Страг подумал, что это уже пятое приглашение на этой неделе. Но каждый раз к вечеру вдруг выяснялось, что у Гнура, как у мудрого представителя расы гоблинов, гора неотложных дел, и праздновать некогда.

Убедившись, что в их услугах здесь больше не нуждаются, половина амазонок с Брестидой вернулись к патрулированию улиц, а другая осталась на внешнем периметре.

Мелисс мощно оттолкнулась, взбивая тяжелыми крыльями воздух, и снова унеслась вверх, к подругам – патрулировать с воздуха. С высоты видно все – внутренний круг с Резиденциями и Залом Советов, за ними внешний круг, где поселились купцы и ремесленники, и другой, где народ беднее да проще. Вокруг с трех сторон тянется лес, кое-где отступает под натиском топоров, и – серая гладь океана на западе. Волны выглядят тяжелыми, свинцовыми. Над ними разносятся пронзительные крики чаек.

Горгульям нравится бороздить небо над Цитаделью. К тому же сверху любые беспорядки как на ладони, и ни одно войско не проскользнет незамеченным. Также у них приказ – наблюдать за войсками, что прислали короли Угерт и Кориолард. На случай, если поднимут мятеж, чтоб захватить Осколки для сюзеренов и уничтожить Хранителей.

***

Страг и думать забыл про голод. Поднял голову – солнце уже карабкается в зенит. На горизонте, громадный и далекий, возвышается силуэт Горы, упирается вершиной в самое небо, где ее скрывает рваная ткань облаков.

Когда они с Лотером вступили во Внутренний круг, подбежали два гоблина, что-то прорычали Гнуру на своем языке, и тот ушел с ними в сторону своей новопостроенной резиденции, что высится вдалеке, у моря, окруженная хижинами гоблинов.

Ворг критически поцокал языком, мол, хрен с ним, все равно несут они с поединщиком, а мелкинд тоже просто молча топает рядом. Тот еще помощник.

– Все же интересно, – пробурчал Лотер. – Кого к нам в этот раз занесло? Не первый гость уже, которого заносим вперед ногами.

– Сплюнь, – посоветовал Страг, – главное, что не вперед ногами выносим!

– Надеюсь, эти хлопоты не зря, – проворчал ворг, – и он расскажет что-нибудь стоящее. Иначе я собственноручно оторву ему голову. Нет, пожалуй, отгрызу. Так больнее. А боль, как известно, пробуждает совесть. Хотя, тебе, например, и боль не поможет. Совести у тебя не допросишься.

– Ты это о чем? – не понял Страг.

– Да про твои вонючие розы, – сказал Лотер прямо, встретив вопросительный взгляд поединщика. – Я, когда просыпаюсь, в первый миг думаю, что заснул в бочке с перебродившим вином. На твоем месте давно бы их выполол.

– Девчонки обидятся, – покачал головой Страг. – Они старались. Может, лучше вытопчешь ты? Ты ворг, дикий, невежественный. Тебе простят.

– Ага, щас, – фыркнул Лотер. – Ссориться с крылатыми мне тоже не с руки. Хоть и женщины, глупые, но все же – красивые. Рядом с ними чувствуешь себя сильнее. Хочется защищать и оберегать, сдувать с них пылинки, чтоб их....бестий.

Мелкинд все это время шел рядом, не проронив ни слова. Полы плаща колышутся вокруг обутых в сапоги ног. Его чуть вытянутое, похожее на морду песчаной ящерицы, лицо задумчиво, губы двигаются, что-то неслышно бормочут. Сразу видно, мыслями далеко, погружен в магию и изыскания.

В какой-то момент на лице проступило выражение радости и озарения, глаза радостно заблестели, будто только что совершил великое открытие и теперь всех нагнет своей магией и волшебством.

***

Чужака, пребывающего в глубоком болезненном сне, внесли в двери замка. Страг по-хозяйски кивнул на коридор на первом этаже, где тянется ряд из нескольких дверей. Пинком распахнул ближайшую, и они с воргом втащили носилки в комнату.

Ворг хмуро огляделся. Из мебели только топчан в углу да пара стульев. Зато места предостаточно.

– Я смотрю, у тебя для гостей и раненых – все условия, – заметил Лотер скептически. – Гм…Живешь на широкую ногу, хоть сейчас зови гостей да пир на весь мир.

– Некогда было обустраиваться, – огрызнулся циркач. – Это у тебя землянка с одной комнатой, а у меня все солидно. Если надо, могу приютить уйму народу. Рано или поздно Теонарду надоест, и он погонит своих постояльцев взашей.

Они аккуратно опустили носилки на каменный пол. Один из продольных прутьев сухо треснул. Лежащий без движения чужак соскользнул, едва не ударившись головой об пол. Лотер дернулся, успел подхватить широкими ладонями. Сквозь зубы вырвалась пара крепких слов.

– Надеюсь, мелкинд в самом деле его исцелил, – проворчал полузверь хмуро. – Не хватало еще заразиться той дрянью.

– Уверен, Осколки убивают всю заразу, – сказал Страг. – Можешь не волноваться.

Ворг усмехнулся. Снова посмотрел на человека, что лежит на носилках. Небольшая, аккуратно подстриженная бородка, орлиный нос на все еще бледном лице. Глаза под закрытыми веками немного запали. Русые волосы на лбу слиплись от пота, меж приоткрытых губ видны крепкие белые зубы. Слышны негромкие вдохи и выдохи, когда впалая грудь едва заметно поднимается и опадает.

Одет незнакомец просто, но ярко. Коричневые штаны, синяя рубаха, что изначально была заправлена внутрь, а теперь выбилась и выглядит неопрятной. От парня идет крепкий запах немытого тела. Сверху короткий зеленый плащ, полы заляпаны грязью, а сверху видны темные разводы.

– Мда, – заметил ворг, – хорошо бы его вымыть, а одежду – сменить.

Циркач поскреб в затылке, кивнул.

– Да уж, тут без купания не обойтись. Покумекаем.

Они переложили чужака на топчан.

– Ладно, я пошел, – сказал ворг, направляясь к выходу. – Удачи.

Рядом хлопнула входная дверь. Страг скинул куртку и перевязь с секирой, подошел к окну и распахнул ставни. Внутрь хлынул пропитанный ароматом роз воздух, наполнив комнату чириканьем птиц, стрекотанием кузнечиков в траве.

Оттуда же долетают голоса. Теонард разговаривает с птерингом возле Зала Советов. Керкегор повышает голос, яро спорит, но Теонард слушает спокойно, собранно.

Позади вдруг раздался слабый голос:

– Пить…Воды…

Страг резко обернулся. Лежащий на топчане человек открыл глаза. Лицо все еще бледное, но стало заметно, что эта бледность постепенно уходит.

Поединщик вышел во двор, зачерпнул ковшиком в кадке, из которой поливает розы, и вернулся, придерживая снизу, чтобы не расплескать. Осторожно приподнял голову чужака и поднес ковшик к губам. Тот начал медленно пить, обессилившие от болезни руки еще дрожат, так что Страгу пришлось держать ковш, пока тот делал несколько мелких глотков.

Наконец, парень отстранился и снова лег. Капли воды блестят вокруг губ и на бородке с усами. Он закрыл глаза, видно, что еще слаб, словно эти несколько глотков стоили неимоверных усилий.

– Бла…благодарю… – произнес он тихо.

Веки снова поднялись, и на Страга взглянули карие глаза, все в красных прожилках, словно не спал несколько ночей к ряду.

– Вы…должны помочь…Чума…Я почти…сумел…

Он вяло облизнул пересохшие губы, добавил:

– Кроме Цитадели…надежды нет…

– Кто ты такой? – спросил поединщик, пристально вглядываясь в его лицо.

– Араон…родом из Ирбензе…

– Так он пришел в себя? – раздался за спиной усталый, но мощный голос.

Страг обернулся, рука машинально рванулась к секире, что лежит рядом на полу. Однако, увидев Теонарда, опустил руку.

– Боишься? – спросил Глава Совета с укором.

Страг покачал головой.

– Перестраховываюсь. Кстати, тебя не учили стучать?

Теонард поднял руки в успокаивающем жесте.

– Я думал, ты уже перестал подозревать всех в желании ударить в спину. Здесь тебя окружают друзья.

– Да хватит. Уже тошнит от наставлений. Мирные намерения доказываются делом. А здесь пока делом доказали единицы, а остальные только и делают, что болтают.

– Со временем все утрясется, – заверил Теонард. – Как гость?

Страг кивнул на парня на топчане.

– Выглядит слабым.

Теонард шагнул в комнату, оправил короткий черный кафтан с расстегнутым воротом. На шее видна цепочка, уходит под черную ткань – там, как и у большинства Хранителей, спрятан Осколок. А еще, помнил Страг, Теонард носит там амулет, который не дает болтам в его магическом арбалете иссякнуть.