- Я что-то не очень понимаю... - замялся Фердинанд.
- Клюв - это мера длины, - объяснила птица.
- Сколько получится, если клювы перевести на сантиметры? - спросил директор.
- Этого я не знаю, - ответила птица.
- Ну хотя бы примерно, - попросил Фердинанд.
- Взгляните на мой клюв, - сказала птица.
- Очень красивый клюв, - отозвался Фердинанд.
- Не в том дело... Сколько в нем сантиметров?
- Трудно сказать, сантиметра четыре...
- А по-вашему? - обратилась птица к директору.
- Наверно, сантиметров шесть.
- Ну, скажем пять... Согласны?
- Конечно, согласны!!! - воскликнули Фердинанд и директор.
- Тогда все очень просто, - сказала птица, гордясь своей сообразительностью, - клювы нужно перевести в сантиметры, а сантиметры - в метры.
- Считать!.. Терпеть не могу! - заволновался Фердинанд. - Может, вы этим займетесь, - предложил он директору.
- Попробую, - ответил директор. - Предположим, один клюв равен пяти сантиметрам.
Тогда десять клювов - это пятьдесят сантиметров, сто клювов - пятьсот сантиметров, тысяча клювов - пять тысяч сантиметров, десять тысяч клювов пятьдесят тысяч сантиметров, пятнадцать тысяч клювов - семьдесят пять тысяч сантиметров, а семьдесят пять тысяч сантиметров равны семистам пятидесяти метрам. К этому остается прибавить еще сто одиннадцать клювов, что составляет пять метров пятьдесят пять сантиметров. Итак, пятнадцать тысяч сто одиннадцать клювов равняется семистам пятидесяти метрам и пятидесяти пяти сантиметрам. Это как раз и есть высота, на которой мы находимся. Я весь взмок от этих подсчетов.
- Вы решили эту задачу замечательно, - сказал с восхищением Фердинанд. - Поздравляю вас, дорогой директор.
- Ничего здесь нет замечательного, - скромно ответил директор. - Когда работаешь директором, надо уметь считать. Мы все еще поднимаемся?
- Да, - ответила птица, - мы поднялись еще клювов на пятнадцать.
- Ужасно! - испустил отчаянный вздох директор. - Дорогой Фердинанд, надо что-то предпринимать. Не можем же мы без конца подниматься и подниматься.
- Будем надеяться, нам подскажут, что делать в таких случаях, Фердинанд вопросительно посмотрел на птицу.
Птица в свою очередь с серьезным видом взглянула на Фердинанда.
- Прежде всего, позвольте представиться. Я вошел в вашу ракету и даже не представился.
- Какая там ракета... - махнули рукой директор и Фердинанд, - самая обыкновенная кабина лифта, которой вздумалось вдруг взлететь в воздух. Вот мы и летим.
- Это не имеет значения, кабина... лифт... В настоящий момент это воздушный корабль, иначе не назовешь. Можете мне верить, уж я-то в этих делах толк знаю.
Моя фамилия Голубовский.
Фердинанд с директором глянули на птицу повнимательней. Действительно, в ней было что-то голубиное. Это лишний раз подтверждало, что фамилия невымышленная.
Каждый по очереди назвал свое имя.
- Великолепный. Фердинанд Великолепный, - представился Фердинанд.
- Девон. Алексей Девон, - представился директор.
- Очень приятно, - сказал Голубовский.
- О нет, это нам приятно! - воскликнули директор и Фердинанд.
- Итак, чем могу быть полезен? - спросил у путешественников Голубовский.
- Дело в том, - сказал директор, - что мы не представляем себе, как спуститься на землю. До сих пор мы только поднимались. А это становится опасно.
- Насколько мне известно, - ответил Голубовский, - существует несколько способов: если мы складываем крылья, мы падаем камнем вниз; если мы используем воздушные течения, мы плавно снижаемся, распластав крылья, при этом мы делаем круги, если мы поворачиваем определенным образом хвост...
- А других способов нет? - спросил сдавленным голосом Фердинанд.
- Может, и есть, но мне они не известны.
- У нас, видите ли, нет крыльев, - сказал, заламывая руки, директор.
- И хвостов, - добавил со слезами на глазах Фердинанд.
- И все же надо что-то предпринять, - сказал, тряхнув головой, директор.
- Надо! - поддержал его окрепшим голосом Фердинанд.
- Но что? - сказал упавшим голосом директор.
- Что? - простонал Фердинанд.
- Что? - задумался Голубовский.
- Мне кажется, если положить к нам в кабину какие-нибудь тяжести, то она в силу законов земного тяготения начнет снижаться, - заметил директор.
- Тяжести... - отозвался Фердинанд. - Но какие?
- Любые. Например, кирпичи, - сказал директор.
- Смешно и говорить, - отозвался Фердинанд, - откуда здесь кирпичи? Насколько мне известно, кирпичи по воздуху не летают.
- Одну минуточку, - вмешался в разговор Голубовский. - Мне в голову пришла мысль. Может быть, нам удастся загрузить вашу кабину и заставить ее опуститься.
- Если вы этого добьетесь, вы - маг и волшебник, - не без ехидства заметил Фердинанд.
- Я дам вам премию: сто мешков с горохом, - заявил директор, которому эти слова тоже показались забавными.
- Ловлю вас на слове, - ответил Голубовский. - Ненадолго мне придется вас покинуть. Откройте, пожалуйста, дверь.
Фердинанд открыл дверь, птица привстала на скамейке, взмахнула крыльями и выпорхнула наружу. Она сделала несколько кругов над кабиной, которая тем временем поднялась еще клювов на двадцать, махнула на прощание хвостом и улетела.
Директор и Фердинанд остались одни. Где-то далеко-далеко внизу виднелась земля.
Высоко-высоко над ними сияло солнце. Даже облака попрятались куда-то.
Путешественников окружала сплошная ровная синева. Чувство одиночества щемило сердце.
- Кажется, мы уже не вернемся на землю, - с отчаянием предположил директор.
- Эх, и понадобилось же нам... - заскулил Фердинанд.
- Никогда-никогда не увижу я своей любимой гостиницы, - стал всхлипывать директор.
- А я не увижу своих друзей, - присоединился к директору Фердинанд.
- Нужно было вам нажимать на эту кнопку! - сказал с укором директор.
- Мне? - возмутился Фердинанд. - Да ведь это вы нажали!
- Это не я! - крикнул директор. - Это вы! А я только сделал вид, что нажал.
- Неправда! - завопил задетый за живое Фердинанд. - Это я сделал вид, а вы нажали по-настоящему.
- Есть о чем спорить... - сказал директор, и его глаза наполнились слезами. - Мы оба нажали на эту кнопку...
- Да, вы правы, - сказал Фердинанд примирительным тоном. - Оба мы виноваты.
