- Но петь-то вы любите?
- Люблю. Но актерская судьба такова, что мне в кино по-настоящему не удалось спеть. У нас поют все время те, у кого слуха нет. Ну нет у него слуха, а ему говорят: "У вас вот тут романс идет..." А человек со слухом ходит вокруг и страдает. Я на своих творческих встречах немножко пою. Мне помогает гитарист. Романса два-три спою, и публику это так удивляет! В моих выступлениях есть даже такая рубрика "Моя неспетая песня".
- А "несыгранная роль" у Пуговкина есть?
- Почти все артисты говорят: "Свою главную роль я еще не сыграл". Я считаю, что это банальный ответ. Я живу в реальности, не жду никаких предложений, не мечтаю ни о чем - чтобы не было потом разочарований, переживаний. Я вижу много американских фильмов, там актеры в моем возрасте играют главные роли, и это замечательно. Потому что на зрелого артиста смотреть интересней. У нас с возрастом списывают сразу: "Ну, он уже свое отыграл!" Режиссеру такие актеры не нужны, потому что ему надо с ними работать, а работать с актерами надо еще уметь! У нас это теперь редкость. Мне один как-то сказал: "Михал Иваныч, я знаю, что вы репетировать любите. А я нет. Я люблю все свежее". Я говорю: "Я тоже, если это касается мяса или фруктов".
Мне дороги все мои фильмы, потому что я очень люблю свою профессию. А если говорить о жизни вообще, я делю ее на три периода. Первый период молодость, все легко и как-то беззаботно. Когда я пришел в "Дело Артамоновых", Рошаль спросил: "Петь можешь?" Я говорю: "Да". - "А плясать?" - "Конечно". Я все мог. А попробуют меня сейчас спросить, я отвечу: "Минуточку-минуточку... Надо подумать, приготовиться". Уже не то.
Второй период - зрелость. И человеческая, и, естественно, художественная. Это большой период, который для меня зря не прошел.
Ну и третий период я называю старостью. Это самый трудный период. Вот если его пройти красиво, с достоинством, с поднятой головой - это трудно очень, но это надо сделать. Это стоит включения всех эмоций, всего разума, всей воли. Этим я и занимаюсь сейчас.
- Странное название вашего третьего периода. Оно с вами как-то не клеится. Но если говорить о главном в любое время, то это, наверное, надежный спутник, человек, который может поддержать и направить. В "Центре Пуговкина" решающую роль играете опять же не вы, а ваш администратор, ваша жена.
- Я должен вам сказать, что очень рад, что возглавляет центр Ирина Константиновна Лаврова, и в этом центре я опять исполнитель. Но эту должность я люблю очень. Когда-то в молодости мне цыганка сказала: "Вы будете женаты три раза". Я ответил: "Ну не надо... Вы лучше скажите, сколько вам добавить, только не врите..." С первой женой я прожил 12 лет. Была любовь, но любовь была в шалаше, в период студии МХАТа. Потом мы расстались, и со второй супругой я прожил 32 года! Она была певицей, ее многие знали - Александра Лукьянченко. И когда она ушла из жизни, я был потерян долгое время.
В этот момент я встречаю здесь, в Ялте, Ирину Константиновну, сестру моего близкого друга, актера Юрия Медведева. Она организовывала концерты для артистов и предложила мне поработать с ней вместе. Я сопротивлялся, говорил, что не в настроении, но она меня уговорила, и мы стали работать. С тех пор я постоянно живу в Ялте, и наши рабочие отношения вылились в человеческие. У нас теперь своя семья. Так что цыганка-то права была! И гороскопам начинаешь верить. Читаешь: "В эту неделю у вас будут материальные затруднения..." Точно! И не только в эту неделю.
- А кем стали ваши дети? Вы не пытались оградить их от актерской профессии?
- Прежде всего, они стали людьми. Хорошими людьми. Это самое главное. Они работают в разных направлениях, в искусстве жертва лишь я. Я оградил их от этого: если талант есть, надо ему помогать, а выпускать на глаза изумленных зрителей посредственность - никому не нужно.
- Ну а что все-таки осталось недоделанным, недосказанным?
- Меня часто спрашивают - как я воспринимаю счастье. Для меня счастье в данный момент, когда я иду по набережной или по парку, и у меня ничего не болит. Я самый счастливый человек на земле. Это понимают те, кто доживает до моего возраста. Я ведь, в общем-то, уже одной ногой в "Красной книге". Многие мои друзья, великолепные актеры ушли из жизни. Начиная с Толи Папанова. Искусство-то беднее стало. После смерти этих могикан вышел на экран второй эшелон, а он не совсем готов взять это на себя и быть такой же мощью, как те были - и Евстигнеев, и Борисов, и Миронов и масса других актеров, которые очень рано покинули нас. И теперь я думаю - самое главное не стать злым, не стать завистливым, вот этого я избежал. Я нормальный человек. А ведь это очень трудно в искусстве выжить и остаться нормальным.
- Человек вы нормальный - это мы выяснили. А актер вы легкий? С вами легко режиссерам?
- Я легкий, потому что я всегда играл вторые роли. С такими актерами не очень считались. Но, в общем, я работал легко, а готовился трудно. Я много тратил на это энергии и, как результат, приходил всегда готовым. Кому какое дело, что ты не спал ночь, мучился, думал - это ты оставляешь за пределами съемочной площадки. Все капризы, придирки к неудобствам - это может себе позволить только премьер или героиня, на которых построен фильм, а Пуговкин тут рядом стоит, ждет своей очереди. "Ну-ка, давайте что-нибудь покажите, чтобы это было интересно!"
Сейчас я, может быть, уже сказал бы режиссеру: "Одну минуточку! Подождите, я выскажу свою точку зрения".
- Каково вам было узнать, что вашим именем названа одна из планет?
- Для меня эта новость, сами понимаете, стала полной неожиданностью. Шестнадцать государств утверждают название каждой безымянной планеты, а окончательное решение - за Америкой. За меня проголосовали единогласно. Накануне одному известному ученому было отказано в такой чести - плохо относится к своим коллегам. А их интересуют прежде всего человеческие качества.
- А где ваша планета находится?
- Где-то между Марсом и Юпитером. Международным Астрономическим Союзом мне выдан циркуляр Малых планет, где записано, что с 20 июня 1997 года планета за номером 4516 носит имя Михаила Пуговкина.
