— Что, если мы здесь застрянем?

— Ты никогда не застревал в снежной буре?

— Господи, нет!

— Ох, всё не так плохо.

— Я не вернусь в тот приют и не скажу той директрисе-нацистке, что мы застряли в снежной буре. Они подумают, что мы пара деревенщин из лесной глуши.

— Но мы и есть пара деревенщин из лесной глуши, Кантрелл.

— Я думал, твой дедуля был сенатором!

— Мы должны были выехать раньше. Ты был слишком занят, флиртуя с тем кассиром.

— Ох, не правда!

— Мы могли бы уже быть дома, если бы ты не застрял там в попытке найти способ оставить ему свой номер телефона.

— Я оставлю номер тебе, Ледбеттер. Нам нужно попасть домой.

— О, серьёзно? Ладно. Отлично. Я выйду и просто растолкаю эти машины с нашего пути.

— Ты тренируешься, сладкий, но недостаточно.

— Я не знаю, чего ты от меня ожидаешь.

— Я не хочу застрять в буре, когда он в машине. Они подумают, что мы пара идиотов!

— Ох, расслабься. Что худшее может произойти?

— Мы можем умереть от обморожения?

— Маловероятно.

— Нас могут изнасиловать и ограбить, когда мы попытаемся дойти до дома?

— Ты говоришь о Вашингтоне.

— Мы можем продемонстрировать свои паршивые родительские навыки каждому приюту на Восточном побережье?

— Без сомнений, они отправят твит об этом и оповестят весь мир.

— Это серьёзно! Я не шучу! Мы не можем просто сидеть здесь.

— Ну, прямо сейчас это всё, что мы можем делать. Уверен, ничего страшного.

— Знаешь, каждый раз, когда ты говоришь: “Уверен, ничего страшного”, происходит что-то из ряда вон выходящее. Ты будто проклят.

— Ты расслабишься? Честное Рождество!

— Рождество наступит к тому времени, как мы попадём домой.

Снег уже падал с такой силой, что я едва мог видеть что-то на расстоянии нескольких метров впереди машины.

— Вилли? — тихо произнёс Джексон.

— Что? — требовательно спросил я.

— Уверен, ничего страшного, но, думаю, у нас может быть проблема.

Глава 13

Долгий путь домой

Пока Тони сидел у меня на руках, мы начали путь, метель только ослепляла нас.

Я был удивлён — «напуган» было более правильным словом — тому, с каким ожесточением начал падать снег, и как быстро. Нет необходимости говорить, что я никогда не испытывал ничего подобного в Миссисипи.

Тони казался ошеломлённым и всё же странно спокойным, цепляясь за меня. Его дыхание формировало маленькие облачка пара, пока мы шли. Меня ужасала мысль, что он простудится и заболеет. Ещё хуже, мы не подумали взять его лекарства, а я не хотел нарушать график их приёма.

Это будет выглядеть очень плохо в глазах Хизер Дюпорт.

— Всего пять километров, — защищаясь сказал Джексон, пока мы шли вслед за другими, кто бросил свои машины.

— Я не хочу, чтобы он заболел!

Джексон остановился, поправил шарф Тони, чтобы тот прикрывал его нос и рот.

Тебе холодно? — прожестикулировал Джексон.

Тони пожал плечами, будто это не имело значения. Он, казалось, наслаждался этим маленьким приключением.

— Мы должны донести его домой, — воскликнул я.

Не потрудившись ответить, Джексон снова пошёл вперёд, и я следовал по его шагам, вздрагивая, злясь и пребывая не в духе.

Добравшись до конца квартала, мы увидели, что чья-то машина блокировала нашу улицу, видимо, водитель потерял управление. Две другие машины врезались в неё сзади, заставляя всех на этом перекрёстке остановиться. Те, кто мог объехать это, объезжали; остальные сидели в своих машинах или выходили и шли пешком. Снег быстро собирался в сугробы, и дул ветер, холод которого превращал влагу и слякоть на дорогах в лёд.

— Не похоже, что кто-то был ранен, — сказал Джексон.

— Это хорошо.

— Я не это имел в виду. Если никто не ранен, то расчищать это не обязательно сразу. Наверное, сейчас много пробок. Это может затянуться.

— И что мы будем делать?

— Идти, — сказал он, поворачивая направо на перекрёстке и уходя прочь.

Я поспешил за ним, сжимая Тони, чувствуя себя не в своей тарелке.

Бостон был отличным и всё такое, но мне не нравилось ходить по улицам, не во время бушующей метели и с ребёнком на руках.

Тони смотрел на меня, улыбаясь глазами. Он, казалось, отлично проводил время. Я улыбнулся в ответ. Он захихикал. Он сжимал свою книгу о динозаврах, настоял, чтобы мы её взяли. Я огляделся вокруг на сильный снегопад, приподняв брови, будто чтобы сказать: “Что ж, не всё так плохо”. Он тоже огляделся вокруг, затем повернулся обратно ко мне, пристально глядя на меня. Я снова приподнял брови, пожав плечами.

Ты в порядке?

Он кивнул.

В конце следующего квартала было хоть какое-то движение. Джексон подошёл к сверкающему белому внедорожнику, который ждал на светофоре, указывая на меня и Тони.

Стекло опустилось, открывая вид на пожилого мужчину в костюме и дорогой парке.

— Нам нужно доставить его домой, чтобы он мог принять лекарства, — сказал Джексон. — Вы можете помочь? Нас заблокировали.

— Куда вы направлялись? — спросил мужчина.

— Бикон-Хилл, — ответил Джексон. — Это недалеко. Пожалуйста? У нас нет другого выхода, мистер. Я могу заплатить.

— В этом нет надобности, молодой человек. Почему бы вам не забраться на заднее сидение? Только уберите там вещи в сторону.

Джексон открыл заднюю дверь, отодвинул какие-то документы, отчёты и продукты, и мы забрались внутрь, благодарные за тепло.

— Мы ценим вашу отзывчивость, — сказал Джексон. — Вы, должно быть, запаслись едой.

— Знаете, как бывает, — заметил мужчина, глядя на нас в зеркало заднего вида. — Мне позвонила жена, сказала захватить кое-какие продукты. Честно говоря, радует любое оправдание, чтобы не ехать домой к этой женщине. Ты сказал Бикон-Хилл?

— Это прямо за площадью Луисбурга.

— Хороший район.

— Ага, — отчасти равнодушно ответил Джексон.

— Он ваш? — спросил мужчина, снова глядя на нас в зеркало.

— Мы за ним присматриваем, — сказал Джексон. Он никогда не был любителем обсуждать личные дела с незнакомцами.

Мужчина продолжал поглядывать на нас в зеркало, будто пытаясь решить, вместе мы, или, возможно, братья, или соседи, или…

— Он на лекарствах?

— Да, — без дальнейших объяснений ответил Джексон.

— Буря налетела внезапно, — наблюдательно отметил мужчина. — Видимо, застала многих людей врасплох.

— Видимо, — согласился Джексон.

— Он не разговорчивый, — заметил мужчина, бросая взгляд на Тони.

— Он глухой, — сказал Джексон.

— Оу. Бедняга. Если бы эти чёртовы дураки умели водить или знали, как оставаться дома, то не мешались бы на дорогах.

— Не могу не согласиться, — ответил Джексон. — Где вы живёте?

— Ну, я работаю в Капитолии штата, но живу в Ривьере. У меня конец рабочего дня.

— Так значит, вам совсем не по пути…

— Всё нормально. Я не спросил твоё имя.

— Джексон Ледбеттер, сэр. Это Вилли, а мальчика зовут Тони.

— Приятно с вами познакомиться. Ты сказал Ледбеттер?

— Да, сэр.

— Я слышал эту фамилию раз или два в Капитолии.

— Могу представить, — ответил Джексон. Он не вдавался в подробности.

— Ты как-то связан с Юнис Ледбеттер?

— Она моя мать.

— Правда? Мир тесен, да?

— Вы знаете мою маму?

— Господи, сынок, все знают твою мать.

— Правда?

— Правда, сынок, — с улыбкой сказал он.

— Мы не узнали ваше имя, сэр.

— Уоллес Фордхейм, — сказал он, поднимая взгляд в зеркало, будто чтобы посмотреть, узнали ли мы это сочетание.

Джексон неуверенно нахмурился.

— Кажется, я должен знать это имя, — признался он после долгой паузы.

— Раз уж я ваш представитель штата, это было бы неплохо, — с лёгкой улыбкой сказал мужчина.

— Ох, верно, — воскликнул Джексон. — Вы должны меня простить. Я больше не живу в Бостоне. Я просто в гостях. Не слежу за новостями так, как раньше. Я увидел правительственные знаки на вашей машине, поэтому попросил помочь. Я не понял…