И от этого становилось только хуже. Не один человек не любит ощущать себя никчёмным. В том числе, и он сам.
***
На Севере всегда темнело рано. И пускай Бриггс сравнивать с той же Драхмой было в этом смысле немного неразумно, для людей, проживших много времени в более южных районах Аместриса, было достаточно трудно приспособиться к новым условиям и принять то, что в пять часов вечера на улице нельзя ничего нормально увидеть. А про невероятно низкие температуры и говорить не приходились.
И Оливия тоже через всё это прошла после того, как её перевели из Централа. Сначала привыкнуть ко всему этому было достаточно сложно, а в особенности к тому, что нормальных продуктов здесь практически не было и приходилось довольствоваться тем, что было в наличии, ведь доставить в такую даль что-нибудь скоропортящееся было достаточно сложно, если не невозможно.
Ей понадобилось где-то год на полную адаптацию, а вот тем солдатам, которые сегодня прибыли в её крепость, может понадобиться где-то столько же времени, ведь они попали в эти суровые условия примерно в одном возрасте. А тому парню, который курил, придётся особенно туго. Сигарет в этой глуши практически не найти.
Сама Армстронг никогда не зависела от никотина и гордилась этим. Без вредных привычек было намного проще жить, ведь не было нужно время от времени увеличивать в крови количества не самых полезных веществ. А в Бриггсе, который не был самым насыщенным всякими приятными мелочами районом, это позволяло нормально существовать, не мучаясь от ломки.
Но вот Кимбли, воспоминания о котором до сих пор были живы в памяти, отказался от сигарет только из-за тюрьмы.
Оливия отчасти поддерживала решение власти впаять Зольфу срок за то, что он сотворил в Ишваре, но в последнее время женщине сильно не хватало присутствия алхимика рядом. Она была готова даже терпеть неприятный горький серый дым, если бы он остался с ней, а не отбывал пожизненное заключение в Централе.
Будучи не в состоянии толком объяснить своё желание, генерал-майор раз за разом вспоминала время, проведённое с Багровым, оставшись в своей комнате в гордом одиночестве. Как сейчас, например. Пускай его и не было так много, как хотелось бы, но Армстронг научилась ценить даже такое количество.
Ведь учитывая решение военного суда, им больше никогда не будет суждено встретиться. Никто не решит освободить того человека, чьё заключение было всего лишь обыкновенным театром, чтобы показать всем, что власть не прощает грехов, на которые сама же и толкнула ни в чём неповинных людей.
Верхушке государства было проще избавиться от одного единственного человека, чем начать нормально работать и думать головой. И даже зная, что у Кимбли была предрасположенность к психическим расстройствам, никто не удосужился провести хотя бы парочку экспертиз. Ведь человека проще упечь за решётку, чем начать лечить.
А разве это правильно?
Комментарий к Глава 21. Неоправданные надежды
С днём проды)
========== Глава 22. Желание рассказать и услышать ==========
Грид совсем не привык к тому, что на единственный телефон в «Гнезде Дьявола» кто-то звонит. В последние несколько лет так делал только один человек, который, по сути, и знал нужный номер, в то время, когда обычные люди знали только расположение обители гомункула. Да и то эта информация почти никогда не выходила за пределы Дублиса.
Когда же Лора ему сообщила, что с ним хотят поговорить, гомункул сразу понял, кому он мог понадобиться. С того момента, когда он вместе с Эдвардом и Патрисией обнаружил Изуми, находящуюся при смерти, даже сейчас, спустя несколько дней после прохода сквозь Врата, с трудом прошло полтора часа, а Хоэнхайм уже позвонил ему.
Как чувствовал, честное слово! Ничего не ответив химере, Жадность направился в нужную ему комнату, уже зная, что он скажет. За последние лет сто, если не больше, ничего толком не изменилось: гомункул всё так же не отказывается от планов захватить мир, Хоэнхайм хочет отомстить Отцу, а основная масса обычных людей до сих пор не верят в их существование.
Хотя оно даже к лучшему. Никто не будет мешать им в исполнении поставленных когда-то давно целей.
Взяв увесистую трубку в покрытую мелкими мозолями ладонь и поднеся её к уху, Грид немного недовольно нахмурился. Он не горел желанием помогать Изуми, к которой не имел никакого отношения. Мужчина делал это только для того, чтобы Эдвард от него отвязался и больше не просил спасти бывшую Харнет. А из-за того, что глава «Гнезда Дьявола» не хотел опять проходить сквозь Врата, Мудрец с Запада идеально подходил для этого.
- Давненько ты не звонил, - сразу произнёс гомункул.
- Времени не было, - недовольно пробурчал Хоэнхайм. – Да и ты не горел желанием пообщаться.
- А я знаю, где ты сейчас? - Жадность заливисто рассмеялся.
Ему очень нравилось, что последнее время живой философский камень стал разговаривать с ним подобным образом. Искусственный человек долго мог общаться только с теми, кто отвечал сарказмом на сарказмом, иронией на иронию и относился хотя бы нейтрально ко всем его не самым лучшим привычкам и замашкам.
- Надеюсь, тебя больше никто не видел? – проигнорировав слова своего старого знакомого, поинтересовался Мудрец с Запада.
Слишком глупый вопрос.
- На этот раз всё было тихо, - скучающе глянув на рядом стоящую Лору, Жадность перешёл к главной части разговора: - И да, ты в ближайшее время должен показаться у меня.
Гомункула совершенно не раздражало то, что почти все химеры любили совать свои носы в его дела. За долгие годы совместной работы он уже успел к этому привыкнуть, поэтому в сложившейся ситуации не чувствовал совсем ничего.
А то, что они могли узнать о его планах, совсем не пугало Грида. Он и сам планировал сообщить им об этом, пускай из-за усталости и необходимости думать, как не попасться на глаза ни своему создателю, ни своим братьям и сестре, упустив пару незначительных деталей. Так какая разница, когда это произойдёт?
- Зачем? – искренне удивился Хоэнхайм. – Ты опять что-то задумал?
От этого гомункул недовольно скривился, при этом устало покачав головой. Он никак не мог понять, почему последний житель Ксеркса не мог привыкнуть ко всем его «необычным» привычкам до сих пор. Они же знакомы, чёрт возьми, не одно десятилетие.
- Заткнись и приезжай! – зло рыкнул Жадность, уткнувшись взглядом в бетонную стену. – Я тебе всё на месте объясню.
- Хорошо, - Хоэнхайм устало вздохнул. – Я как раз в Фортресс Кастылле*. Скоро буду.
Когда была сказана последняя фраза, искусственный человек сразу же повесил трубку на её законное место, тем самым прервав вызов. Продолжать разговор он не видел смысла, ведь всё важное они оба уже друг другу сказали.
Недовольно осмотрев небольшую комнату, окутанную не слишком приятным сейчас полумраком, в которой должен был быть только Жадность и Лора, взгляд мужчины упал на Эдварда, который ещё в доме Изуми громко всем присутствующим заявил, что он хочет как можно больше времени провести со своей «учительницей».
«Видимо, он до сих пор ребёнок», - скептически про себя отметил гомункул.
- Спасибо, что уговорил папу приехать, - дрожащим от переполняющих его эмоций сказал Элрик, с трудом выдавив из себя эти несколько жалких слов.
Грид только скептически хмыкнул. Он и не собирался ничего отвечать мальчику, который и так был ему много чего должен. Мужчина совсем не хотел интересоваться, какие отношения у Эдварда с Хоэнхаймом, Изуми или кем-то ещё. Он и так получит абсолютно всё, чего хочет, и без этой ненужной никому информации.
Сейчас у Жадности много других важных дел.
***
Хоэнхайму очень не нравилось, что Грид требовал от других немедленного выполнения своих приказов. Он бы ещё относился к этому достаточно спокойно, если бы гомункул вел себя подобным образом не слишком часто, но вместо этого владелец «Гнезда Дьявола» даже не думал меняться. И единственное, что оставалось последнему жителю Ксеркса, так это просто смириться с характером своего старого знакомого.
