- Похоже, я вырубился ненадолго. - Хрипло произнес он. - Сколько времени прошло?

- Сорок минут, час, какая разница. - Пожала плечами комиссар. - Я успела доехать до казарм и вернуться обратно в штаб вместе с Веселушкой, чтобы подлатать тебя.

- Снимай доспехи - я смажу твои раны. - Произнесла девушка, уже приготовившая мазь.

- Ну, не здесь же. - Огрин осмотрелся и увидел, что полковника и инквизитора в кабинете нет. - А где Конот?

- Он руководит погрузкой на челноки. - Ответила Эмилия. - Инквизитор распорядилась, чтобы начали переброску пехоты и техники на остров, где обнаружили гнездо тиранидов.

- Ты снимешь уже доспехи или нет? - нетерпеливо сказала Веселушка. - Долго я так должна стоять?

- Сниму, сниму. - Пробурчал Хват, вставая.

Он расстегнул застежки, аккуратно ставя помятый и местами проткнутый нагрудник доспеха возле лавки, наплечники, наручи тоже отправились следом. Поддоспешник, которым выступала плотная брезентовая ткань, с внутренней стороны весь пропитался потом и был точно также изрезан когтями тиранидов. Веселушка помогла Хвату раздеться до пояса, сразу же увидев сползшие бинты на ране. Кроме многочисленных синяков, ушибов и царапин на теле Хвата присутствовали два глубоких разреза, сочившиеся сукровицей. Эмилия с содроганием взглянула на то, как огрин, чуть поморщившись, выдавил гной, позволяя чистой крови "промыть" рану.

- Куда ты лезешь своими грязными грабарками?! - завопила Веселушка, ударив Хвата по рукам. - Сейчас я промою рану и зашью, хорошо что прихватила все что нужно. - Она стала копаться в своем рюкзачке, в который легко можно было засунуть госпожу комиссара целиком и еще место осталось бы. - Тупоголовые мужики. - Ворчала медик, отыскав выданный на складе медицинский спирт, аналог йода и крупную иглу с нитью из жил мохнача. - Вечно лезут, куда не понимают, потом болеют, хиреют, заразу цепляют. - Она продолжала ворчать, смочив бинт спиртом и аккуратно вычищая рану.

Хват молчал, терпеливо пережидая ее ворчание, не вмешиваясь в процесс. Он заметил, что Веселушка злобно сверкнула на него глазами, продолжая свое занятие и бормоча под нос. Эмилии стало смешно, но она сдержалась и отошла к тактическому столу, на котором продолжала парить интерактивная карта острова - информацию передавали сразу с орбиты, которую уже зачистили от тиранидов. Станцию взорвали к варповой бабушке, чтобы этой мерзости и рядом не было и сейчас два корабля - эсминец и легкий крейсер заняли удобные позиции для стрельбы из лэнс-пушек, зависнув над островом и над городом. Воздушное пространство планеты полностью контролировали истребители и перехватчики, которые возвращались на дозаправку и пополнение боеприпасами, садясь на космодроме, куда уже подвозили со складов все необходимое. На каждой планете резервы НЗ, предназначенные для имперской гвардии, тщательно охранялись и своевременно пополнялись, при этом разворовать их было сложновато. Если такое происходило, то провинившихся чиновников ждала незавидная судьба.

- В госпитале все нормально? - спросил Хват нейтральным тоном.

- Нет. - Зло буркнула Веселушка, уже успокаиваясь. Она и сама не понимала, почему разозлилась на вождя, просто своим поведением последнее время он ее бесит. - Двое умерли - Мошонка и Круча, восемь в очень плохом состоянии - еле дышат и без сознания. - Она посмотрела на Хвата. - Не знаю доживут ли до утра. Сестры госпитальер вместе с техножрецами колдуют над какой-то установкой переливания крови или раствора ее заменяющего, сказали, что может получиться их ремани...рениам... ре-а-ни-ми-ро-вать, - выговорила по слогам Веселушка. - Пусть попробуют - я сделала все что могла.

- Настоем хоть поила? - спросил Хват и тут же пожалел об этом.

- Нет, бл..ь, водой! - воскликнула взвинченная медик. И где только таких слов набралась? Видимо, ее плотное общение с медиками людей и гвардейцами явно не пошло ей на пользу. - Думаешь, я не знаю, что делать?!

- Ладно, не кипятись. - Примирительно сказал огрин. И добавил наставительно. - И не ругайся, тебе это во-первых, не идет, и во-вторых - дурной пример заразителен, не уподобляйся матерящимся гвардейцам.

Уши также как и щеки Веселушки порозовели, как тогда в крепости арбитрес и она молча продолжала обрабатывать раны вождя. Хват прекрасно понимал ее чувства - когда на твоих руках умирает пациент, а ты ничего не можешь сделать просто потому, что раны слишком глубокие, он потерял много крови и вопрос его выживания - это вопрос чуда, то произошедшее очень сильно ударяет по переживающему за пострадавшего медику. Будет угодно Небесному Кузнецу или самому Императору, чтобы боец выжил и выздоровел - это произойдет. Нет - значит, нет. Хват же старался не касаться вопросов веры, если это помогает его воинам, то и незачем запрещать. Да он и сам последнее время начинал задумываться над сутью вещей, почему все устроено именно так и не иначе. И возникший внезапно вопрос о происхождений огринов его тоже заинтересовал еще там, в учебке, ведь он видел своих "собратьев" с других планет и они разительно отличались от его родичей. Пускай не силой и комплекцией, но умом и сообразительностью. Нет, они тоже не были такими уж тупоголовыми, какими их показывают в имперских агитках и методичках, но не отличались гибким умом, как сородичи Хвата. Узнавая что-то новое, огрин это запоминал и потом применял в жизни, другие же смотрели на новинки равнодушно. Впрочем, даже неумным собратьям нравилось стрелять из дробовиков, потому что это было очень шумно и весело.

Веселушка закончила обрабатывать раны и начала зашивать их, прокалывая иглой кожу и стягивая края. Хват морщился, но боль притупилась от мази, которая обладала мягким анестезиологическим эффектом и было не так больно. Захотелось спать, но огрин приказал себе взбодриться, потому что впереди еще было одно незаконченное дело. Веселушка сама уже клевала носом - она выдержала тяжелый бой, пускай и на второй линии. Каким бы равноправием огринские женщины не пользовались, но мужчины всегда их задвигали на второй план, первыми принимая удар врага на себя. Наивысшая задача женщины - рожать воинов и беречь очаг, а не биться с противником, хотя они и умели это делать. Поэтому Веселушка видела, как погиб Стержень, Битень, Кулак, Ловкач скончался от полученных ран еще там, возле жилого комплекса коммуны, Космач получил тяжелые раны и сейчас находился между жизнью и смертью. Из всего личного отряда Хвата на ногах остались только она и Молчун, который сейчас отдыхал в казарме - Жила приказал всем спать как только огрины выгрузились из транспортеров. Воины понимали, что конец еще далеко и использовали каждую минутку для отдыха. Веселушка закончила зашивать раны на теле вождя, срезала нитку и нанесла на все это сверху толстый слой мази, плотно перебинтовав. Хват почувствовал себя как в корсете.

- Без резких движений хотя бы сутки, а то раны вскроются. - Пробурчала девушка себе под нос и вздохнула, виновато посмотрев на вождя. - Только нет у нас этих суток.

- Нет. - Согласно кивнул он. - Благодарю. - Он отечески потрепал ее волосы на голове и начал натягивать вонючий поддоспешник.

- Погоди, его надо постирать и зашить, лучше надень чистый. - Остановила его Веселушка, начав копаться в рюкзаке, бурча оттуда. - Я... вот... принесла. - Добавила она уже тише.

Хват с интересом посмотрел на девушку, но выяснять причину ее заминки не стал.

- Доставай тогда.

Из безразмерного рюкзака тут же был извлечен комплект одеяния как раз под размер Хвата, который немедленно в него облачился. Помятый доспех закрепили сверху, огрин сунул топор за спину рукоятью в чехол, болтер так и не покинул кобуры, лазган повис на ремне, а единственная мельта была взята в руки. Огрин решительно направился к двери, которая распахнулась перед его носом и внутрь влетела канонисса, чуть не столкнувшись с могучей тушей громилы. Симона попыталась затормозить, но ее мягко поймали за талию, а сам Хват чуть сместился в сторону, чтобы женщина не ударилась в его доспехи.