстепенно. Представьте себе, великого художника, отслеживающего ежесекундно судьбу и, постоянно обеспокоенного условиями, в которых оказались тысячи и тысячи, написанных им когда-то, картин. И хороших и плохих. Это не просто нереально, - это совершенно невозможно! Люди зря, ждут от него иного.

- И то, что вначале было Слово, тоже, правда? - недоверчиво спросил Всеслав.

- Безусловно! - подтвердил с улыбкой Демиург. - Он Творил, восемью слоями выше, где созидающая вибрация Слова, имеет непреложность Закона. Представляете, ЧТО, и КАК, надо говорить, чтобы получить полноценный Мир? Не зря Его, считают Величайшим! Я, даже не могу вообразить, как Он, через семь, ниже лежащих слоев, проявлял ваш уровень! Это - божественное мастерство высшего разряда, восходящее к Абсолюту!

- А, кто такие, - Изначальные? - меня действительно интересовала тема, походя затронутая нетривиальным хозяином.

- Те, кто Были с самого Начала, - устало и печально пояснил Демиург. - До всего. Именно они, создали Мироздание. И меня. И Его.

- Как же получилось так, что они оставили Землю? - не обратив внимания на реакцию хозяина, допытывался я.

- Их время ушло... - задумчиво произнес Демиург. И добавил: - Впрочем, каждому фрукту - свое назначенное время. И место. Под Солнцем и другими светилами, - и, стряхивая наваждение, предупредил:

- Болтать не советую. Ни о чем. Ни о том, что видели, ни о том, что слышали.

- Ни-ни! Могила! А второе условие? - напомнил я Демиургу, не давая впасть ему в меланхолию.

- Второе? Какое, второе? А-а, со вторым сложнее. Оно, не обязательно для вас, в смысле выживания. Не обязательно для вас, - и обязательно для меня. Со мной-то, понятно, - я Демиург, и буду стремиться наполнить сферу своих миров. Вы? Все зависит от вашего решения. Рассказанное мною - не простое сотрясение воздуха, а так сказать, злоба дня. Однако никто не может повлиять на свободу вашего выбора. Если вы предпочтете все бросить, и дожить свою жизнь сытно и с комфортом, где-нибудь на кокосовом острове, Вселенная не рухнет, Хаос не поглотит Мироздание. Просто, через некоторое время, исчезнет всего лишь одна точка моего октеракта. Просто, дело пары - тройки сотен веков, пойдет насмарку и...

- А поконкретнее можно? - решительно вклинился в его монолог Всеслав.

- Поконкретнее? - воодушевленно выпрямился тот на своем стуле. - Поконкретнее можно. Только принесите, пожалуйста, с полки во-он ту бутылку, с желто - зеленой этикеткой, и стаканы. Да, еще - маслины и лимон, в холодильнике, лед в морозилке, а соль... Соль не надо, здесь есть, вот она!

III

"... что мы живем безумной, вполне безумной,

сумасшедшей жизнью, это не слова, не сравнение,

не преувеличение, а самое простое утверждение

того, что есть".

Толстой Л. Н.

Всеслав (Ян).

Где-то в резиденции Демиурга.

Все, произошедшее за последние несколько часов, плюс внушающие надежду слова Демиурга, немного приглушили боль утраты. Я уже не жаждал смерти человечества, в обмен на жизнь Сергея. Я даже согласился его спасти. Внутри саднило, но это уже было терпимо.

Антон со мною не пошел, сославшись на желание отдохнуть, да и не знает он никого из моих сослуживцев.

Я не возражал, а с ребятами обещал познакомить позже. Как я выяснил у Демиурга, их выбор, в отличие от нас с Антоном, мог стать практически неограниченным. Им, не надо спасать Землю, Мир, октеракт и Вселенную, в целом. Они свободны как ветер, - хочешь, отправят на Землю, хочешь в Мир. А хочешь, вообще на любую Кассиопею с Альфа Центавра, транзитом через Пояс Ориона, главное, чтобы мир считался гуманоидным. Я раздумывал, как бы им, об этом сказать. И полной уверенности, в адекватном восприятии моего сообщения, не испытывал.

Это мы, с Антоном, прошли небольшой курс шоковой мозготерапии, а они, скорее всего, просто просидели в помещении, совершенно не представляя, где находятся и что их ждет. Неясные образы событий, предшествовавших нашему попаданию в резиденцию Демиурга, теснились в моей голове но, на тот момент я еще не мог восстановить их последовательность. В мозгу ворочалось какое-то разноцветное блеклое оливье из всплывающих разрозненных отрывков.

Пройдя длинным, флюоресцирующим мягким светом коридором, сопровождаемый движущимся указателем, до самой, поднявшейся вверх при моем приближении двери, я вошел в большое и светлое помещение, более чем наполовину заполненное разнообразной мебелью, и двумя коконами из прозрачного пластика.

Меня встретили Настя и Леха.

В том месте, где мы очутились, я не встречал ни единой живой души, которая могла бы им помочь, но, тем не менее, нашел своих спутников сытыми и переодетыми. Ребятам уже оказали медицинскую помощь. Их ссадины и порезы, оказались заживлены, а сами они, улыбались и радовались встрече.

Настя, без замызганного кровью и грязью медицинского халата, и припорошенных пылью дорожек от слез на лице, оказалась очень миловидной девушкой, лет двадцати, можно сказать, даже красавицей. Медь волос, спрятанная ранее под серой, запыленной косынкой с красным крестом, притягивала взгляд и уже не отпускала. До событий в блиндаже, мы с ней не встречались, поэтому мне трудно судить, изменилась она или нет. Откуда-то из глубины сознания всплыл ее образ в синем плаще, и волны рыжих локонов, охваченных широким плетеным кожаным ремешком, с изумрудом, в витой золотой вязи побегов и листьев посредине.

- Это я тут наэкспериментировала! - сказала она, смущенно улыбаясь. - Как вызывать мебель, я разобралась, а как, убрать ненужную, пока не пойму, поэтому она добавляется и добавляется... Не знаю, что-то я делаю не так!

А вот Леха изменился однозначно.

Из хмурого и нелюдимого, до глаз заросшего бородой мужика, он превратился в улыбчивого и симпатичного, намытого и побритого молодого парня, благоухающего приличным одеколоном.

- Привет, Ян! Это только цветочки! Слава богу, я отговорил ее со шкафами экспериментировать, не то уже привалило бы нас этой мебельной лавиной!

- Так разберись, дорогой, как убрать все не нужное! Не то, у вас тут и черт скоро ногу сломит!

Я подошел к капсулам, в которых лежали Степан и... Неужели нашелся Макс?! В смысле, - "нашелся", сам себя переспросил я. Он же на фаркопе висел!