– Зря вы ввязались в эту глупую авантюру, империта, – негромко произнес Марион, когда их лезвия соприкоснулись.

– Вы слишком самоуверенны, – хищно улыбнувшись, Дели отпрыгнула назад, уклоняясь от острия. – Или вы до сих пор не верите, что я прошла курсы при КС?

– Я в этом никогда и не сомневался, империта, – гнорсейны вновь ударились, и Марион удивился, что рука девушки не дрогнула от удара. – К счастью для меня эти мечи не опасны, иначе вы бы изрубили меня в мелкую лапшу, не правда ли?

– Да, я с удовольствием бы сделала это после всего того, что вы мне сегодня наговорили, но зато у меня есть прекрасная возможность немного поджарить вас! – с этими словами она с удивительной быстротой нырнула под его рукой и тотчас несильно полоснула по боку.

Марион, дравшийся с ней вполсилы, исхитрился и схватил ее, сорвав маску. На него смотрели прищуренные в усмешке глаза, в которых прыгали дьявольские огоньки.

– Знаете, вы чертовски хороши в этом соблазнительном наряде, – проговорил он, крепко держа девушку.

Та расхохоталась в ответ, выскользнула из его рук и снова кольнула, теперь уже в грудь.

– Империта, давайте покончим с этим спектаклем, пока я не рассвирепел и не покалечил вас, – миролюбиво предложил офицер. – Я даже согласен присудить победу вам.

– Вы испугались, трайд? – смеясь, спросила Дели. – Или вам не по вкусу запах жареного мяса?

– Мне не по вкусу ваш острый язычок, – Марион решил припугнуть острячку и пошел в наступление.

Некоторое время империта молча отражала атаки, получив несколько царапин-ожогов, но не обратила на них внимания, потом умудрилась прижечь его особо ощутимо так, что трайд слегка поморщился, сказала с усмешкой:

– Простите, я не знала, что вы столь чувствительны к боли. В следующий раз я постараюсь попасть вам в голову: мне кажется это наименее ценная часть вашего тела.

– Вы так думаете? – Марион только собирался сделать «разящую волну» и выбить-таки гнорсейн из рук маленькой бестии, но неожиданно оступился о камешек, чуть покачнулся, но девушка тут же воспользовалась его секундным замешательством, и ловким ударом хотела было лишить его оружия. Хотела, но трайд с поразительной быстротой отбил лезвие и инстинктивно схватил ее, теряя равновесие, и они оба рухнули на землю.

Марион смотрел на девушку, сидящую на нем, как на удобном стуле, и к его горлу подкатывал комок смеха.

– Вы проиграли, трайд, – торжествующе улыбаясь, произнесла Дели негромко. – Мой гнорсейн у меня в руках, а ваш-нет.

– Хоть это и нечестная победа, пусть будет по-вашему, империта. Если бы не этот чертов камень, вам бы пришлось туго. Но я не буду уязвлять вашего самолюбия, раз вы думаете, что победили меня.

– Вы просто неповоротливый увалень, трайд, вам бы не мешало согнать лишний жирок и хорошенько потренироваться, – со смешком заявила та.

– А вы восхитительны, как эта ночь, империта, – тихо произнес офицер, не отрывая от нее глаз.

Дели фыркнула и поднялась на ноги под неумолчные восхищенные вопли зрителей, которые, как безумные, хлопали в ладоши, что-то кричали ей и бросали букеты цветов на площадку.

– Вашу руку, трайд, – произнесла она, протянув ему свою ладонь, помогая встать на ноги.

Руас с Айаном подошли к ним и, не скрывая изумления и радости, принялись их благодарить за столь необычное зрелище.

– Похоже, вы затмили нас, дорогие друзья, – смеясь, говорил Руас. – И теперь нам не остается ничего другого, как только покинуть сцену! Такого успеха у нас с Айаном никогда не было!

– Я всегда говорил, что у Руаса природное чутье на талантливых людей, – вставил счастливый Айан. – И сейчас оно не подвело его, когда он выбрал из всех именно вас, неподражаемая Филадельфия, и вас, доблестный трайд. Я просто в восхищении!

– Кто действительно достоин восхищения, так это наша непобедимая Филадельфия, – Марион с улыбкой скосил глаза на девушку. – Мастер владения гнорсейном и прирожденная волшебница.

– Трайд, как всегда склонен к преувеличению, – скривив губы в подобии улыбки, отозвалась Дели, не глядя на офицера.

– Я предлагаю выпить за наше знакомство! – вдруг предложил Айан.

– С удовольствием! – с легкостью согласился Марион, которому были по душе эти два актера.

– Я тоже не откажусь, – кивнула империта, жалея только о том, что трайд вновь все испортит.

– Отлично! – воскликнул Руас и обратился к публике: – Дорогие лонды и линды! Мы чрезвычайно благодарны вам за внимание и за неослабевающий интерес к нашему представлению и будем необычайно рады снова видеть вас завтра в Театральной Зале Императорского Дворца, где вы станете свидетелями грандиозного феерического шоу! До встречи и спасибо!

Они устроились за уютным столиком в тени развесистого цветущего ханрасила, разлили розовую олию по бокалам.

– Сегодня был превосходный день, – заговорил общительный и веселый Руас. – Мы потрудились на славу, и гости были очень довольны, но такого успеха мы достигли, благодаря несомненным талантам этой очаровательной девушки и обаятельного молодого человека в высоком звании трайда. Я хочу поблагодарить их и выпить за наших новых, я надеюсь, друзей!

– Скажите, в чем секрет ваших невероятных фокусов? – поинтересовался Марион. – Я никак не могу понять, откуда взялся тот аргис, ведь не мог же он появиться из воздуха? Или это самое настоящее волшебство?

Артисты засмеялись.

– Позвольте нам оставить наши секреты при себе, уважаемый трайд! – ответил Айан. – Пусть эти фокусы будут для всех тайной и магией, иначе мы умрем от голода, оставшись без работы!

– Хорошо, я не настаиваю, – улыбнулся Марион. – Как я понял, завтра вы будете выступать во Дворце?

– Да, Император пригласил нас, – кивнул Руас. – И мы с Айаном задумали нечто поистине фантастическое и, если вы посетите завтра Театральную Залу, то все увидите своими глазами. Надеюсь, мы не ударим в грязь лицом, ведь подготовка была долгой и тщательной.

– Я обязательно приду, – загорелась Дели. – Мне очень понравились все эти волшебные штучки, только жаль, что я не смогу поучаствовать в вашем представлении, как сегодня. Это было здорово!

– Знаете, Филадельфия, вы бы могли стать третьим членом нашей труппы, – вдруг заявил Айан, повернувшись к империте. – Нам, как раз очень не хватает такой талантливой прелестной помощницы, как вы. После специальных тренировок вы бы стали настоящей королевой сцены!

Дели засмеялась.

– Вы шутите? Я – и на сцену? Это нереально!

– Почему же нереально? – удивился Айан. – Я видел вас сегодня и могу поклясться, что вы рождены, чтобы быть звездой.

Девушка потягивала вино, обдумывая услышанное, потом сказала с блеском в глазах:

– А это очень заманчиво, пожалуй, я даже соглашусь.

Артисты просияли, но Марион недоверчиво поглядел на империту, думая, что она шутит.

– Не дурите, Филадельфия, – сказал он, обращаясь к ней по имени. – Вы же сами понимаете, что это невозможно.

Глаза той устремились на него.

– Кто сказал, что невозможно? – полюбопытствовала она, нахмурившись.

– Не забывайте, кто вы, – офицер нажал на слово «кто».

– А вы не забывайте, кто вы, трайд. Вы не можете указывать мне, что я могу, а что – нет.

– Поймите, у вас другое будущее – более серьезное и ответственное, чем звезда сцены.

– Уж это не вам решать, какое будущее меня ожидает! – воскликнула Дели. – Если я захочу быть артисткой, то буду ей и никто мне не указ!

– Это глупо, – спокойно ответил тот.

– Не лезьте не в свое дело, трайд!

– Я лишь пытаюсь образумить вас. Сегодняшний успех вскружил вам голову. Слава ослепляет.

Неожиданно девушка вскочила, испепеляя глазами офицера, почти крикнула:

– Я не желаю вас слышать, трайд! Вы просто бездушное чудовище! – после чего быстро убежала под недоуменные взгляды артистов.

Она сидела у бассейна, зло и раздраженно глядя на счастливых детей, что беспечно плескались в воде, колыхая кувшинки желтого люмитуса. Веселые голоса, крики, смех, даже музыка теперь приводили ее в бешенство. Настроение было безнадежно испорчено, и эта разгульная ночь уже не казалась прекрасной, как несколько минут назад. Дели мрачно пила вино, проклиная трайда, свою несчастливую судьбу и Императорский Трон, а горькие мысли заставляли ее глаза покрываться влажной пеленой.