Окоченевшими от холода руками она с трудом вытянула из воды промокшие юбки и выбралась на сушу. Ноги дрожали, она опустилась на берег, пытаясь отдышаться, но Рафаэль не дал ей отдохнуть. Он поднял Элену на ноги и потащил через кусты и деревья в сторону реки. Они выбежали на берег, отчаянно оглядываясь. Дальнего края реки уже коснулся утренний свет, в бледном небе показался оранжевый круг солнца. Река была пуста, лишь три лебедя безмятежно покачивались на поблёскивающей воде прямо перед ними.
— Чёрт возьми, где эта проклятая лодка? Я же сказал ждать меня здесь.
Элена схватила Рафаэля за руку, указывая на изгиб реки впереди, где едва виднелся контур длинного плоского судна, медленно удаляющегося от них. Рафаэль рванулся вперёд, сунул в рот пальцы и трижды громко свистнул, но лодка уже исчезла за поворотом реки. Он застонал.
— Если они когда-нибудь попадутся мне в руки — убью. Они клялись...
Рассветную тишину опять нарушил звонкий лай собак, похоже, они подобрались ближе. Элена испуганно оглядывалась, дрожа от холода в мокрой одежде.
— Тебе нужно вернуться. Если заметят, что тебя нет — поймут, что это ты меня освободил. А я могу бежать.
— Осборн уже приказал привести тебя на казнь, и они обнаружили твоё исчезновение, — Рафаэль в отчаянии взъерошил волосы. — Он выслал в погоню всадников. Тебе от них не сбежать. Мы должны...
Он прервался, услышав негромкий свист. Лодка возвращалась за ними, лица обоих гребцов скрывали капюшоны.
— Благодарение Пресвятой Деве, — перекрестился Рафаэль.
Как только лодка приблизилась к берегу, он перенёс Элену на борт и бросил маленький кожаный кошелёк старшему из гребцов, смуглому и морщинистому, как дубовая кора.
— Половина денег, как обещал. Доставите её невредимой куда велено, и как только я узнаю, что она в безопасности, получите остальное.
Человек сплюнул в воду и ухмыльнулся беззубым ртом.
— Там ей будет тепло и уютно, не сомневайся.
В его насмешливом тоне Элене слышалось что-то пугающее. За всеми тревогами побега, она не подумала спросить Рафаэля, куда он её отправляет.
Она попыталась выбраться из лодки.
— Куда они меня забирают?
Мужчины в лодке обменялись улыбками, но Рафаэль, не обращая на них внимания, подтолкнул её обратно.
— К моему другу, в Норвич. К матушке Марго. Она примет тебя в своём доме. Там никто и не подумает тебя искать.
Элена с облегчением перевела дыхание. Матушка Марго, должно быть, настоятельница монастыря. Лодочник прав, там она будет в безопасности. Ведь никто не посмеет обыскивать монастырь? Элена всегда немного побаивалась монахинь, их строгих одежд и мрачного выражения лиц, но если они могут спасти её от Осборна и от петли... она вздрогнула, взглянув на поднимающееся солнце.
Если бы Рафаэль не спас её, сейчас она бы уже задыхалась на верёвке. Элена тронула пальцами горло.
— Мастер Рафаэль, я буду работать, делать что-нибудь. Я найду способ вернуть вам деньги, — она с благодарной улыбкой коснулась его руки.
Далеко не радостное выражение лица Рафаэля внезапно сменилось на гнев.
— Я не волнуюсь о деньгах, но, как я говорил в тот первый день, когда привёл тебя к леди Анне, если тебе был нужен друг, ты могла бы обратиться ко мне. Следовало сказать о ребёнке, и я помог бы тебе. Незачем было доводить до этого. Мы связаны друг с другом, ты и я. Ты должна доверять мне, Элена.
— Но вы помогли мне больше, чем я смела просить. Я...
Лодочник внезапно вскочил на ноги.
— Сюда скачут лошади, быстро.
Прежде чем Элена успела понять, что случилось, он толкнул её на дно лодки, а сверху свалил тяжёлый и адски вонючий парус.
— Я к тебе скоро приеду, Элена, — шепнул Рафаэль.
Мужчины с ворчанием погрузили в воду вёсла. Элена почувствовала, как лодка медленно двинулась к центру реки, на пару мгновений застыла, а потом, набирая темп, заскользила вперёд, на восток.
Когда Раф прошлёпал во внутренний двор, старого Уолтера на посту не оказалось, а бросив взгляд на людей, столпившихся у подвала, он понял, почему. Он колебался, решая, какую позицию занять. Гнев? Удивление? Но Рафаэль не успел принять решение, поскольку в этот момент его заметил Осборн.
— А, вот и мастер Рафаэль, наконец-то. Может, он сумеет пролить хоть какой-то свет на это дело. — Он посмотрел на вымокшую и грязную одежду Рафаэля. — Вы принимали ванну, мастер Рафаэль? В городе обычно снимают одежду и используют чистую воду, но, возможно, вам в Гастмире привычнее барахтаться вместе со свиньями. Или вы не просто валяетесь с этими несчастными свиноматками?
Ясно было, что все собравшиеся во внутреннем дворе напряжены до предела — никто не засмеялся.
Раф не стал обращать внимания на этот укол.
— Я искал вора в канавах, он мог там спрятаться от собак. Значит, вы схватили этого мерзавца?
Осборн подался вперёд, пепельно-серые глаза сузились, внимательно изучая лицо Рафа, но тот не дрогнул и не отвёл взгляд.
— Девушка, которую должны быль повесить, — с угрожающим спокойствием заговорил Осборн. — Похоже, она исчезла. Бейлиф клянётся, что застегнул на её шее железный ошейник, убрал лестницу из ямы и запер решётку. Он утверждает, что ты можешь это подтвердить.
Раф бросил взгляд на испуганное лицо бейлифа.
— Так и есть. А после мы вместе пошли на кухню, выпить по кружке эля.
— Если это правда, — сказал Осборн, — значит ночью кто-то пришёл и освободил её. Она не могла выбраться из оков и ямы без посторонней помощи. Но если это случилось ночью — как ей удалось выйти со двора так, что её не услышал наш добросовестный страж?
Теперь настала очередь Уолтера замереть от ужаса. Сторожу, который позволил пленнику беспрепятственно пройти через его ворота, вряд ли стоит надеяться избежать строгой кары.
Уолтер нервно мял в руках шапку.
— Должно быть, девушка выскользнула, когда я открывал ворота людям, погнавшимся за вором. Клянусь, до этого не могла пробежать даже блоха, потому что моя собака...
— Ах да, тот таинственно исчезнувший вор, который явился украсть... что именно? Ровным счётом ничего. Разве это не ты поднял тревогу, мастер Рафаэль? Так что же ты видел?
Раф ответил без колебаний. По крайней мере, это он уже продумал.
— Я видел, как кто-то обходил кухню. Но его лицо было в тени. Сначала я решил, что это слуга, но как только он заметил меня — побежал к воротам, и я понял, что он не работает в поместье. Но это была не девушка, тут я уверен — фигура слишком высокая и крепкая.
— А с чего ты решил... — начал Осборн, но прервался из-за визга и воплей, донёсшихся снаружи, с дороги.
В открытые ворота поместья ввалились несколько крепких служителей, тащивших мужчину и женщину. Мужчина извивался как угорь, и им с трудом удавалось его удержать. Сердце Рафаэля болезненно сжалось. Пресвятая Дева, только бы это не были Элена или лодочник. Но когда человека с силой вытолкнули вперёд, Рафаэль увидел, что пленник — Атен, который отчаянно сопротивлялся, несмотря на связанные за спиной руки.
Двум служителям, идущим сзади, приходилось полегче — их пленница не оказывала никакого сопротивления. Сесили, мать Элены, безвольно плелась, свесив голову так низко, что казалось, если стражники её отпустят, она тут же зароется в землю и спрячется от стыда. Но ни Атен, ни Сесили не способны были произвести такой шум.
Вопли, визг и вой издавала третья фигура — мать Атена, Джоан, которая неслась вслед за слугами, используя каждую возможность ударить, укусить или пнуть тех, кто держал её сына.
Осборн указал на землю, и двоих пленников заставили опуститься на колени в грязь двора. Это произвело немедленный эффект — умолкли все, даже Джоан, она остановилась позади этой группы, вытаращив глаза на Осборна и зажимая рот руками. Он выжидал, прохаживаясь перед Атеном и Сесили взад-вперёд и сурово вглядываясь в лица, пока оба не задрожали от страха. Наконец, Осборн заговорил.
— Элена сбежала из поместья. Я полагаю, вам, как крепостным, не надо напоминать, насколько это само по себе серьёзное нарушение. Но мало того, она признана виновной в убийстве и приговорена к смерти. — Осборн продолжал шагать перед пленниками. — Как вам хорошо известно, любой, кто помогает сбежать осуждённому, сам становится преступником, обвиняемым, и подлежит такому же наказанию, как и тот, кому он пытался помочь. Тем не менее, прошлой ночью кто-то безрассудно помог убийце уйти от правосудия. — Осборн внезапно оборвал речь и остановился перед стоящим на коленях Атеном, как в игре в считалку, без предупреждения ухватил в горсть его волосы и дёрнул вверх. — Ты, как любовник девчонки, главный подозреваемый.
