***
За свою жизнь Расул встречался с Ибэ дважды. Первый раз это случилось, когда он был еще ребенком. Они забежали с друзьями в Джунгарское ущелье, вопреки запретам взрослых, которые были слишком заняты, чтобы постоянно следить за сорванцами. Ибэ застал их там к вечеру. Расул проявил тогда недетскую выдержку и здравомыслие, хоть его ужас и страх были ничуть не меньше, чем у товарищей.
Мальчишек нашли только к вечеру следующего дня, и детям пришлось пережить кошмарную ночь. Ветер завывал, неся с собой тонны песка, отовсюду слышался дикий грохот и рев. Расулу чудилось, будто несметное войско бесов вырвалось из преисподние и теперь неслось по земле, сметая все на своем пути, словно саранча, прихватывая заодно и души грешников в адское пекло. Еще чуть-чуть и, казалось, его самого подхватит эта дьявольская процессия и он сгинет с лица земли навек.
Сил Расулу тогда придавала только мысль о том, что он должен позаботиться о младшем брате, который находился сейчас рядом. Он должен быть мужественным и стоять до конца, ради него. За свою жизнь Расул в те часы боялся меньше всего, намного важнее была жизнь маленького братишки, ведь это он, старший брат, затащил его сюда, и теперь он просто обязан все справить. Расул прикрывал собой брата на протяжении всего времени, пока их не нашли. Чувство отеческой заботы и ответственности за эту хрупкую жизнь сделали в тот день из двенадцатилетнего мальчишки взрослого мужчину.
Брата Расула убили в восемнадцатилетнем возрасте. Его тело принесли трое парней в три часа по полудню. Сказали, что он оступился и сорвался со скалы. То было вранье, Расул прочитал это в глазах убийц. Через пару дней той же смертью погибло еще трое ребят. Расулу было наплевать, в сущности, на причину, по которой эти ребята убили его брата, которого он любил больше всего на свете. Вся община прекрасно понимала суть происходящего, и никто не вмешивался.
После этого случая за полгода Расул не обронил ни слова, редко попадался на глаза, бродил, словно призрак по пустыне, похудел так, что кости проступали. Затем в один из осенних дней, как раз, когда ожидался приход Ибэ, Расул появился в деревне. Глаза его сверкали, походка была твердой, спина выпрямилась, он словно ожил, хоть и выглядел как скелет. Что с ним произошло, Расул никому никогда не рассказывал. Один лишь дряхлый старик, который после ста двадцати лет перестал вести счет годам, улыбнулся свой беззубой улыбкой и пробормотал: «Это Ибэ его вернул к жизни»! Никто, конечно, не предал значения словам старика, который одной ногой был на том свете. Потом вся эта история благополучно забылась, и мир тихо окутал эту маленькую деревушку, все вернулось на свои круги.
И вот сегодня, по воле случая, Расулу предстояло в третий раз столкнуться с Ибэ. Он смотрел на горы Тянь-Шаня, где багряные облака сливались с заснеженными вершинами, и память рождала давно ушедшие картины. Ему не хотелось признаваться себе в том, что его нежелание сталкиваться с Ибэ связано вовсе не со страхом перед стихией. Отнюдь. И пусть с тех пор, как погиб его брат, прошло уже с десяток лет, ране в сердце безразличен ход времени. Расул прекрасно понимал, что нельзя оборачиваться назад, надо жить здесь и сейчас, отпустить ушедшее и смотреть в будущее, что он и пытался делать изо всех сил. Но эта чертова рана ныла каждый раз при воспоминании о брате, и он не мог ничего с этим поделать.
И теперь рок снова сталкивает его с Ибэ. Что на сей раз принесет этот ранее благосклонный к нему ветер? Тот ветер, что не знает пощады, не терпит малодушия, изгоняет слабости или забирает с собой. Расул не знал. Одно только ему было известно наверняка: Ибэ принесет с собой воспоминания. Он столкнется лоб в лоб с тем, что годами зарывал в себе, что так глубоко пытался запрятать, и он либо избавится от этого раз и навсегда, либо… Либо Ибэ заберет его с собой.
То ли лицо степного вояки выдало его тяжелые мысли, то ли простое совпадение, но Уоллес вдруг с таким сочувствием и состраданием посмотрел на Расула, что, казалось, видел насквозь уйгура, даже то, что Расул никому и никогда не рассказывал. Расулу стало не по себе от этого проникновения в его душу, и прежнее впечатление об этом старике со странного сменилось на пугающее, ибо нет такого человека, которому было бы приятно, когда в нем, в его мыслях и душе, копаются без разрешения. Джон тут же перевел взгляд в прежнюю точку на горизонте, приняв привычное безмятежное выражение лица, что еще больше вызвало подозрение у Расула.
«А что, если этот безумный старикашка и правда умеет читать мысли и копаться в чужих головах? Сказки сказками, но… старик и правда странный какой-то. Вот Шульц к примеру – другое дело. Придурковатый малость, но, глядя на него, никогда бы не подумал, что в нем есть что-то сверхъестественное. А Уоллес… с самого начала как-то ненормально себя ведет. Сидит себе в стороне, улыбается все время, и вид у него… как будто только тело его здесь, а сам он – не пойми где витает. Тьфу ты черт, пора прекращать думать всякую ересь! А то тут уже и в собственной голове может быть не безопасно». И Расул, словно партизан, для проверки из-за плеча посмотрел на Уоллеса, но тот не подавал никаких признаков своей осведомленности происходящим во внутренней жизни уйгура. «Специально виду не подает», – только и подумал Расул, привыкший ждать удара в спину.
Но время двигалось к ночи, а Ибэ неуклонно приближался. Это обстоятельство вернуло Расула к действительности, и тот, спохватившись, стал раздавать указания. В первую очередь, необходимо было найти надежное укрытие на ночь. Так что все занялись поиском грота или выступа в скалах. К счастью, в Джаире в каменистых склонах много небольших пещерок и ниш, которые создает в твердом граните механическое и химическое выветривание. Как раз группа таких странных впадин находилась рядом, и в них легко могли расположиться на ночлег люди и даже их животные.
***
Роррес своим обычным размеренным шагом продвигался по улицам Мерноса. Дороги были пусты, ведь все сейчас находились в главном храме на празднестве в честь вхождения Великой Звезды в новый цикл. Ангелы, как правило, не участвовали в общественной жизни Верхних миров. Они представляли собой обособленную структуру, где царили свои порядки и устои. Да и вообще, ангелы редко попадались на глаза обычным существам, и предпочитали скрываться ото всех, входя в непроявленное состояние.
Этим умением были наделены лишь ангелы. Они могли на какое-то время становиться совершенно невидимыми и неосязаемыми ни для кого, пребывая в состоянии чистого сознания. Действие этого умения длилось ровно столько, сколько энергии было у ангела. Но без надобности ангелы редко им пользовались.
Вот и сейчас Роррес в открытую прогуливался по опустевшим улицам города, чего он давненько не делал, и под ногами этого трехметрового гиганта земля содрогалась, точно также, как и его душа от мыслей о предстоящем сражении. Роррес прекрасно понимал нежелание Клеонора вмешивать в их междоусобную битву за власть земных людей. Он разделял принципы своего правителя. И будь иной выход, хоть какой-то альтернативный способ – Роррес никогда бы не согласился на то, чтобы прибегнуть к таким мерам. Да и сам Клеонор вряд ли пошел бы на это при малейшей возможности избежать подобного хода событий. Их правитель, как никто другой, следовал голосу своей чести, за что его и любили, и уважали.
Пять земных столетий назад пространственные врата переместили из Низших миров одного человека, как раз во время Великой битвы за Власть в Высших мирах. Вояки Гарнара привели этого чужака к правителю Тэзреала. Тот, недолго думая, и нисколько не заботясь о жизни человека, решил посмотреть, окажет ли силовое поле Священного Артефакта на него то же воздействие, что и на существ из Высших миров. Результат оказался впечатляющим. У человека обнаружился иммунитет к воздействию этого поля, что в общем-то, неудивительно, поскольку оно не было рассчитано на то, что землянин будет принимать участие в битве. Гарнар приказал человеку достать из силового поля Священный артефакт. Однако человек потребовал кое-что взамен. Для Гарнара исполнить просьбу человека при условии получения власти не составляло никакого труда. Однако вмешиваться в жизнь Низших миров без особой надобности правителям Верхних миров не разрешалось по Негласному договору Мирной Тишины. Но Гарнар, получив Священный Артефакт, и как следствие – власть и в Высших и Низших мирах, нарушил сразу два правила: привлек в междоусобную битву человека, и дал ему нечто, что нарушило баланс сил на самой Земле. Хоть нарушение Негласных правил было налицо, Боги никак не вмешались, ведь Гарнар действовал умно, и Чаша Великих Весов Равновесия никогда не смещалась до критического уровня.
