– Билли, вот уже несколько дней твой подопечный живет у меня и до сих пор я никак не назвал его, как ты думаешь, какая кличка больше подойдет ему?

– Да зачем она ему нужна! Пусть сначала вырастет, а там посмотрим, – ответил он.

Как-то вечером, мы с Биллом сидели на терассе и я, рассказывал ему о том, как его щенок отгрыз вилку от шнура телевизора и мой друг разразился истеричным смехом.

– Хватит ржать Билл!  Это не смешно!  – резко выпалил я. – Он грызет мои вещи, портит мою обувь, Билл!  Это мои вещи, хорошие вещи Билл, которые я вынужден выкидывать, – продолжал кричать я, – я не миллионер, чтобы каждый день покупать себе новые тапочки, футболки! Мне надоело каждый час с ним бегать во двор, чтобы он сделал свои дела, надоело каждое утро убирать за ним и вообще постоянно наблюдать, чтобы он что-нибудь снова не натворил.

– Да ладно Эдвард, не горячись, – спокойно отреагировал Билл, на мой гневный выпад, – он немного подрастет и перестанет безобразничать.

– Посмотри на него, – сказал Билл, кивая на щенка, лежавшего между нашими креслами, – он же настоящий ангелочек, как ты можешь на него так злиться.

С тех пор, когда Билл наведывался ко мне, его первый вопрос был о том, не натворил ли "ангелочек" что-нибудь еще. Меня нервировало то, что Билла забавляли проказы щенка, в то время, когда мне было совсем не до смеха и каждый раз, когда я говорил о каком-нибудь прогрызанном носке, испорченных журналах, обгаженном домашнем тапочке, Билл всегда усмехаясь называл его ангелочком.

Как-то вечером я сидел на терассе в плетеном кресле и поглаживал, лежавшего на моих коленях, щенка, он перевернулся на спину, чтобы я почесал его живот. Сейчас он, представлял из себя, невинное, беспомощное животное, нуждавшееся в общении с человеком. Как мне хотелось, чтобы он, всегда оставался таким милым, добродушным созданием. Я почесал у него живот и сказал:

– Что же мне такое сделать, чтобы ты перестал делать гадости, а, ангелок?

Он же, глянув на меня своими желтыми глазами, еще сильнее стал теребить лапами мою руку, слегка покусывая пальцы. Вспомнив о том, как его называет Билл, я решил, что буду звать его Ангелом. Кто знает, подумал я, может эта кличка изменит его поведение, и он действительно станет вести себя как настоящий ангел.

Через пару недель мы с Ангелом уже тряслись на моем пикапе, направляясь к доктору Мариусу Дорренталу.

– Кладите его на смотровой стол, – сказал Мариус, когда я с собакой вошел в его кабинет. После непродолжительного осмотра доктор Мариус сообщил мне, что моя собака здорова и нормально развивается. Убедившись, что я скормил ему то лекарство, которое он мне давал в первый визит к нему, доктор сделал необходимую вакцинацию. Сделав нужные пометки в своем журнале, доктор велел прийти к нему снова примерно через месяц. Выслушав его советы по уходу за щенком, и поблагодарив за проделанную работу, я расплатился. На обратном пути я заехал в магазин строительных материалов и приобрел тридцать метров проволочной сетки для сооружения вольера. Возвращался я с поникшей головой, осмотр щенка и покупка проволочного ограждения "съели" все мои оставшиеся сбережения. Ангел перелез с заднего сиденья на переднее и постоянно делал попытки забраться ко мне на колени. Он пристально смотрел на меня своими желтыми глазами, пытаясь определить мое отношение к его действиям. Сейчас я небыл расположен к его играм, мною овладело уныние, думая о том, как дальше жить я свернул на Восток-Уиллоу-стрит не включив поворотник, выезжавший мне навстречу, темно-синий Форд, чуть не задел меня бампером. Сидевший за рулем Форда мужчина, высунув голову, проорал мне вслед:

– Ты, чертов придурок, смотри куда едешь!

Вернувшись домой я не знал чем занять себя, налил Ангелу немного молока и насыпал в миску молочных подушечков, потом приготовил себе яичницу с беконом, продукты уже заканчивались и нужно было что-то предпринимать, необходимо было срочно найти какую-нибудь работу. После обеда мы вместе с Ангелом вышли на улицу, сооружать вольер. Я решил обтянуть сеткой заднюю часть дома, в том месте, где находилась терасса. По моим соображениям это представлялось наиболее выгодным решением, чтобы выпустить собаку на улицу, мне потребуется только открыть заднюю дверь и мой пес окажется на улице, в тоже время он не сможет никуда убежать. Мне предстояло вкопать в землю восемь деревянных столбов, которые предварительно доставил мне Билли, закрепить на них металлическую сетку и вот, вольер готов! Мой дом находился на некотором, каменистом возвышении и копать ямы для столбов стало для меня тяжким трудом. Обливаясь потом в полуденный зной, я все же установил столбы, обтянул их сеткой и закрепил концы. Также, я укрепил нижнюю часть ограждения, чтобы собака не смогла сделать подкоп. Выбившись из сил я уселся в кресло на терассе, и потягивая холодное пиво, воззрился на плоды своих трудов. Конечно, ничего примечательного не было в моем сооружении, зато выглядело вполне надежно.

– Ну как тебе твоя территория Ангел? – произнес я, поглаживая правой рукой своего подопечного, удобно устроившегося на моих коленях, – теперь будешь гулять там, когда меня не будет дома. Немного отдохнув, я сходил и искупался в океане.

Вечером ко мне пожаловал Билли, сегодня он пребывал в хорошем расположении духа, означавшее, что сегодня ему удалось совершить какое-то выгодное дело.

– Как дела, Эдвард? – сияя спросил он, как только я открыл дверь, – чем занимаешься?

Я жестом пригласил войти своего друга.

– Только что закончил строительство вольера для собаки, – ответил я, – выбился из сил. – Может, угостишь меня чем-нибудь?

– Я не просто так к тебе приехал Эд, сегодня у меня счастливый день, – радостно ответил мне Билли, – удачно провернул одно дельце и я в выйгрыше! Билли поставил на журнальный столик бутылку «Jack Daniels».

– Давай стаканы, дружище! – С довольной улыбкой распорядился он, – сегодня мы гуляем! Я сходил на кухню и принес пару бокалов, Ангел всюду следовал за мной, постоянно наблюдая за моими действиями. Потягивая виски, Билли рассказал мне о том, как удачно смог "увести" «Тойоту» прямо из-под носа одной красотки, которая отсутствовала всего лишь пару минут.

– Представляешь Эд, – увлеченно рассказывал мне Билли свою историю, – она вышла из машины, оставив ключи зажигания прямо в машине, а сама пошла провожать детей до дверей школы. – Это просто удача, друг, что я оказался в это время поблизости, не успела она дойти до дверей школы, как я уже выруливал со стоянки на ее машине. – За эту тачку один тип мне столько отвалил зелени, что я месяц теперь могу шиковать. Да не только я, мы вместе! – провозгласил Билли, осушая бокал, – прямо здесь у тебя и зависнем.

– Билли, то чем ты занимаешься, это ведь не дело, – стал я умерять его пыл, – это все однажды очень плохо кончится. Вспомни наш автосервис, помнишь? Ведь свободу за деньги не купишь. Брось это Билли, давай найдем что-нибудь, что не будет угрожать нашей свободе, нашему спокойствию.

– Я тебя знаю дружище, – продолжал я, – как только ты оказываешься за пределами моего дома, ты же весь на нервах. Брось это, давай начнем по-новому.

– Не надо нравоучений, Эд, – возразил он, – давай обойдемся сегодня без этого, о'кей?

Я не стал продолжать уговаривать его бросить это дело, я знал своего друга, продолжи я в том же духе он просто встал бы и ушел. А мне не хотелось, чтобы он уходил, ведь он при деньгах, а я без денег и к тому же я знал, что он не станет скупиться на угощениях. Выгодное дело Билли предвещало нам беззаботные дни, всегда как обычно, когда ему удавалось сорвать большой куш. Я же в свою очередь не мог похвастаться своими заработками и разумеется не мог так сорить деньгами, как это делал он, а сейчас тем более, я как никогда нуждался в его финансовой поддержке.

– Кстати, как у тебя дела? Устроился куда-нибудь? – спросил Билли, открывая непочатую пачку сигарет.

– Пока нет, – хмуро откликнулся я, – кроме того я спустил последние деньги на собаку, и сейчас на "мели". Я посмотрел на щенка, играющего с моей ступней.