Было ли мне до них дело? Твою мать, нет, стоит им только увидеть то, как я смотрел на Валентину, и им сразу же стало бы все понятно.

Я включил дальний свет, когда дорога стала еще уже, а снег повалил сильнее, кружа в вихре прямо перед лобовым стеклом.

– Ты на самом деле мужчина гор, да? – Валентина чуть придвинулась ко мне.

– Что-то вроде того, думаю, – дорога изгибалась, и я сбавил скорость, пока мы не выехали на небольшую поляну.

– И это твоя хижина? – ее рот открылся от удивления.

– Да, я живу здесь уже больше пятнадцати лет, – я медленно остановил машину, и замер, посмотрев на Валентину. Лунный свет, пробивающийся сквозь окна автомобиля, освещал ее волосы, которые казались похожими на светящийся ореол вокруг ее головы. Валентина была настолько красива, что мое сердце защемило от боли.

– Это скорее какой-то коттедж, а не хижина, Нокс.

Я кивнул. Думаю, Валентина была права. Тут было шесть спален, четыре ванных комнаты, и полностью обставленная жилплощадь в подвале.

– Сорок акров земли вокруг тоже принадлежат мне.

– Я рада, что мы не собираемся прогуляться по округе этим вечером. Это было бы не так уж приятно, – она подвинулась на сидении и открыла двери.

Я потянулся за сумкой с вещами, которую заставил Валентину собрать, прежде чем отправиться сюда, и побежал к крыльцу. Я вставил ключ в замок, пропустил Валентину внутрь и включил свет.

– К утру обещали выпадение до восьми дюймов снега. Думаю, что в следующие день-два нас должно прилично занести.

Брови Валентины изогнулись, а теплая улыбка появилась на губах.

– Мне нравится видеть тебя в моем доме, сладкая, – добавил я, обхватывая ее руками, отрывая от пола и направляясь на второй этаж. – Словно ты была создана для него.

Руки Валентины обвились вокруг моей шеи, ее губы приоткрылись прямо возле моего рта, когда она с трудом втянула в себя воздух. Ее соблазнительно тело потиралось о мой твердый член.

Я так отчаянно желал ее, что мог бы пробить дыру в земле, чтобы хоть как-то снять напряжение.

– Я ждала этого так долго, Нокс.

Я толкнул дверь в главную спальню, прижавшись к ее губам в поцелуе еще до того, как опустил Валентину на кровать, не переставая сжимать ее в своих руках.

– Я ждал этого намного дольше, милая.

Я задрал подол ее платья, наслаждаясь тем, как от моих прикосновений тело Валентины задрожало, она сама начала задыхаться, а мурашки покрыли ее кожу. Мой член яростно вжимался в плотную ткань джинсов, и я расстегнул пуговицу и молнию, благодарный, что после этого ощутил хоть какое-то облегчение.

– Я никогда не делала этого раньше, Нокс, – выдохнула она против моих губ, а мой ствол дернулся возле ее тела. Капля предсемени проступила на головке, моя плоть была такой горячей и полной жажды, когда прижималась к бедрам Валентины.

– Ты девственница, сладкая?

Она кивнула, пристально посмотрев на меня широко открытыми глазами, словно предлагая мне всю свою душу.

Назовите меня последним ублюдком, но я собирался ее забрать.

– Ты была создана для меня, Валентина. С того самого момента, когда я впервые увидел тебя, я понял, что ты другая. Я знал, что ты особенная. И не потребовалось много времени, чтобы я осознал, что ты должна быть моей, – мои руки скользили по ее потрясающему телу, лаская ее плавные изгибы и шелковистую кремовую кожу, которая, казалось, становилась лишь горячее под моими пальцами.

Я стянул платье ей через голову и отбросил его, пожирая взглядом женщину, лежащую передо мной.

– Ты делаешь со мной такие вещи, которые никто и никогда раньше не делал. Заставляешь чувствовать то, что я не испытывал ни к одной женщине до тебя, – я прижал ее потрясающие груди друг к другу, облизывая и сжимая их, прежде чем втянуть в рот маленькие соски сквозь ткань лифчика. – Прошли годы с тех пор, как я был с кем-то, и я регулярно прохожу осмотры, Валентина, – я поцеловал ее губы, потираясь членом о киску, прикрытую трусиками. – Я хочу тебя взять без какой-либо преграды между нами.

Ее губы поймали мои, а лоно прижалось к моим бедрам, когда Валентина руками вцепилась с мои волосы.

– Да, Нокс. Да, пожалуйста. Я хочу тебя.

От этих слов мое сердце судорожно заколотилось в груди. Я сжал в кулаке оставшееся на Валентине кружево и одним движением сорвал его с нее, отшвырнув на пол ненужное нижнее белье, прежде чем прижаться членом к ее горячей плоти.

Валентина вздохнула, ее ногти впились в меня, когда моя эрекция коснулась ее в первый раз. То, как она выгнулась и застонала, словно исполняя эротическую симфонию, лишь еще больше разожгло во мне страсть. Она была прекрасна. Так греховно великолепна, я хотел совратить ее, владеть ей, заявить права на каждый дюйм ее тела, не отпуская из своих рук, пока она не будет наполнена моим семенем. Пока Валентина не станет полностью моей.

– Валентина... – прошептал я, ловя ее губы в поцелуе, одновременно с этим толкаясь членом в ее киску.

– Нокс, – прохрипела она, зарываясь пальцами в мои волосы, лихорадочно целуя меня. Одна ее рука скользнула вдоль наших тел и нашла мой член, проведя вдоль него, заставляя его дернуться. – Нокс, я не думаю, что ты сможешь мне подойти.

Низкий рык сорвался с моих губ, прежде чем я сдвинул лифчик с ее груди и всосал в рот тугой сосок. Дразня и терзая, я продолжал ласкать набухшую горошину, проталкивая член в ее узкий вход, чувствуя, как с каждым моим движением Валентина становилась все более влажной и возбужденной.

– Ты такая чертовски мокрая, сладкая, – прохрипел я напротив ее маленькой твердой жемчужины. – Ты думала о моем члене внутри тебя?

Валентина захныкала, впиваясь ногтями в мою спину, пока ее бедра поднимались навстречу моим, позволяя мне погружаться в нее все глубже с каждым новым толчком.

Я зажал ее сосок между пальцев.

– Ответь мне.

– Да, – прошипела она, и мой член стал еще более твердым, хотя это и казалось невозможным.

– Будет больно, Валентина, – прорычал я, входя еще на дюйм, чувству тонкий барьер ее девственной плевы.

– Уже больно, – простонала она, прикусывая мочку моего уха. – Но мне нравится.

Одним быстрым движением я прорвал преграду, тело Валентины дрогнуло, а мускулы напряглись, прежде чем я оказался глубоко внутри нее, затем чуть переместил бедра и обхватил губами один из ее сосков, чтобы уменьшить боль от моего вторжения.

– Ты в порядке, сладкая?

– Идеально. Все идеально, Нокс.

– И для меня, детка. Для меня тоже, – я скользнул ладонью между бедер Валентины и надавил на клитор, понимая по ее сбившемуся дыханию и умоляющим всхлипам, что оргазм был близок. Проведя рукой по ее груди, я обхватил ладонью подбородок Валентины и поцеловал ее со всей страстью и пылом, что накопились во мне за эти дни. Видеть ее было пыткой, улыбка Валентины, то как она пробовала свои десерты, как убирала волосы с лица и улыбалась, когда была чем-то смущена...

Я любил все в ней.

– Валентина, – я задрожал от звука ее всхлипов, мои пальцы все быстрее стали ласкать ее напряженный бутон, когда я почувствовал, как ноги Валентины начали подрагивать. Тихий стон, наконец, сорвался с ее губ, ногти еще сильнее вонзились в мою спину, а глаза закатились. Прикусив свою нижнюю губу, она сжимала мой член в своем лоне, сокращаясь и трепеща вокруг него, пока я не оказался не в силах и дальше сдерживаться и кончил, испуская струи семени внутри ее киски.

Похороненный глубоко в ее теле, я совершенно потерялся в Валентине. Пока она будет в моей жизни, я могу считать себя самым счастливым парнем в мире. И если весь остальной мир вращался вокруг солнца, то мой – вокруг Валентины.

– Нокс... – дыхание рывками вырывалось из ее легких. Я вышел из нее, мой член все еще был наполовину твердым, жаждущим вновь взять ее.

В животе у Валентины заурчало, когда я обернул руки вокруг нее. Я мягко усмехнулся и откинул волосы с ее лица.

– Звучит так, словно сейчас самое время покормить тебя.