— Луи, — сумел выговорить он, откинув голову назад, когда Луи продолжает массировать его простату, сильно прижимаясь к ней. — Луи. Я- боже, я готов.
— Тсс, все в порядке, милый. Успокойся, ладно? — говорит Луи, вытаскивая пальцы и вытирая их о простыни.
Гарри сгибает колени, прижимая ступни к кровати, наблюдая, как Луи распределяет смазку по своему члену. Он улыбается, когда Луи целует его в носик, прежде чем он закрывает глаза, пока Луи медленно проникает в него.
Он чувствует себя наполненным с членом Луи в нем, и он просто вздыхает на мгновение, сдвигая свои бедра и задыхаясь, когда Луи толкается немного глубже. Его глаза распахиваются, когда он слышит стон Луи над ним, а затем шепот:
— Так хорошо, любимый.
Он просто тихо стонет в ответ, а затем Луи перемещается, медленно подаваясь бедрами назад и заставляя Гарри чувствовать каждый дюйм своего члена. Гарри лежит на простынях, наслаждаясь чувством Луи в нем. Толчки Луи медленные и глубокие, выбивая из него маленькие хриплые стоны и заставляя пальцы сжать простыни. Он громко стонет, когда Луи глубоко толкается и задерживается на мгновение, выписывая бедрами маленькие круги. Когда он выходит, он возобновляет темп.
Гарри может сказать, что Луи был очень осторожным — он убеждается, что на животик не давит его вес, сохраняя пространство между ними, так чтобы у Гарри не было проблем с дыханием. Кроме того, он продолжает поглаживать руками его округлый животик, и Гарри чувствует, как плачет.
— Ты такой красивый, Гарри, такой идеальный, — говорит Луи и стонет в конце, когда Гарри сжимается вокруг него. Он снова глубоко толкается и делает паузу на секунду. — Я так сильно тебя люблю. Ты не представляешь, какой ты прекрасный и замечательный. Ты так прекрасно носишь наших детей, с такой любовью.
Гарри на мгновение зажмуривается, положив руки Луи на свои живот.
— Лу.
Это единственное, что он может сказать сейчас, потому что его переполняют эмоции.
Он так сильно любит Луи.
— У нас дети, Хаз, — выдыхает Луи, и в тот момент о звучит так, будто он только осознает это, будто он тонет. Гарри может увидеть, как его глаза немного расширяются, уголки губ вздернуты вверх. А потом он тихо смеется, его голос немного напряженный, когда он говорит
— О Боже, Хаз. У нас будут дети.
Гарри улыбается ему, скользя своими пальцами между пальцами мужа.
— Да, у нас будут дети.
Луи усмехается так, что в уголках его глаз появляются морщинки, и Гарри чувствует, будто он летит.
— Я так сильно тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю, шепчет он, прежде чем немного сместить свои бедра. — Я правда люблю тебя, но если ты не начнешь двигаться, я умру еще до родов.
Луи смеется, ярко и счастливо, и этот звук заставляет грудь Гарри сжаться.
— Мы не можем иметь это сейчас? — спрашивает Луи, а затем он выходит и без предупреждения резко входит. Он немного ускоряется, все еще толкаясь глубоко, убеждаясь, что Гарри может чувствовать каждый его дюйм.
Гарри радостно вздыхает, тихо постанывая, когда Луи немного смещает бедра и головка его члена попадает по простате.
— Там, Лу, — выдыхает он, маленькие искорки удовольствия пробегают по его спине и распространяются по всему телу, вплоть до самых кончиков пальцев.
Луи кивает, а затем он снова набирает темп, держа свои бедра под этим углом и толкаясь быстрее. Гарри запрокидывает голову, открывая рот. Он может чувствовать, как истекает его член, но он игнорирует это, вместо этого сосредотачиваясь на том, как Луи трахает его, как Луи касается его живота, как Луи относится к нему, будто он самый красивый человек в мире.
И для Луи, Гарри определенно самый красивый во всем мире. Они оба это знают.
— Я люблю тебя, — говорит Луи, и это звучит так, будто он только наполовину осознает, что он говорит это, слишком поглощенный чувством, как Гарри сжимается вокруг него. — Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, — бормочет он с каждым толчком бедер.
Гарри может почувствовать, как его глаза наполняются слезами, что заставляет его видеть размыто. Он моргает, прогоняя туман прочь, желая видеть лицо Луи, и слезы в конечном итоге скатываются по щекам. Луи сразу замечает это, и он поднимает одну руку с живота Гарри, чтобы смахнуть слезы.
— Ты лучшее, что случалось со мной, — тихо шепчет Луи, как будто это секрет, когда на самом деле все, кто когда-либо их видели, знают. Я так сильно тебя люблю.
— Луи, — кричит Гарри. Он близко, и он чувствует, будто его грудь собирается распахнуться, и его мозг ничего не соображает. — Я люблю тебя.
Луи тоже близко, его толчки становятся более беспорядочными, и Гарри знает, что может кончить даже не прикасаясь к себе, что он может достичь края, только от чувства Луи в нем и от того, как он шепчет ласковые слова и аккуратно смахивает слезы.
Гарри кончает, выкрикивая имя Луи. Он кончает на свой живот, не притронувшись к себе, и у Луи занимает всего несколько толчков, прежде чем кончить глубоко внутри Гарри и шепча я люблю тебя и ты мое все и я не могу поверить, что ты все еще мой.
-
— Ты светишься даже больше, чем в прошлый раз, — комментирует Лиам, когда Гарри впускает их внутрь.
Гарри краснеет, опуская голову, поэтому они не могут увидеть его улыбку.
— Да, ну. Луи удостоверяется, чтобы я был счастливым.
— Ах, — говорит Зейн, проходя мимо него в гостиную. — Это объясняет почему ты выглядишь таким влюбленным.
— Ты имеешь в виду оттраханным, — комментирует Найл, громко смеясь, когда Гарри собирается вмазать ему пощечину и промахивается, попадая по руке. Он бежит в гостиную вслед за Зейном, все еще смеясь и заставляя Гарри покраснеть еще сильнее; покраснеть до кончиков волос.
Лиам похлопывает его по плечу, посмеиваясь.
— Просто игнорируй Найла, ладно? Ты знаешь, что он говорит все, что думает, — он сжимает плечо Гарри, ласково улыбаясь ему. — Но ты действительно хорошо выглядишь, Гарри. Как ты себя чувствуешь?
Гарри вздыхает, облокачиваясь на Лиама и кладя руки на живот.
— Будто я готов рожать. Как бы сильно я не любил быть беременным, я просто действительно готов выпустить девочек из их домика.
Лиам обнимает его за плечи, сжимая и ведя его в гостиную, где они могут услышать, как Найл и Зейн уже сражаются за выбор фильма.
— Еще несколько недель, да? Ты сможешь сделать это.
Гарри снова вздыхает. Он и Лиам входят в гостиную, чтобы найти Найла, сидящего верхом на Зейне, пытаясь схватить пульт, который Зейн держит над головой. Они оба замирают, когда замечают Лиама и Гарри в дверях.
— О, привет, ребята! — говорит Найл. — Зейн не дает мне выбрать фильм!
— Ты выбирал в прошлый раз! — протестует Зейн, спихивая с себя Найла. — Моя очередь!
Гарри только качает головой и садится на диван, который Луи специально купил для его беременности. Он смотрит, как Лиам пытается успокоить Найла и Зейна, но блондин слишком занят, пытаясь незаметно украсть пульт и Зейн слишком занят, убеждаясь, что Найл не может взять его, чтобы обратить внимание на Лиама. Гарри улыбается, наблюдая за этой сценой, откинувшись на спинку дивана и положив руки на живот.
Сейчас он стал еще больше, почти восемь месяцев, и у него все больше и больше проблем по дому. Его ноги так болят и также болит бедра и спина. Луи не может быть здесь, чтобы ухаживать за ним все время, потому что он все еще должен работать, вот почему Найл, Зейн или Лиам приходят всегда, когда это возможно, чтобы они могли составить ему компанию и удовлетворить его потребности.
Иногда приходят все трое, как сегодня, и это обычно заканчивается, тем что трое из них (пьяные) засыпают в куче на полу в гостиной, в то время, как Луи поднимает Гарри наверх и удостоверяется, что он немного отдыхает.
— Ага! Я достал его! — восклицает Найл, выдергивая Гарри из его мыслей. Он смотрит наверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как блондин бегает по комнате, а Зейн неуклюже бегает за ним, протестуя о том, что будет справедливо, если он выберет фильм на сегодняшний день.
