Денис пригласил в гости Егора Ванготтова. Тот с радостью приехал и приволок с собой целую упаковку баночного пива.
— А ты все еще дикий фраер [123]? — поинтересовался Рыбаков. — Колотуху в паспорт не поставил?
— Да нет еще. Жену с сыном прописал, и ладно. Себе сделаю, когда квартиру куплю. Мне-то не к спеху. Работу тут предлагали, с пропиской, но на сто баксов меньше платят, и процента нет.
— Опять по бензину?
— Не, фирма компьютерными разработками занимается, программы разные — бухгалтерия, текстовые редакторы, много чего.
— А в «Майкрософте» купить не дешевле?
— Нет, там общие схемы, оболочка, так сказать. Для нашего рынка много нового надо.
— Ну, и изобрел бы... Программу какую-нибудь.
— Да не нужны сейчас программы. В последнее время только процессоры новейшие изобретают, к биологии подобрались.
— А зачем?
— Биология? Ну, ты даешь! Это же принцип новый, переход от цифрового мышления к ассоциативному. Прорыв в науке.
— А сколько такой биопроцессор стоить может? — вдруг заинтересовался Денис.
— Ну у тебя и вопросы! Да тебе сколько угодно заплатят.
— Сколько угодно — это абстракция. Вот, к примеру, если я такой процессор сделаю, сколько Ай-Би-Эм мне заплатит?
— Ну, — протянул Егор, — если с технологией, то за патент... Не знаю, ну, полмиллиарда дадут сразу, не меньше...
— Так, это уже интересно. А что вообще это такое — биопроцессор?
— А я откуда знаю? Этого же еще нет, да и не представляет пока никто, как это работать будет. Так, теория.
— Но подвижки в этой области есть?
— Да зачем тебе? Ты вроде на компьютере только в игры фигачишь.
— Это вопрос наглый, попрошу его ко мне не применять. Интересуюсь, для дела надо. Может, я бизнес решил открыть.
— Ага, как же, поверил я тебе.
— Ладно, Егорчик, не возмущайся. Ты мне ответь, что-нибудь серьезное в этой области имеется?
— Да нет, слабовато все. То есть биоэлементы, конечно, используются, но... в общем, это не то. Что-то там включают в существующие блоки, я даже сомневаюсь, что биологию, скорее — органическую химию...
— Я что-то не вижу ничего нового.
— Я пока тоже, — Егор почесал нос, — но в принципе хотят создать некую длинную молекулу, типа элементарного нуклеина...
— Ага, понял. Но природе четыреста миллионов лет понадобилось. И то — мы видим каков венец творенья... Толпа даунов. Почему бы уже существующую молекулу не взять?
— Не получается. Система нестабильной выходит.
— Так... А что от создания молекулы они выигрывают?
— Если по-простому, то такой процессор должен обладать «свободой воли», некой независимостью от заложенной программы.
Денис налил обоим еще пива и достал из холодильника упаковку креветок.
— Будешь? Я так и знал! К пиву — милое дело. Но вернемся к теме. Насколько я знаю, самообучающиеся программы уже есть.
— Это, Диня, большая иллюзия. Все равно в этих программах есть только то, что туда заложили. Если ты мне дашь полную распечатку программы, я тебе скажу, что она может, а что нет. Сейчас искусственный интеллект создать хотят...
— А смысл во всем этом? Проще мозг человека использовать.
— А как ты его работать заставишь? Как с машиной скоммутируешь? На самом-то деле, мы до сих пор точно не знаем, что в действительности в процессоре происходит, в уже созданном. Скорей всего, мы его возможности процентов на десять используем, остальное — тёмный лес, — Егор поудобнее устроился в кресле и выбил сигарету из пачки, — очень вероятно, что искусственный интеллект мы уже создали, просто не знаем об этом. Есть разные гипотезы.
— Да, проблема не проста. Но главное, что я усек: пока никто не знает, как он выглядеть должен, этот биокомпьютер... А вот ты, как человек, немного разбирающийся, не мог бы предположить? Теоретически?
Ванготгов закурил и задумался. Денис не мешал, идейка использовать возможное «изобретение» технологического чуда в России славно укладывалась в программу наказания Ковалевского и могла принести немного наличных. И хотя полученные за антиквариат восемьсот тысяч оставались почти нетронутыми, забывать о работе не стоило. Достаточно облениться, и все пойдет прахом. Деньги он перепоручил Ксении, «семейному растратчику», и как раз сегодня она отправилась в салон, находившийся под «крышей» Игоря Борцова, в который поступило более сотни новых автомобилей. «Тойоту» было решено сменить. Там ее ждали Горыныч с Ортопедом, пожелавшие поддержать это благородное начинание и дать массу ценных советов по выбору достойного аппарата. Денис ехидно намекнул, что деньги можно и не брать, вряд ли Ксении позволят заплатить. Скорей всего, владелец салона должен будет осознать внезапное счастье дарения понравившегося автомобиля. Или получит символические сто долларов.
— Я думаю, — прервал размышления Егор, — тут есть два аспекта — внешний вид и программные возможности. По внешнему виду, в принципе, может быть все что угодно. Единственное обязательное условие — чтобы сам биопроцессор находился бы в питательной среде.
— Почему?
— Это же кусок живой материи, не электричество же он жрет.
— Логично, — Денис сделал какую-то пометку на листочке бумаги.
— То есть мы сразу имеем достаточно большой объем — непосредственно сам контейнер с питательной средой. Второй аспект — это подход к решению задач. Вот в этом-то и самое сложное — я пока и предположить не могу, что там происходить должно...
— Напрягись, Егорушкин, у тебя ж голова варит.
— Угу. Ладно, по идее должна быть свобода воли, своеобразная...
— Хочу — работаю, хочу — нет?
— Если примитивно, то — да. Любому биологическому существу нужен отдых. В нашем понимании — сон — или ничегонеделание.
— Так, а если не захочет работать, похлебки не получит, — решил Денис. — Если мы так?..
— Ну-у, не станешь же ты из-за своих амбиций гробить штуку стоимостью в сотни миллионов долларов... Учти, он будет это знать.
— Ага, — Денис снова сделал пометку, — и что дальше?
— Будет канал общения с внешним миром. Ты сможешь, помимо электронных сетей, давать ему информацию, в каком виде — не знаю, и получать ранее неизвестную тебе от него. Вот и принципиальная разница...
— То есть, если я тебя правильно понял, увидев некий резервуар с питательной средой и протестировав так называемый «компьютер», ты можешь отличить его от обычного и принять за биологический?
— В общем, да... Если я увижу, что у него нет процессора в обычном понимании, что он не подключен никуда больше, кроме сети, да и то — для питания монитора, если он сможет ответить мне на абстрактный вопрос или как-то среагирует, то да, безусловно...
— Ага, — Денис был удовлетворен, — и твои дальнейшие действия? Предположим, с деньгами проблем нет...
— Совсем нет?
— Да, совсем.
— Наверное, попытался бы купить авторские права. Ты понимаешь, тут сколько ни заплати, все равно не переплатишь... Однозначно выгодно. Я так и так десятки миллиардов долларов бы заработал на производстве и продаже.
— А если попытаться обмануть?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, пообещать заплатить, дать пару миллионов для затравки, забрать этот самый биопроцессор, а изобретателя кинуть?
— Тут все не так просто, кинуть — не кинуть... Без технологии производства эта штука тебе без надобности. Очень даже возможно, что даже получив сам биокомпьютер, ты не сможешь его повторить. А если он к тому же помрет? Все, финал.
— Тоже верно. Ладно, попробуем с другой стороны. Предположим, биопроцессор существует, и сделал его какой-то чудик в очках...
— Это вряд ли... Кустарщина здесь не катит, тут институты работать должны.
— Ну, закрыли лабораторию, закрыли! А он дома до ума довел, вытащил свое детище и доделал... Скажешь, в России такого быть не может?
— У нас все может быть, здесь ты прав...
— Вот мы об этом чуть позже и поговорим! — улыбнулся Денис.
