- Я восторженна вашим умом, до сих пор не могу поверить, что вы так легко разгадали Сигнал, как думаете, в нем есть еще информация, которая от вас скрыта.
Слово держит миниатюрная брюнетка, в брючном костюме. Когда она говорит - часто поправляет непослушные кучерявые волосы. Холодное аристократическое лицо никак не увязывается с её искренней улыбкой. А улыбаться она любит, и умеет.
- «Откуда они узнали, что мне нравится такой типаж? Хорошо работают».
- Да.
- Как думаете, когда скрытая часть откроет вам свои секреты?
Теперь слово берёт тощий старик в сером костюме. Старческий голос, старческая, аккуратно постриженная, бородка, пронзительный взгляд живых глаз. Весь разговор он поправляет, и без того идеально сидящую, одежду.
- «А этот похож на моего старого друга. Откуда они узнали про Эдика?»
- Не знаю. - Пожимаю плечами.
- А вас тут всё устраивает? Испытываете ли острую необходимость, в чем либо?
Говорит молодой человек. Ему больше подошла бы спортивная одежда, а не деловой костюм. Светлый волос, ореховый цвет глаз, родинка на щеке. Его можно назвать смазливым, если бы не мускулатура, которую не может скрыть одежда. Энергия из него так и прёт. За весь разговор он несколько раз присаживался рядом со мной, и столько же рас вставал. Все время переступает с ноги на ногу. Жестикулирует руками по поводу и без.
- «Этот похож на моего старшего сына, более взрослую его копию».
- Нет. Я всем доволен.
Я смотрю на часы. Без десяти секунд четыре.
- «Может сейчас начнется?»
Для меня не секрет - зачем приехали эти люди. Они приехали убивать. За всю свою жизнь я насмотрелся на людей, с лёгкостью могу определить, чем озабочен человек и что он собирается сделать. Вот и теперь, я не вижу перед собой кабинетных работников. Я вижу троих бойцов.
- Вы, как две капли воды, похожи на моего бывшего мужчину. Есть что-то такое в мужчинах за пятьдесят. - Миниатюрная проверяющая меняет восторженные нотки в голосе, на игривые.
Брюнетка, присаживается справа, обнимает меня за шею. Вторая рука заходит спереди - её руки сцеплены на моём левом плече. Я чувствую человеческое тепло у себя на шее. Такое же тепло я чувствую у себя на груди. В её руках не чувствуется напряжения - так обнимает женщина которая хочет от мужчины то, что у него находится в штанах.
- «Началось, сейчас меня будут убивать».
- Светочка! Флиртуй, хотя бы, не при нас! - Старик говорит это громким голосом.
Я непроизвольно поворачиваю голову в сторону худого старика. На это и был расчет. Брюнетка Светочка делает резкий рывок всем телом. Отскакивает от меня. Острая боль пронзает мою шею. Она началась со стороны сцепленных женских рук. Болезненной полосой проходит через всю шею.
- «Вот как чувствует себя человек, которому башку отрезали».
Трое проверяющих молча ждут. Моя голова должна упасть вниз, закатится куда-нибудь. Тело должно начать биться в судорогах. Так всегда случается, с обыкновенными людьми. Но я не обыкновенный. Голова не падает. На моём лице лёгкое удивление.
- Вам наверно не сказали, что мне вчера в голову выстрелили, и мои мозги побывали на стенке.
Несмотря на всю подготовку, тройка убийц замерла с суеверным ужасом на лицах.
Я повернул голову. В кулачках блондинки две ручки. Между ними протянута тончайшая струна из сверхпрочного материала. Как и когда это оружие появилось в руках брюнетки, я не заметил. Этой струной мне и отрезали голову, но ткани в шее зарастали чуть ли не за движением струны.
В руках двоих мужчин появляются пистолеты. Они открывают огонь. Пули летят, в пустую лавочку. Меня уже нет на ней - я обнимаю брюнетку. В момент близкого контакта она успевает воспользоваться своим оружием еще раз. Маленькие кулачки, с зажатыми ручками, проходят под моими ушами. Я успеваю почувствовать еще один порез, опять на шее. Опять ткани срослись быстрее.
Моя правая рука на её шее, левая в женском теле - ладонь обнимает сердце. Резкий рывок. Я развожу руки в стороны. В левой - еще бьющееся сердце. В правой руке оторванная голова с тёмными волосами. Глаза успевают дважды моргнуть, затем из них пропадает жизнь.
Руки безжизненного тела соскальзывают с моих плеч. Её обезглавленное тело бьёт судорога. Еще одного пореза не последовало, оружие вывалилось из её рук. Миниатюрные ладошки проскальзывают около моего лица. Еще один разряд судороги. Женская ладошка отвешивает мне неуверенную пощечину. Тело валится на землю.
Напарники брюнетки успевают опомниться - пули летят в мою спину. Кровавая расправа на них не подействовала. Расчет был на то, что они испугаются и убегут. Не на тех я нарвался.
Я отпрыгиваю в сторону ближайшего дерева. От дерева бегу к кустам. Скрываюсь за ними. Всё это время моё тело рвут пули.
Особняк наполняется выстрелами. Начинается не перестрелка - начинается отстрел.
Двое мужчин устремляются за мной. Они ныряют в кусты. Из них они уже не выходят - их трупы найдут немного позже. Я бежал не от них. Я прячусь от автоматчиков на вышках. За попадания из пистолетов я не волнуюсь - автомат вселяет легкую неуверенность.
Я просматриваю периметр забора. Тысячи раз я уже на него смотрел - для этого в основном и выходил в парк. Дыр и слабых мест нет - люди знают своё дело. Расчищенное место за забором тоже не изменилось. А вот растительность разнообразилась.
Я запомнил там каждую травинку и веточку. Сейчас, в некоторых местах растительности прибавилось. Лишние бугорки заняли своё место. Некоторые ветки колышутся, от ветра, не так как раньше.
- «Секретов и постов прибавилось». - Отмечаю я автоматически.
Я меняю место, теперь смотрю не на забор, а на особняк. Посмотреть есть на что. У убийц что-то пошло не так. Несколько изломанных трупов валяются под зданием. Мало того что они вылетели из окна, так их еще кто-то порвал до этого. Стрельба не прекращается.
Я сомневаюсь, что к нам подослали новичков. Скорее всего, им не сказали, с кем они будут иметь дело. Или они не поверили. На моих глазах из окна вылетает еще один горе-убийца. Выстрелы не умолкают. Нужно идти туда, искать выживших. Потом вместе будем думать - как быть дальше.
Перед забегом к особняку я присаживаюсь на землю. Начинаю медитировать. В процессе приказываю организму все попавшие в тело пули транспортировать в желудок. Выставляю ограничение в пятьдесят грамм. Остальные пули будут выходить через входные пулевые отверстия. Раньше я такого не проделывал. Придется внимательно следить за организмом.
Я короткими перебежками бегу к особняку. Пока бежал, пришлось пересечь пару открытых мест. По мне прошлись несколько автоматных очередей. Выстрелов слышно не было - стреляли с вышек.
Я забегаю в небольшую дверь подсобки - это одна из многочисленных дверей ведущая в особняк. Уже в темноте помещения мне в спину прилетает две пули. Ничего серьёзного не задето - можно двигаться дальше.
Стрельба в особняке снижает свой темп. Теперь она доносится из четырёх мест.
- «Там еще сопротивляются, туда и пойду».
Я обыскиваю несколько трупов. Нахожу пистолеты и запасные обоймы. В рукопашную я идти не хочу - слишком много будет крови. Крови на моих руках, в буквальном смысле. Кровь миленькой брюнетки еще так и не высохла, она основательно пропитала рукава пиджака.
С двумя пистолетами в руках я иду по коридору к ближайшему источнику стрельбы. Прятаться мне нет смысла - пули мне причинят легкий дискомфорт. Хоть со стороны и будет видно, как моё тело рвут пули, и из меня плещет кровища. Я сейчас похож на вооруженного зомби, с одним маленьким нюансом - отсечение моей головы обидчиков не спасёт. Стрелять в неё также бесполезно.
Мне попадаются открытые двери медпункта. Там три трупа. Один со скальпелем в глазу. Из глаза торчит всего три сантиметра ручки скальпеля. У второго чистильщика шприц торчит их шеи, ему что-то вкололи. Что-то ужасное - все его тело скрючило - немой вопль ужаса застыл на его перекошенном лице.
