-А по-моему можно уже,- cказала Стелла. - В газете опубликована карикатура Михаила Златковского. Горбачев лежит на раскалывающейся льдине, которая по форме повторяет контуры территории СССР, пытаясь удержать её от распада. И ты сделай инсталляцию с образом Горбачева. Это ново, смело и будет иметь успех у западной публики. Чтобы тебя заметили надо быть дерзкой и первой. Ты будешь первой, кто в инсталляции использовал образ генсека. Этим и войдёшь в историю искусств. Я уверена.
-Думаешь? -с сомнением переспросила Крапивина, покусывая нижнюю губу.
-Уверена, -повторила Стелла. - Конечно, это риск, но смелости тебе не занимать, мать.
Когда Юра вышел из ванны, Крапивина посмотрела на него так, как женщины смотрят в магазине на вещь, раздумывая, брать её или нет.
-Можно попробовать, - наконец произнесла Крапивина. -А товарищ то сам согласен?
-Да согласен он, согласен, - ответила за Юру Стелла.
-У меня сразу родилась идея, - сказала Крапивина. - Оставим задумку Златковского, но возьмём настоящую бумажную карту СССР. Разрежем её на кусочки по границам союзных республик, и сложим эти кусочки на полу, чтобы снова получилась цельная карта СССР. Наш товарищ Михаил Сергеевич Горбачёв ляжет на эту порезанную карту, придавив своим телом. Рядом ставим и включаем два мощных вентилятора с надписями "Ветер перемен". Ветер дует, куски карты трепещутся по ветру, пытаясь разлететься, а генсек их удерживает. Ну, как идея?
-Точно. И всё всем понятно, - сразу согласилась Стелла. -Так и сделаем.
Вечером за ужином Юра рассказал жене о художниках, с которыми он сегодня познакомился. Рассказал он и о предложении Стеллы поучаствовать в инсталляции в роли Горбачева.
-И что тебе это даст? - спросила Юля.
-Инсталляцию купит какой-нибудь западный коллекционер и меня купит вместе с инсталляцией. Я буду частью его коллекции произведений современного искусства. Вот таким образом я иммигрирую, - сказал Юра и удивился, как глупо прозвучало сказанное.
-Если это шутка, то неплохая, -улыбнулась Юля.
-Зачем Стелле так шутить? Я был с ней искренен. Рассказал честно, что хочу иммигрировать, - признался Юра.
-Зря рассказал. Федя даже нам ничего не говорил, пока не уехал, а ты чужому человеку открылся, - сказала Юля. -Что ты знаешь об этой Стелле? Может её специально подослали разведать, кто о чем в действительности думает? Если она настучит на тебя куда следует? Ответственный работник Моссовета, а собирается сбежать за границу. Сенсация! Тебя с работы погонят, из партии попрут, и станешь ты невыездным. А может тебя даже, для профилактики, арестуют, отдадут под суд и посадят в тюрьму.
Они разговаривали долго и Юра начал сомневаться. Теперь предложение Стеллы уже не казалось ему таким безупречным и соблазнительным. Настроение у Юры испортилось. Он досадовал на себя за то, что не проявил должной бдительности и разрешил иностранному специалисту по культуре свить гнездо доверия в своей неискушенной чистой почти непорочной советской душе. Юра лёг спать с тяжёлым предчувствием.
Утром на работе Юру вызвал к себе начальник и объявил, что теперь работать с Соттбис будут люди из компетентных органов.
-Они вообще не должны были вовлекать нас в организацию этого аукциона, -добавил начальник. - А Вы, товарищ Мериков, займитесь-ка городским озеленением. Там надо с саженцами разобраться. Недопоставка.
-Это даже к лучшему, - успокаивал себя Юра. -Задурила Стелла мне голову. Изображать самого Горбачева! И зря я ей признался про иммиграцию! Но какова! Господином меня называла. Профессионалка.
-Дядя Федя из Америки приехал, - сообщил Степан, когда Юра вернулся вечером домой. -К девяти будет у нас. Он обещал мне привезти джинсы банан. От тебя не допросишься. И еды ещё обещал.
-Вот ты спроси Федю, как это делается, - сказала Юля, когда они остались на кухне вдвоём. - Он -свой человек. А то у какой-то незнакомой бабы спрашивает!
-А ведь я с ней больше никогда не встречусь, -подумал Юра о Стелле.
Юля продолжала что-то говорить, но он не слушал жену. Юре показалось, что он скучает по Стелле. Приключения вчерашнего дня взбодрили его, забуревшего за долгие годы на скучной однообразной чиновничьей работе.
-Вот спроси своего Федю, как это ему удалось так удачно уехать. Даже нам не сказал ни слова, - продолжала Юля.
Уже 5 лет они не спали вместе. У Юры и особого желания не возникало. И Юра, и Юля теперь с лёгкостью могли обойтись друг без друга. Поэтому Юлю волновало не то, что она останется одна без мужа, когда он иммигрирует, а то, что из-за его неумелых действий у неё могут возникнуть неприятности. Юля активно интересовалась политикой, ходила на митинги, выступала, была, как говорится, в гуще событий. Ей нравилась такая жизнь. Это соответствовало её характеру, боевому и задорному.
-Я не против, уезжай, ты свободен, но сделай это грамотно, - говорила Юля. - Какие инсталляции? Горбачева он вздумал изображать! Сумасшедший! Ты вспомни, что тебе бабушка Таня рассказывала. Как за анекдоты люди навсегда в лагерях исчезали. Тоже туда захотел? ГУЛАГ никуда не девался. Всё тут. Тебя ждёт и таких как ты идиотов.
-Да знаю я про лагеря, - ответил Юра. - И бабушкины рассказы помню.
-Вот-вот, почаще вспоминай, - Юля погрозила пальцем.
Так, за разговорами они не заметили, как пролетело время и в 9 часов вечера в дверь позвонили.
-За тобой пришли, - мрачно пошутила Юля.
-Здравствуйте, дядя Федя! - долетел из коридора радостный голос Степана.
-А я ж теперь вроде как искусством занимаюсь, -сказал Федя, усаживаясь на кухне. -А что это у вас на телефоне подушка лежит? Ну, ладно. Вообщем, прибыл я сюда на аукцион советской живописи Соттбис. Со мной один галерист из Нью-Йорка приехал. Картины для нас, конечно, он будет отбирать, а я в роли переводчика и бухгалтера. Жена решила вложить деньги в советское искусство времен перестройки. Ей посоветовали знающие люди. Говорят, сейчас внимание всего мира приковано к СССР. Я тоже думаю, что это выгодное вложение. Держи, Степан, это тебе. Иди, примеряй.
Федя достал из большой спортивной сумки джинсы в фирменном целлофановом пакете.
-Спасибо, дядя Федя! -воскликнул Степан и убежал в свою комнату.
-А что у вас новенького? - спросил Федя.
-Да вот, папашке нашему перестройка окончательно в голову ударила, - сказала Юля. -Иммигрировать собрался.
-Юра! Ты ли это? -удивился Федя. -И куда? Как? Ты же в Моссовете работаешь, член КПСС! Неужели враги завербовали?
-Я серьезно решил, - сказал Юра. - Что посоветуешь? Как это получше сделать?
-Вы все втроем собираетесь? - спросил Федя.
-Нет. Юля ни в какую не хочет, - ответил Юра. - Продолжает верить, что у нас наступят времена всеобщего изобилия и счастья. Увлекается каким-то Ельциным. Я не возражаю, но с меня довольно. Не хочу здесь больше время тратить. Хочу уехать.
-Ты готов бросить жену и сына? Не верю своим ушам! - рассмеялся Федя. - С вами, конечно, весело, но устал я сегодня, ребята! Весь день проходили по мастерским художников с каким-то мужиком в штатском, который корчил из себя знатока живописи. Было очень смешно. С нами ещё была искусствовед из Соттбис. Так она его постоянно подкалывала. Нормальная такая тётка. Ой, как же я измучился за сегодня! Это вам.
И Федя пододвинул ногой свою громадную спортивную сумку.
-Ты о нас заботишься как отец о детях, -воскликнула Юля, разглядывая содержимое сумки. - Как тебе удалось провести это всё через границу? Еда, вещи, книги... Шаламов! Жаль, я уже в самиздате прочитала.
-Со мной дипломат летел. Их багаж не досматривают, - пояснил Федя. -Я его попросил, он помог. А насчет отъезда я тебе сразу скажу. Если подашь в официальном порядке, у тебя будут проблемы. Ты работник Моссовета, член КПСС. У тебя определенно есть какая-то форма допуска к государственной тайне. Нет, так просто тебя не выпустят. Вот если бы ты был маргиналом, тогда другое дело! Тебе лучше поехать в очередной раз с туристической группой зарубеж и там сбежать. Попросить политическое убежище. Я помогу. У жены большие связи. Мы поможем, только сообщи заранее, куда и когда ты выезжаешь, как турист. Я там тебя и встречу. Жена, кстати, открывает крупный бизнес в медицинской сфере. Идея моя, деньги - её. Сеть клиник по всему миру. Придумал название. "Клиники Маха". В честь меня. Нужны надежные сотрудники, так что без работы заграницей ты, Юрка, не останешься. Всё сделаем как надо. Не боись. Главное, вырвись из этого вонючего сарая, а там всё будет хорошо.
