— Лена… — захрипел он, точно хорошенькая секретарша могла его услышать. — Воды…
— Ну что ж, вижу, что в моих предположениях определенно есть доля истины, — поднявшись из-за стола, удовлетворенно произнес Виталька. — Жаль только, что вы сами не пожелали давать показания. Впрочем, не исключаю, что вам все-таки придется это сделать. В суде. Если, конечно, до этого с вами ничего не случится…
И, стоя уже в дверях, Калашников невозмутимо улыбнулся:
— Желаю здравствовать, уважаемый Семен Самуилович. И пожалуйста, поберегите до суда свою язву.
Москва
Полдень
Как обманчивы бывают порой наши представления о людях! Иной раз — ну просто до смешного.
Отправляясь на встречу с бывшим спецом КГБ по спецоперациям, которого она с трудом сумела уговорить по телефону нарушить свою секретность, Ника представляла себе эдакого престарелого Рембо советского образца, мужественного суперагента, сплошь покрытого шрамами от многочисленных жарких схваток.
Каково же было ее удивление, когда в пустынной аллее Нескучного сада, где была назначена встреча, к ней незаметно подошел скромно одетый и невысокий пожилой человек, с совершенно заурядной внешностью и внимательными, умными глазами.
— Здравствуйте, Вероника Арсеньевна, — приветливо улыбнулся он. И на старорежимный манер приподнял над лысеющей головой скромную фетровую шляпу. — Как здоровье вашего драгоценного батюшки?
— Спасибо, хорошо, — слегка опешила Ника. — А вы Иван Иванович?
— Да-с. Он самый. Рад познакомиться с настоящей звездой телеэкрана. — И непохожий суперагент дружески пожал девушке руку.
Оправившись от изумления, Ника попыталась объяснить причину своего неуместного любопытства.
— Не трудитесь, — мягко перебил ее Иван Иванович. — Я уже в курсе… Стало быть, вас интересуют сотрудницы спецподразделения «Чайка»?
— Да. И это очень важно! Понимаете…
— Я все понимаю, — вновь мягко перебил ее бывший суперагент. — Как вам известно, это совершенно секретная информация. Но в данном случае, я полагаю, можно сделать исключение. Не возражаете, милая барышня, если мы с вами немного прогуляемся? Врачи рекомендовали мне почаще гулять на свежем воздухе…
И, деликатно взяв девушку под руку, Иван Иванович неторопливо повел ее по испещренной солнечными пятнами безлюдной аллее.
— Итак, лиц, которыми вы интересуетесь, было в моем подразделении всего трое. Замечательные девушки. Кстати, очень похожие на вас. Не скрою, что задания, которые им приходилось выполнять, носили весьма специфический характер. Но это, так сказать, дань времени. Глобальное противостояние сверхдержав и все такое… Не скрою также, что они прошли совершенно особую специальную подготовку. По правде говоря, нынешние «герои» ваших телевизионных передач им просто в подметки не годятся. Все трое даже получили правительственные награды… Но к сожалению, ни одной из них давно уже нет в живых. Разумеется, я не могу раскрыть вам обстоятельства их трагической гибели. Но вы уж поверьте мне на слово.
— Вы уверены в этом? — недоверчиво спросила Ника.
— Милая барышня, я лично присутствовал на похоронах. А впрочем, один случай все-таки можно поставить под сомнение…
— Пожалуйста, Иван Иванович, расскажите о нем, вернее о ней, поподробнее.
— Но учтите, — предупредил ее старый чекист, — я несу строжайшую ответственность за неразглашение этой информации.
— Клянусь вам, я никому не скажу! — горячо пообещала Ника. — Даже под страхом смерти…
Бывший суперагент мягко улыбнулся:
— Вы замечательная девушка. Я, грешным делом, даже немного завидую вашему батюшке… Ну-с, приступим. Итак, наша героиня была личностью незаурядной. Причем незаурядной во всех отношениях. От рождения оказавшись круглой сиротой, она прошла суровую школу жизни в детском доме. Обладала твердым и независимым характером. Но отличалась, что уж греха таить, и некоторыми порочными наклонностями… Уже в раннем возрасте она начала активно проявлять совершенно незаурядные способности, которые сейчас, пожалуй, назвали бы экстрасенсорными. Собственно, это и стало главной причиной того, что со временем она попала в наше спецподразделение. Одним словом, ей легко удавалось то, что практически не под силу обычному человеку… С годами девушка превратилась в блестящего профессионала. Удачно провела несколько сложнейших операций, где раньше «завалилось» немало наших агентов-мужчин. И была, так сказать, на хорошем счету у начальства. Но ее врожденные наклонности… В общем, при подготовке к последней операции она неожиданно вышла из-под контроля. По некоторым данным, это была, что называется, роковая любовь к одному известному террористу… Для проведения некоторых акций мы иногда завязывали в этой среде определенные контакты, — пояснил Иван Иванович. — Затем его убили. И бедняжка, так же как и вы, загорелась страстным желанием отомстить. Что из этого вышло, думаю, объяснять не надо. На нее была устроена настоящая охота. Должен признаться, что наша девушка тоже не ударила лицом в грязь. Но у нее практически не было никаких шансов выжить… Тело погибшей оказалось настолько изуродованным, что после тайной эксгумации нашими агентами опознать ее можно было лишь условно. Вот такая печальная история…
— Скажите, Иван Иванович, а где все это случилось?
— В Германии, милая барышня. Ее возлюбленный был членом ультралевацкой группировки и таким же незаурядным профессионалом.
— А вы можете допустить, что ей каким-то чудом удалось спастись?
Бывший суперагент задумчиво пожал плечами:
— Трудно сказать. Теоретически для специалиста такого класса нет ничего невозможного. Однако на практике… Увы, я совершенно уверен, что вы на ложном пути…
Ника с досадой поджала губы.
— Еще один вопрос, Иван Иванович, — остановившись, сказала она. — Вы уверены, что это не могла быть девушка из… из другого спецподразделения?
— Исключено, — покачал головой ее собеседник. — Потому что других подразделений такого класса в нашем ведомстве просто не существовало… Да, это была удивительная девушка, — со вздохом добавил он. — Теперь само ее имя стало легендой…
— А как было ее имя? — спросила Ника.
Иван Иванович печально улыбнулся пробившемуся сквозь густую зелень солнечному лучу.
— У нее не было имени. Только агентурная кличка. Которой, по-моему, все сказано. Потому что ее называли Кобра…
Они расстались на том же месте, у входа в запущенный и безлюдный Нескучный сад. Бывший суперагент, приподняв над лысеющей головой свою фетровую шляпу, искренне пожелал Нике удачи и нетвердой, старческой походкой зашагал в сторону ближайшего подземного перехода. С виду совершенно заурядный человек, скромный и незаметный.
Проводив его разочарованным взглядом, Ника вернулась на автостоянку возле 1-й Градской больницы, где была припаркована старая бежевая «Волга» ее отца. Покопавшись в сумочке, погремела ключами. И уже собиралась отпереть дверь, как вдруг снова ощутила на себе чей-то изучающий, пристальный взгляд. С похолодевшим сердцем девушка стремительно обернулась. Тревожно скользнула глазами по сторонам. Но, как и прежде, нигде не обнаружила своего таинственного соглядатая.
С недобрым предчувствием, ежесекундно ожидая взрыва, Ника осторожно отперла дверь и уселась в машину. Дрожащею рукой вставила в замок зажигания ключ. И, задержав дыхание, уже готова была повернуть его и… едва не вскрикнула от испуга и неожиданности!
На потертой обивке соседнего сиденья ярко пламенела необычайной красоты алая роза.
Такого с ним еще не бывало.
С тех пор как исчезла Катя, Сергей буквально не находил себе места. В великом и могучем русском языке уже не осталось бранных слов, которыми бы он не наградил себя за это время. И было за что…
Случившееся казалось совершенно невероятным. Особенно для такого крутого профессионала, каковым он по праву себя считал. Попросту говоря, Сергей поддался отчаянию и временно утратил над собою контроль. Иначе он наверняка не стал бы добрых полчаса торчать под дверью в ожидании наемного убийцы, который, к слову сказать, так и не появился. Когда же Сергей наконец осмыслил этот факт и пришел к выводу, что Гроб может и не иметь к исчезновению Кати ни малейшего отношения, его охватила ярость. Запоздалая и бессильная ярость на самого себя.
