Дразнящая надежда, хотя бы раз прикоснуться к Агнессе, захватывала его разум. Более всего ему хотелось, чтобы она сама отдавалась ему, молила о продолжении. Де Вильере преследовал только одну цель – заставить девушку желать его с любовью, еще такой наивной и нежной, какую только могло излучать слепое девичье сердце.

Де Вильере стоял у окна, смотря на ночное небо, его лицо заливал бледный свет луны. Скручивая в руках белые перчатки, он тихо шептал столь полюбившиеся имя «Агнесса». Каждый раз, когда прокурор произносил это имя, его сердце начинало биться сильней. Вдруг в кабинет вошел инспектор Ришар.

– Господин де Вильере, – обратился полицейский, – вы вызывали меня?

– Да, – он повернулся лицом к инспектору, – я хотел, чтобы вы нашли мать той девушки, что приходила ко мне три дня назад.

– Если вы имеете в виду Агнессу, то я знаю, кто ее мать и где ее можно найти… – Ришар слегка опустил голову.

– Замечательно, – лицо де Вильере было каменным, – тогда отведите меня к ней. Сейчас же!

Инспектор не успел ничего сказать, как прокурор стремительно вышел из кабинета. Сейчас он очень хотел узнать как можно больше об Агнессе, все, что только можно. Де Вильере желал знать все ее тайны, все мечты и какие-либо грехи. Хотя, последнего у девушки просто не было. Она не убивала, не крала и ничего не знала о том, какое блаженство может подарить одна ночь, проведенная с мужчиной. Это, действительно, было непорочное создание, которое столь сильно желал господин прокурор.

Ришар не понимал, почему это де Вильере вдруг заинтересовался Агнессой и ее матерью, но приказ есть приказ. Инспектору пришлось отвести королевского прокурора туда, где можно было встретить Луизу. Полицейский не любил разгуливать в подобных местах ночью, но отказать де Вильере он просто не имел права.

Этим местом была одна из улиц Парижа. Мрачное и скверное местечко, кишащее отбросами общества, которые как клубок жалких червей, боролись за выживание. Это было настолько грязное место, что даже чистый лунный свет не мог его осветить. Здесь находился публичный дом, в котором и «работала» Луиза.

Ришар, остановившись у входа, умоляюще посмотрел на де Вильере, будто просил его уйти отсюда пока не поздно. Прокурор бросил на полицейского строгий взгляд.

– Мы пришли, господин де Вильере. – Инспектор судорожно сглотнул и постучал в дверь.

Открыла полноватая женщина лет сорока, являющаяся хозяйкой заведения. Лицемерная улыбка и рыжие грязные волосы, приведенные в беспорядок, уподобляли ее кровожадной адской фурии. Она, любезно улыбаясь, пропустила мужчин вперед. Из соседних комнат вышли четыре молодых девицы и начали медленно окружать представителей власти.

– Заходите, заходите, – сказала женщина, осматривая их с головы до ног, – господа, чем могу услужить?

– Мы хотели бы видеть Луизу. – Ответил Ришар.

– Только видеть? – гадкая усмешка пробежала на ее лице.

Де Вильере осматривал помещение, которое с виду ни чем не отличалась от обычного кабака; зашарпанный деревянный пол, грязно-зеленые стены, несколько столов и лестница, ведущая на второй этаж. Потом его взгляд пал на девушек, стоявших рядом и с притворным влечением смотревших на него. Две из них были брюнетки, а другие две – блондинки. Ни чем примечательным они не обладали; слишком яркий макияж, которым они, очевидно, старались скрыть синяки под глазами, свойственные блудницам, вызывающие платья и хитрые взгляды.

Как же часто он встречал таких девиц, павших до подобного позора. А ведь, когда-то они были такими же невинными и чистыми как Агнесса. Почему это он вспомнил о ней? Похоже, она никогда не выходит из его головы. И сейчас, когда де Вильере смотрел на этих блудниц, готовых отдаться за пару монет, он невольно представил на мгновение, что Агнесса тоже пала до такого. Ужас, охвативший его, нельзя было передать словами…

– Господин де Вильере, – отвлек его Ришар, – Луиза на втором этаже. Позвольте, я провожу вас к ней.

Они поднялись по лестнице. Инспектор подвел прокурора к нужной комнате, постучав в дверь. Теперь прокурор переживал еще больше, ведь если мать Агнессы занимается проституцией, то велика вероятность, что рано или поздно она докатится до этого. Внутри что-то до боли сжалось, заставив его закусить губу.

Вскоре дверь в комнату открылась. Де Вильере зашел, а Ришар остался в коридоре, надеясь, что прокурор скоро вернется. Помещение освещалось лишь одной свечой, стоящей на столе возле окна, где сидела женщина и смотрелась в зеркало, не обращая внимания на вошедшего мужчину. Де Вильере медленными шагами приблизился к ней. Она повернулась, посмотрев на него красными глазами, в которых читалась усталость. Прокурор остановился, внимательно всматриваясь в ее лицо, которое было сложно рассмотреть из-за плохого освещения. Женщина слегка наклонила голову в сторону свечи, исподлобья взглянув на де Вильере. Теперь он видел ее лицо – отражение голода и бедности; коротко остриженные темные волосы, мешки под глазами, маленький узкий нос, бескровные искусанные губы и слишком бледная кожа.

– Проходите, господин… – хрипло произнесла она.

Луиза встала со стула и окинула его оценивающим взглядом. Прокурор сделал еще пару шагов вперед и вновь остановился. Он обратил внимание на ее платье, темно-фиолетовое, с короткими рукавами и достаточно откровенным вырезом на груди. Но даже сие одеяние не уподобляло эту женщину тем блудницам, что еще несколько минут назад окружали де Вильере. В ее глазах еще можно было заметить тень стыда.

Она, тяжело вздохнув, подошла к прокурору и начала расстегивать пуговицы на его фраке. Голова Луиза была опущена, будто она боялась заглянуть в глаза мужчины. Он схватил ее руки и, не сильно сжав, произнес:

– Мадам, я пришел к вам не за этим.

Эта фраза заставила ее остановиться и с недоумением посмотреть на де Вильере. Женщина почти минуту стояла и глядела в его глаза, желая понять, зачем тогда он пришел. Прокурор отстранился, застегнув фрак, подошел к высокому окну и лицом к холодному стеклу, которое вмиг запотело от его горячего дыхания.

Де Вильере смотрел на уличный фонарь, на единственный источник света напротив борделя. Больше на улице ничего и никого не было, ни людей, ни бездомных животных. Какая мрачная картина: пустынное место, залитое тусклым светом фонаря. Стоя у окна, прокурор чувствовал на себе пронзительный взгляд Луизы.

– Месье, – ее голос приглушенным эхом звенел в голове мужчины, – зачем вы тогда пришли ко мне?

А, действительно, зачем? Ведь его интересовала ночь не с Луизой, а с ее прекрасной дочерью. Казалось, де Вильере сам не отдавал себе отчет, зачем пришел к ней. Он знал только то, что любой ценой должен заполучить Агнессу.

– Мадам, – прокурор присел на край кровати, – я хотел поговорить о вашей дочери.

Он замолчал, не решившись продолжить свою речь. Женщина услышала упоминание о доверии и встревожено посмотрела на него. Она села на стул, напротив прокурора. Почему этот человек пришел к ней, чтобы поговорить об Агнессе? Откуда он знает ее дочь? И самое главное, что он хочет узнать о ней?