– Да. Что-то я задержался, скоро же сводку отправлять. Сейчас поправим, Маргарита Федоровна, – Антон стянул с себя дубовые штаны полукомбинезона, ощущая легкое покалывание во всем теле, отходившем от ледяной стужи, внезапно накрывшей месторождение. – Так-так. Я сейчас второй поставлю.

Антон достал из тумбочки второй увлажнитель и поставил его совсем рядом с принтером.

– У меня что-то горло першит, – пожаловалась  Маргарита Федоровна.

– Еще бы, – бодро ответил Антон. – Вы бы знали, какой там ветер поднялся, ни зги не видать, влажность ноль, минус сорок пять, ух, благодать!

– Кошмар какой! Я, наверное, тут спать останусь, не дойду до автобуса, – ужаснулась Маргарита Федоровна.

– Ничего, не беспокойтесь. Если что, мы Вашу окоченевшую тушку сами в автобус загрузим, – весело подмигнул ей Антон, набирая из кулера воду для увлажнителя в бутылку.

– Я всегда знала, что на Вас можно положиться. Вы настоящий друг! – по-молодецки воскликнула она. – Ну как там наш печатный станок, жить будет?

– Будет, но минут через десять.

– Ну, хорошо. Я тогда пока чайку поставлю.

– Вот спасибо, а то мне еще надо сводку набросать, – Антон закончил возиться с увлажнителем и сел за свой стол перебирать разбросанные сменой отчеты.

– Какой бардак.

– Я им говорила, чтобы клали аккуратно, но они меня не слушают, – пожаловалась Маргарита Федоровна, ставя ему кружку чая с малиновым вареньем.

– Большое спасибо, Маргарита Федоровна! Вы знаете, что мужчине нужно.

– Да, – нескромно ответила она, изящно поправляя прическу.

– Вот только мужчины об этом не знают.

Они дружно рассмеялись. В комнату ворвался запыхавшийся слесарь с заледеневшими усами и тремя здоровыми сосульками на бороде.

– Эй, дед мороз, ты бы хоть отряхнулся, – пожурил его Антон, принимая замасленный отчет.

– Да куда уж там, только закончили. Два раза пламя гасло, это просто… – он посмотрел на Маргариту Федоровну.

– В общем ужас, а не погода.

– Браво, Никита, я из тебя сделаю джентльмена, – похвалила его Маргарита Федоровна. – Чайку?

– Спасибо большое, но я побегу, автобус скоро, а мне еще переодеться надо.

– А чего спешишь так? – спросил Антон, внося его каракули в сводку.

– Это что, за слово?

– Это? Да шут его знает, прорыв, вроде. Сегодня привоз был, так что надо успеть пока все не разобрали.

– Понятно, ну беги, а то действительно разберут. Маргарита Федоровна, а Вам не надо пополнить запасы?

– Да у меня вроде все есть. Кофе я девчонкам заказала, они для меня отложат. Себе бы взяли что-нибудь, а то до последнего рейса торчите на работе, – она покачала головой.

– До свидания! – попрощался замерзший Никита, пожав протянутую руку Антона, плотно засевшего в набивание сводки.

– Да куда там, вечером не сделаешь, утром стружку снимут. Лучше я все закончу. Попробуйте, должно уже нормально напечатать.

Принтер зажужжал, и из него вылез запечатанный лист с бледными серыми буквами.

– Ну, хоть что-то, – удовлетворилась Маргарита Федоровна.

– Пошла отчитываться, не опаздывайте. Когда наконец возьмут еще инженера, раньше –было до трех в смену, а теперь вы один.

– Да, да, мне еще пару минут, – Антон с тоской поглядел на оставшиеся отчеты и на ожидающе его журналы, стопкой подпиравшие монитор. – Оптимизация непреклонна, не мне тут права качать.

– Да, не нам уж точно. Но мы не будем сдаваться!

– Никогда! Победа будет за нами!

– Абсолютно точно! – она гордо вышла, унося за собой шлейф недорогих, но вполне выносимых духов.

Антон уважительно относился к ней, всегда помогая, когда у нее были трудности с новыми бланками или очередной надстройкой к базе, назойливо спускаемой отделом развития, постепенно выдавливающим тем самым всех «динозавров» с предприятия. Никто никогда ее не расспрашивал, но все знали, что она была единственная работающая в семье, вытягивая на себе непутевую дочку с двумя внуками, в которых она души не чаяла, с удовольствием рассказывая о том, как они встречают ее в короткие дни отпусков между вахтами. Антону казалось, что Маргарита Федоровна, показывая ему новые фотографии из дома, молодела лет на двадцать, заново переживая в своем рассказе забавы озорных внучат.

В очередной раз он опоздал на сводку, спасало только то, что его участок был самым последним. Редкие проверяющие грозили потом, что в следующий раз с него и начнут, но главный энергетик объяснял, что у него самый отдаленный участок и это необходимо принимать во внимание.

Антон протараторил отчет за день. Половина запланированных работ была не сделана, скользящим графиком переходя на следующий день.

– И долго Вы будете копить долги? – недовольно буркнул мастер смены. – Это уже похоже на стиль работы, безответственной работы, не находите?

– У нас не хватает людей, в такую погоду работать дольше нельзя, – твердо ответил Антон. – Я об этом уже неоднократно писал в отчетах. Переведите ко мне по два человека от других участков, разгребем завал. Также прошу снять с меня списания, на это уходит очень много времени.

– Нам некого дать, – развел руками мастер смены. – Я не буду разрывать участки, а то там начнется то же самое. По поводу списания Вы все знаете, позиция была сокращена, этим должны заниматься мастера участков.

– Но тогда потребуйте, чтобы база начала нормально работать, а то каждое действие по пять минут выполняется! – возмутился Антон.

– Почему это только у Вас на участке такие проблемы? Все время жалуетесь только Вы, почему? – возразил мастер смены, обращаясь к главному энергетику.

– Антон, насчет базы я поговорю, а людей действительно нет, надо самим выбираться, понимаешь? – главный энергетик по-дружески кивнул Антону и обратился к мастеру смены. – Олег Павлович, прошу найти резервы, надо помочь Антону. Дайте инженера на списания, мы материал в этом квартале получили только на его участок. Решите вопрос?

– Да, Дмитрий Александрович, – мастер смены кинул недовольный взгляд на Антона.

– Остались еще открытые вопросы? Нет, тогда до завтра, Ночная смена, удачи, –сказал главный энергетик.

Все молча покинули переговорную. Мастер смены отвел в сторону Антона.

– Завтра пришлю к тебе Никифорова, объяснишь ему.

– А можно не Никифорова? – вздохнул Антон.

– Больше никого нет, бери, что дают.

– Ладно, присылайте.

Антон вернулся к себе и устало сел за стол. Маргарита Федоровна расправляла на себе толстый слегка приталенный пуховик, кокетливо рассматривая себя в зеркале.

– Не засиживайтесь, Антон. До завтра, – попрощалась она, торопясь на первый рейс.

– До завтра! – крикнул ей вдогонку Антон.

На заполнение журналов ушло больше двух часов, связь была неважная, и поэтому дублирование рукописных журналов в базе приходилось делать по нескольку раз, получая после каждого обрыва чистый бланк на экране.

До последнего рейса в жилой блок оставалось еще полчаса. Антон открыл личную папку и медленно пролистывал фотографии с дочерями, сделанные им в последний отпуск. Девочки росли прямо на глазах, все больше походя на мать, а иногда на него. Старшая Женя копировала поведение бабушки и смотрела с экрана на него строгим взглядом тещи, младшая, Маша, только начавшая ходить в школу, широко улыбалась, протягивая к фотографу тоненькие ручки. Он с грустью посмотрел на календарь, оставалось еще четыре недели, а потом всего полтора месяца и снова обратно, обратно в тундру. Антон долго смотрел на экран невидящим взглядом, слушая неистовые завывания ветра снаружи. Он в который раз открыл папку с фотографиями жены, красивой, с белоснежными волосами и такой далекой, совсем далекой уже от них улыбкой. Рука дрогнула, и он в который раз не смог удалить ее фотографии.

В столовой было немноголюдно, в полголоса переговаривались запоздалые посетители под притушенные вопли безликих певцов на Ru-tv. Антон набрал на поднос все, что осталось, и подошел к кассе.