- Конечно, сейчас, — шепчу, смачивая свой член слюной. Впрочем, он итак настолько влажный, что я сам не понимаю, что со мной происходит. Осторожно подвигаюсь ближе и ощущаю жар твоего тела. Боже, это… ……!!!!

Твой стон, слетевший с губ. Он вырвался на свободу. Нет больше ограничений и контроля. Ты сдался. И ты подчинился мне. Отдался мне. Боже!

Сумасшествие! Это взрыв, это фейерверк.. Нет, это звёзды, детка! Звёзды, которые я хочу подарить тебе. Не знаю почему. Просто хочу. Просто потому что люблю. Тебя, вот такого ублюдка, люблю… Чёрт, Кайт!

Тебе уже не больно. Боль прошла. Я знаю. Она всегда проходит, сменяясь удовольствием, наслаждением. Ты узкий, ты такой до охуения узкий, что я едва не кончаю от каждого движения в тебе. Я не спешу, не набираю темпа, я просто двигаюсь внутри тебя, медленно, входя почти на полную и снова возвращаясь назад. И так до одурения хорошо, что я шепчу твоё имя. Как делал это сотню раз, лёжа под тобой. Нет, раньше я его стонал, выкрикивал, а сейчас шепчу. Шепчу, потому что успокаиваю. Потому что помогаю тебе расслабиться. Потому что сейчас ты мой, потому что сейчас принимаешь ты.

Я знаю, что это не продлится долго. Я уже давно на грани. А ты мечешься на постели не в силах прикоснуться к себе. Эта сладостная пытка. Детка, ты так возбуждён, черт! Нет сил смотреть, как ты извиваешься, не имея возможности помочь себе руками. Ничего, я помогу. Сейчас. Едва касаюсь ладонью твоего члена, как чувствую что-то невероятное. Этот спазм мышц внутри, такой резкий и необыкновенно приятный, просто взрывает изнутри. Это он, финал. До одури охренительный экстаз, накрывающий с головой. Я даже не в силах стонать, дыхание перехватило. Боже!

И всё же я слышу стон. Не мой. Твой, Кайт. ТВОЙ! Это ты с криком изливаешься мне ладонь. Я чувствую пульсацию твоей возбуждённой плоти и ощущаю тёплую вязкость между пальцев. Да, мой хороший, я знаю, каково тебе сейчас. Это охуительно круто, правда, Кайт? Я знаю это, потому что и мне сейчас так же хорошо. Перед глазами только твоё влажное тело, распластавшееся по кровати, и миллионы звёздочек, затмевающих взгляд. Сука, ну, почему я так тебя люблю, Кайт? почему… так люблю…

***

Как сладостно ноет тело, напоминая о прошедшей ночи. Боже, неужели я и впрямь сделал это? Может, это был только сон? Прислушиваюсь к ощущениям собственного тела, и понимаю — нет, это был не сон. Я вчера действительно имел Кайта, и чёрт возьми, это было ОХУИТЕЛЬНО.

Я знаю, что увижу, едва открыв глаза. Я вижу это уже пару месяцев, с тех пор как переехал к тебе, милый. Я увижу тебя, спящего на расстоянии протянутой руки, укутавшегося в одеяло по самые уши так, что только тёмные волосы торчат из твоей «персональной берлоги». Ты всегда стягиваешь с меня одеяло и это бесит… бесило, да какого чёрта? Я всё равно люблю лежать, едва прикрыв спину. Я всегда ложусь спать в футболке и шортах – ты же предпочитаешь засыпать обнажённым. И я снова не против. Люблю видеть по утрам твоё тело – такое атлетичное, подтянутое, этот пресс и широкие плечи. Ты совсем не выглядишь на свой возраст. Гораздо моложе, почти как мой ровесник. Фак! Вспоминаю, что вчера ударил ниже пояса, напомнив тебе про возраст. Да уж, Крис, это был перебор. Хотя чего уж там! Он снова сосался с каким-то стажёром из компании прямо на стоянке под нашим домом! Гад!

Обида снова накрывает с головой. Конечно, уже не так, как вчера. Без истерики. Просто тупая детская обида, от которой хочется надуть губы и демонстративно отвернуться к стенке. А ещё лучше уйти спать в гостиную. Хотя вряд ли у меня это получится. Ты всегда чутко спишь и просыпаешься, едва я успеваю пошевелиться. А сегодня, стоит тебе проснуться, и меня ждёт особый пиздец, ручной сборки так сказать, — праведный суд за вчерашнее ночное преступление. Боже, неужели я вчера и вправду это сделал? С Кайтом? Охуеть!

И всё же любопытство – это мой крест от рождения. Не могу устоять, чтобы не взглянуть на тебя хоть одним глазком. С утра ты всегда выглядишь так охренительно сексуально, что мне приходится снимать утреннее напряжение в душе, если конечно ты не смилуешься. Сегодня на помощь рассчитывать не приходится. Эх, страшно до чёртиков. Но какой смысл оттягивать наказание? Кроме того, впереди ещё совещание… Блядь.

С этой мыслью осторожно открываю глаза. Господи…

Нет, к этому невозможно привыкнуть. К тебе такому привыкнуть.

Ты уже проснулся, стоишь у высокого во всю стену окна. Меж полупрозрачных штор. Обнажённый. Куришь.

Закусываю губу, скользя взглядом по твоей шикарной спине, подтянутым ягодицам, узким бёдрам. Чёрт, Кайт, пощади меня. Ну, какого чёрта ты такой красивый? Как же хочется подкрасться незаметно и обнять тебя со спины. Не получится. Ты услышишь. Ты всегда слышишь, как я двигаюсь. От тебя не ускользнет ни единый шорох. И обнять себя, вероятно, не дашь. Ты редко позволяешь себе такую слабость. Очень редко. Фак! Почему с тобой всегда так? Не знаешь, наверняка, что у тебя в голове. Но чёрт возьми я люблю тебя! Какой бы сукой ты ни был, Кайт, я люблю тебя и подыхаю от этого раз за разом. Вот и сейчас лежу, ожидая пока ты обернёшься. Один единственный взгляд, милый. Обернись.

И ты оборачиваешься.

- Доброе утро,… истеричка, — ехидно ухмыляешься и тушишь окурок в пепельнице на журнальном столике. Ты в хорошем настроении? Неужели опасность миновала, и Его Величество соблаговолит меня пощадить? Один единственный короткий взгляд в мою сторону, и ты уже копаешься в ящиках шкафа в поисках белья.

- Доброе, — фыркаю я, поднимаясь с постели. – Ну как? Моя ревность в заднице не болит?

- Переживу, — спокойно отвечаешь ты так, словно ничего и не было. Я рад. Значит, всё в порядке, и я не причинил тебе боли. Конечно, безумно хочется спросить «понравилось?», но знаю, что ты не ответишь. Отшутишься. Или соврёшь. Да это и не важно. Я видел твои глаза, я помню твой вчерашний голос. Я чувствовал тебя. И нам обоим было невъебенно хорошо. И не спорь, детка. Я всё знаю. А сейчас… Главное, что я ещё жив. Впрочем, не жди, что я буду целовать твои ноги в знак благодарности. Твой вчерашний проступок тоже на счету, не забыл, Кайт?

- Поторопись, твой отец назначил совещание на 10. И как ты понимаешь, все акционеры должны там быть, — ты неспешно перебираешь вешалки со своими пиджаками от Армани. Они тебе чертовски идут, милый, и ты знаешь об этом.

- Ты едешь первый, или я? – равнодушно бросаю на ходу, пробираясь к ванной, – судя по влажным волосам ты уже принял душ. Моя очередь. Хотя так не хочется смывать с себя запах твоего парфюма. Фак, ты делаешь меня сентиментальным, Кайт. Или я всегда был таким?

- Поезжай пораньше, успеешь заодно проверить документы по последнему проекту, а я подъеду прямо к совещанию, — краем глаза вижу, как ты неспешно застёгиваешь пуговицы на шёлковой рубашке. Мазнув взглядом по твоим тонким пальцам, возвращаюсь к зеркалу и умываю лицо. Ещё пару минут такого «любования» и предательское возбуждение задержит меня здесь «до выяснения обстоятельств». И не думаю, что ты сжалишься над своим ненасытным любовничком. После вчерашней-то ночи!

- И что же наш топовый копирайтер собирается делать с утра пораньше? – спрашиваю, как только ты проходишь мимо открытой двери в сторону кухни.

- Говори правильно. Партнёр, — отвечаешь ты, и я слышу звук включающейся кофейной машины.

- Формально это вы с отцом партнёры, а ещё не принял решения, кроме того, мы пока не в офисе, — наспех чищу зубы и возвращаюсь в спальню за бельём, делая вид, что мне совершенно не интересно, чем ты там занимаешься. Слышу знакомую мелодию будильника. Быстро подхватываю с тумбочки мобильник, жму сброс, и невольно замечаю полоску белой ткани, съёжившуюся под краем кровати. Нагибаюсь и поднимаю с пола твой шёлковый шарф. Фаааак… Невольно сглатываю. Воспоминания тут же накрывают с головой, а по телу разливается приятное тепло. И внезапно понимаю, что тепло вовсе не внутри, а где-то рядом. Сзади. Это твои тёплые сильные руки обнимают меня со спины. Нежный поцелуй куда-то за ухо, мурашки, стройной дорожкой пронёсшиеся вниз. Кайт, зараза, что же ты со мной делаешь!