Она согласно кивнула.

Он хотел быть с ней холодным и бесчувственным, призвав ненависть к этой женщине, отвергавшей его столько лет, отказывая ему в добрых словах, но сегодня понял, что у него нет сил даже держаться беспристрастно. Ее неприкрытое масками горе заставило душу парня сочувственно сжаться глубоко внутри. Потому что он тоже чувствовал такую же горечь потери.

— «Как мило, — съязвил Коннор. — Мама и сын привязываются друг к другу через меня. Настораживает, конечно, эта патетика, но мило. Кстати, ты не выполняешь свою работу. Если сегодня не найдешь предателя, Маркус будет разочарован.»

Может, в обществе и не было предателя, как считал Маркус. Может предательство началось и закончилось на уже мертвом Дэниеле Хэтчере, а у Маркуса теперь началась своеобразная мания преследования или навязчивость мыслей. И Адам только лишь помогал, а не являлся зачинщиком. Маркус мог ошибаться.

— «А-а, ты же знаешь лучше всех, — ответил Коннор, — что Маркус не ошибается. И в ту минуту, когда согласился принять очередную метку, ты стал его лучшим другом навечно. Помни, долгое следование за своим лидером будет стоить этого, парень.»

Фаррелл надеялся, что он прав.

— О, Боже мой! — выдохнула Изабелла, вытаскивая Фаррелла из его мыслей. — Как она посмела показаться здесь!

Фаррелл спокойно повернулся посмотреть на чей — нибудь скандальный наряд или другую чепуху, вызвавшую такое драматическое замечание у матери. Но от удивления он тоже разинул рот, когда увидел, на кого она смотрела: там стояла Малори, бывшая девушка Коннора.

— Фаррелл… — начала Изабелла, ее голос прервался. — Я не вынесу. Это слишком.

Он кивнул.

— Я сам улажу.

— Уладишь что? В чем дело? — спросила Фелисити, вернувшись после разговора с подругой и следуя за Фарреллом, который пересек комнату, преграждая путь Малори. Он старался не обращать на Фелисити внимания.

— Что ты здесь делаешь? — резко спросил он у девушки, прежде чем она успела поздороваться. У него не было причин, чтобы быть с ней очаровательным. Фелисити маячила сзади, как тень, и он чувствовал, что она пытается выглянуть и посмотреть на девушку, вызвавшую такое волнение Грейсонов.

Парень видел, как под маской глаза Малори расширяются и ее красивое лицо бледнеет.

— Фаррелл, я…я здесь с друзьями, они сотрудничают с маленьким независимым издательством в городе. Они купили столик и пригласили меня.

— Как щедро с их стороны. Почему бы тебе не выпить бокал шампанского, съесть какую — нибудь закуску с креветками или крабами, а затем я предлагаю тебе уйти.

Фелисити коснулась его руки и увидев лицо Фаррелла, уставилась на него с испугом.

— Фаррелл, не будь таким грубым.

— Извините, я вас не представил. Фелисити, это Малори. Причина, по которой мой брат покончил с собой.

Малори побледнела еще сильнее.

— Не говори так, — тихо попросила она.

— Почему нет? Это правда. Он был счастлив, успешен, почти стал известным художником, но ты разбила ему сердце. Также ты могла бы разрезать ему вены. Черт, может ты и сделала.

Она потрясла головой, глаза наполнились слезами.

— Я любила его.

— Да? Тогда ты прекрасно показала свою любовь. А теперь убирайся отсюда ко всем чертям, или я обещаю, ты очень пожалеешь, что проснулась сегодня утром.

Малори боязливо отступила от Фаррелла. Он видел, что маска скрывает ее испуганное лицо. Наконец она повернулась и ушла.

Фаррелл видел все вокруг себя в красном цвете. В считанные минуты его настроение сменялось из внимающего и скучающего на бешенство. Убийственное.

Фелисити снова коснулась его руки, и он дернулся.

— Не начинай, — прорычал он. — Сегодня я не потерплю этого.

Он рискнул взглянуть ей в глаза, но вместо злости и обвинения увидел лишь сочувствие.

— Ты правильно сделал, что избавился от столь неприятной девушки. — сказала она. — И я абсолютно уверена, тебе необходимо выпить. Принести водки?

Он чопорно кивнул. Она улыбнулась и направилась к бару.

— Какая у тебя внимательная и помогающая девушка. — Фаррелл чуть ли не подпрыгнул от голоса Маркуса, раздавшегося за спиной. — Прекрасный выбор.

— Точно. — ответил Фаррелл. — Спасибо. — Он приподнял бровь, оглядывая лидера общества. — Ты выглядишь…намного лучше.

— Я чувствую себя намного лучше. Благодаря тебе.

«Намного лучше» — это мягко сказано. Круги под глазами Маркуса исчезли, и к волосам вернулся прежний блеск. Его мертвенно — бледная, болезненного вида кожа вернула себе золотистый оттенок, как будто она светилась изнутри. Маркус Кинг выглядел на миллиард долларов, но все это было благодаря новым шрамам на руке Фаррелла.

— А как ты себя чувствуешь? — спросил Маркус.

— Да ничего. Слегка потрепанным. Я бы сказал, на восемьдесят процентов от недавно приобретенного удивительного совершенства. Но согласен поделиться с тобой и оставшимися восьмидесятью.

Маркус мрачно кивнул.

— Обещаю, твоя состояние продлится недолго. Это лишь временное лекарство от моей болезни.

— Если все работает, если ты чувствуешь себя лучше, значит, оно этого стоит.

Маркус пожал ладонь Фаррелла обеими руками в дружественном пожатии.

— Ты — настоящий друг, Фаррелл. У меня не было друзей уже долгое время.

Фаррелл не сказал ничего вслух, но в душе он чувствовал тоже самое. Вместо этого он просто кивнул, затем еле заметно указал на бальную залу.

— Я наблюдал, но должен сказать, что не заметил ничего странного.

Маркус кивнул.

— Хорошо. Конечно, я бы предпочел, чтобы мои подозрения не подтвердились.

— Конечно.

Маркус приподнял бровь и посмотрел на подиум.

— Что ж, я полагаю, мне пора подниматься туда. Пожелай мне удачи.

— Тебе не нужна удача. — улыбнулся Фаррелл. — Ты Маркус Кинг.

Маркус улыбнулся в ответ и пошел к Изабелле Грейсон, которая уже направлялась к нему, ее белоснежные зубы сверкнули в приветственной улыбке. Изабелла провела Маркуса в начало бального зала, все лица в масках смотрели на них и за ними следовал еле слышный шепот. Изабелла показала Маркусу место на подиуме, затем встала у микрофона, чтобы представить его.

— Добро пожаловать всем. Я — Изабелла Грейсон, одна из организаторов сегодняшнего бала. Надеюсь, вы наслаждаетесь вечером. Мне выпала большая честь и привилегия представить вам Маркуса Кинга, щедрое пожертвование которого сделало этот вечер возможным для всех нас. И это означает, что вся прибыль от продажи билетов и новых взносов пойдет на литературные программы и гранты для искусства в помощь поэтам и художникам этого талантливого города! Пожалуйста, присоединитесь ко мне и тепло поприветствуйте Маркуса Кинга!

Фаррелл все время гадал, как его мать представит бога смерти, которому тысячи лет. Теперь он знал: как можно обтекаемо. Изабелла покинула подиум под аплодисменты в честь Маркуса, который поцеловал ее в щеку и поблагодарил, что мог услышать только Фаррелл. Маркус стоял и улыбался, идеально играя роль молодого состоятельного наследника, чья страсть к чтению переросла в филантропическую преданность литературе.

— Для меня честь стоять сегодня здесь, Изабелла. Сказать, что книги — важная часть моего существования было бы недостаточно. Я думаю, могу смело утверждать: без определенных книг в моей жизни я мог бы умереть.

Неужели воображение Фаррелла сыграло с ним шутку, или Маркус действительно так шутит? Этот человек полон сюрпризов. Так или иначе, толпа перед ним начала посмеиваться.

— Я счастлив, что обладаю достаточными средствами для помощи в проведении подобных благотворительных мероприятий, и хочу поблагодарить всех за то, что вы заглянули в свое сердце, покопались в карманах и сделали сегодня что-то особенное и важное. Изабелла проинформировала меня, что благодаря вашей щедрости мы собрали сто пятьдесят тысяч долларов. Меня это вдохновило, и я хотел бы лично добавить к этой сумме и преподнести ее нашим будущим книгам или руководителям, создавая специальные программы для детей с ограниченными способностями из бедных семей. Каждый из вас помогает сделать этот мир лучше, и за это вам моя вечная благодарность.