Аполлион взял девушку за руку, поднялся и подошел к ней. Его улыбка, казалось, дала ей ответ, который она искала, от чего Серенити снова покраснела, соскользнула со своего стула и последовала за ним на танцпол.

Теперь музыка была сильнее и медленнее. Движения людей на танцполе снова граничили с сексом, и на мгновение Ангел задумался, действительно ли это хорошая идея. Аполлион не был уверен в том, куда заведет танец, но глаза Серенити говорили о том, что, куда бы он их не привел, это не будет притворством.

Он обнял Серенити, и ее руки оказались на его груди. Аполлион стоял с ней на танцполе и смотрел девушке в глаза. Зрачки Серенити расширились и потемнели, полные страсти и голода, и Ангел почувствовал биение ее сердца.

Всякий раз, когда Серенити забывала о своей нервозности и том факте, что он – Ангел, она становилась более уверенной, чувственной в своих движениях и почти кокетливой. Аполлион хотел, чтобы девушка была такой сейчас, и не потому, что это заставило бы Эдварда ревновать, когда он их увидит.

Аполлион провел своими руками вниз, до ее талии, по ребрам и над бедрами. Она слишком хорошо ощущалась под его прикосновениями. Девушка наполовину прикрыла глаза и прижала свои ладони к его доспехам, а не к костюму. Ей нравилось ощущение его рук на себе?

Аполлион крепче сжал ее бедра и прижал девушку к себе, начав медленно двигаться под тяжелый ритм. Она провела руками по его нагруднику, а затем по ключице Ангела до шеи. Аполлион задрожал, когда Серенити слегка коснулась пальцами его плеч и прижалась к нему. Каждый раз, когда она подходила ближе, когда они прижимались друг к другу, подводил его немного ближе к краю собственного контроля.

Серенити провела руками по его затылку, накрутила темные волосы на свои пальцы, а затем отпустила их на шею Ангела. Он провел своими руками по спине девушки до лопаток, чувствуя, как двигались ее бедра, когда она с ним танцевала. Серенити скользнула своей ногой между его ног, а он между ее, и она снова прикрыла глаза, когда он прикоснулся к изгибам ее бедер. Аполлион застонал и прижался к ней, ощущая жажду почувствовать все ее тело на своем и его мысли неслись в направлении, в котором они не находились в течение долгого времени. Насколько хорошо она бы выглядела голой? Аполлион хотел исследовать каждый дюйм ее изгибов своим ртом и руками, хотел поклоняться телу Серенити, пока она не закричит его имя и не расслабится в его руках.

Аполлион немного отошел назад, не выдержав пытки, и чувствуя необходимость дышать. Он был слишком близок к тому, чтобы отступить.

Серенити смотрела ему в глаза, приглашая и прося сдаться ей. Он бы сделал так добровольно, если бы был уверен, что это не просто действие. Это была игра, не более, чем притворство, чтобы заставить Эдварда ревновать. Все было только этим.

Так почему же было так приятно держать ее в руках?

Серенити медленно провела руками вниз по его бицепсам, следуя взглядом за своей правой рукой, когда отслеживала изгибы его мышц, и ее сердце забилось быстрее, как будто исследование мужского тела возбуждало девушку. Глаза Серенити заблестели, и Ангел смог увидеть в них похоть и ощущать растущую потребность в нем.

Почему его тело горело везде, где она касалась?

Аполлион пристально смотрел на ее рот.

И почему он не мог оторвать глаз от вишнево-красных губ Серенити и не думать о том, как было бы хорошо опустить голову и поцеловать ее?

Прошло много времени с тех пор, как он желал женщину, но Ангел знал, что никогда не чувствовал себя так рядом ни с одной женщиной – сильным и желанным. Ему нравилось, как она прижималась к нему, как терлась своим телом об него, дразнила Аполлиона уступить, посылая по телу Ангела одну дрожь за другой и воспламеняя его. Аполлиону нравилось то, как Серенити смотрела ему в глаза и улыбалась, наполненная чистыми эмоциями и желанием. Это не было похоже на игру.

Это было так реально, и он был уверен, что она примет поцелуй от него.

Это не могли быть чары, потому что на нем это не работало. Должно быть, она была им увлечена

Девушка улыбнулась ему, слегка упираясь на его локтевые сгибы и возбуждая Аполлиона. Он хотел почувствовать ее руки на своей груди, но на этот раз без доспехов. Ему было нужно, чтобы Серенити прикоснулась к нему, нужно было почувствовать то, что она с ним сделала и как сильно заставляла биться его сердце.

Аполлион прижался к девушке, удовлетворяя себя настолько, насколько было возможно на публике и не переступая черту. Похоже, ей было все равно. Серенити снова закрыла глаза, когда он опустил руки на ее ягодицы, и, затаив дыхание, Аполлион застонал, когда под его пальцами она ими задвигала. Ангел опустил руки ниже, под ее ягодицы и привлек девушку к себе, так что бедра Серенити оказались прижатыми к нему.

Он хотел ее.

Девушка широко раскрыла глаза и посмотрела на него, ее зрачки заполнили радужную оболочку глаз, а губы приоткрылись.

Аполлион хотел поцеловать Серенити.

Это не могло быть притворством.

Он хотел обнять ее, завернуть в свои крылья и никогда не отпускать.

Что она с ним сделала?

Какое заклинание произнесла, чтобы сделать его таким?

Кончиками своих пальцев Серенити ласкала руки Ангела, проводила ими до его плеч и дальше по краю кожаных ремней, которые удерживали броню. Она играла с пряжками, заставляя тело Аполлиона дрожать от мысли о том, что он мог исполнить свое желание и Серенити могла снять его нагрудник и коснуться обнаженной груди.

Аполлион так этого хотел.

Она глубоко вздохнула, ее грудь поднялась и опустилась, и девушка закрыла глаза. Сильная похоть пронзила Аполлиона при виде груди Серенити, обтянутой тканью черного платья. Он потерял нить того, что они делали, держась друг за друга, глядя глаза в глаза, и оба их сердца бешено бились в унисон.

Его взгляд вернулся к ее рту и Ангел не мог бороться с искушением.

Аполлион обнял девушку и опустил голову, чтобы поцеловать ее.

Она хихикнула.

Ангел отступил и нахмурился. Серенити рассмеялась и стала извиваться, прижимаясь к нему. Он застонал, когда ее бедро прижалось к его ноющей эрекции.

Девушка была красивой, когда смеялась. Серенити почесала свое плечо, а затем руку ниже и Ангел понял, что это было от его крыльев. Аполлион поднял одно и махнул черными перьями через ее плечо. Девушка искренне и счастливо смеялась в его объятиях.

Она, казалось, забыла свою душевную боль.

Похоже, что они оба забыли об этом.

Глава 4

Серенити смотрела в темные глаза Аполлиона и видела в них отражение страсти и желания, которые исходили глубоко изнутри него. Она должна была предполагать. Это была всего лишь игра, которая сработала, насколько девушка могла сказать; но затем, когда Ангел положил на нее руки, Серенити перестала обращать внимание на то, что делал Эдвард.