Говоря об отцах, бабаях и асмодеях, нельзя не упомянуть о их ближайших помощниках, б а р а х о л ь щ и к а х, и самых страшных и неумолимых врагах - к р у ч е н ы х. "Барахлом", собственно, на арестантском языке называется старая ни на что больше негодная вещь, лохмотья. Но этим же именем арестанты зовут и выдаваемую им одежду. Можете поэтому судить о ее качестве. Барахольщик, это - старьевщик. Он, входя в камеру, выкрикивает:
- Кому чего продать - промотать.
Скупает и продает арестантские вещи, дает сменку, то есть за новую вещь дает старую с денежной придачей. Барахольщики по большей части работают на комиссии, от отцов. Но часто, купив за бесценок краденое, барахольщик начинает вести дело за свой страх и риск, выходит в отцы или майданщики и получает огромные вес и влияние. И при виде злосчастного арестанта, входящего в камеру с традиционным выкриком: "Кому чего продать - промотать", вы невольно задумаетесь:
"Сколько раз, быть может, прийдется этому человеку держать в своих руках жизнь человеческую".
С крученым арестантом мы уже встречались, когда он уговаривал будущего сухарника согласиться на "свадьбу" с долгосрочным каторжником и за пять-десять рублей продать свою жизнь. Крученым с любовью и некоторым уважением каторга называет арестанта, прошедшего огонь, воду, медные трубы и волчьи зубы. Такой арестант должен до тонкости уметь провести начальство, но особую славу они составляют себе на асмодеях. Втереться в доверие даже к опасающемуся всего на свете асмодею, насулить ему выход, вовлечь в какую-нибудь сделку, обмошенничать и обобрать, или просто подсмотреть, куда асмодей прячет свои деньги, украсть самому или "подвести" воров, - специальность крученого арестанта. И в этой специальности он доходит до виртуозности, обнаруживает подчас гениальность по части притворства, хитрости, находчивости, выдержки и предательства. "Кругом пальца обведет", говорят про хорошего крученого с похвалой арестанты. Другой вечной жертвой крученого является дядя сарай. Этим типичным прозвищем каторга зовет каждого простодушного и доверчивого арестанта.
- Ишь, дядя, рот раскрыл, что сарай! Хоть с возом туда въезжай да хозяйничай!
Вот происхождение выражения "дядя сарай".
"Туис колыванский!" зовет еще таких субъектов каторга. Обман простодушного и доверчивого дяди сарая составляет пищу, но не славу для крученого. Чем больше асмодеев он проведет, тем больше славы для него. Асмодея провести, - вот что доставляет истинное удовольствие всей каторге. Закабаленная, она в глубине души ненавидит и презирает их, но повинуется и относится к "отцам" с почетом, как к людям сильным и "могутным". Ведь это - нищие, нищие до того, что когда в тюрьме скоропостижно умирает арестант, труп обязательно грабят: бушлат, белье, сапоги, - все это меняется на старое.
Чтобы покончить с почетными лицами тюрьмы, мне остается, кроме майданщиков, отцов, крученых и разжившихся барахольщиков, познакомить вас еще с одним типом - с о б р а т н и к о м. Так называется каторжник, бежавший уже с Сахалина, добравшийся до России и "возвороченный" назад под своей фамилией или под бродяжеской. "Обратник" - неоцененный товарищ для каждой собирающейся бежать арестантской партии. Он знает все ходы и выходы, все тропы в тайге и все броды через реки на Сахалине. Знает "как пройти". Есть излюбленные места для бегов - "модные" можно сказать. Раньше "в моде" были Погеби - место, где Сахалин ближе всего подходит к материку, и Татарский пролив имеет всего несколько верст ширины. Погеби или "Погиби" (от слова погибнуть) - как характерно и верно переделали каторжане это гиляцкое название. Затем, когда в "Погибях" слишком усилили кордоны, "в моду" вошел Сартунай, - место ближе к югу Сахалина. Когда я был на Сахалине, все стремились к устьям Найры, еще ближе к югу.
- Да почему?
- Обратники говорят: способно. Место способное.
А гроза всего Сахалина и служащего и арестантского, Широколобов, пошел искать "нового места" на крайний север в Тамлово. Но истомленный, голодный, опухший должен был добровольно сдаться гилякам...
Обратник - неоцененный советник, у него можно купить самые нужные сведения. В моей маленькой коллекции есть облитая кровью бродяжеская книжка знаменитого обратника Пащенка.* Он был убит во время удивительного смелого бегства, и книжку, мокрую от крови, нашли у него на груди. Заветная книжка. В ней идут записи: 1-я речка от "Погибей" - шестьдесят верст Теньги, вторая - Найде, третья - Тамлово и так далее. Это все реки Сахалина. Затем список всех населенных мест по пути от Сретенска до Благовещенска, до Хабаровска, по всему Уссурийскому краю, при чем число верст отмечено с удивительной точностью: 2271 - 1998. Далее идут адреса пристанодержателей и надежных людей.
_______________
* Каторга за ним числила 32 убийства.
Обратник может снабдить беглеца и рекомендательными письмами. Вот образчик такого рекомендательного арестантского письма, отобранного при поимке у беглого:
"Ю. Гапонико. Гапонико (очевидно, условные знаки). Любезный мой товарищ,* Юлис Иванович, покорнше я вас прошу прынать етого человека как и мене до мого приходу Яков".
_______________
* Арестанты всегда очень вежливы в письмах друг к другу.
Фамилий в таких рекомендациях, на случай поимки, проставлять не полагается. Среди "обратников" есть знаменитости. Люди, побывавшие на своем веку во многих тюрьмах и пользующиеся влиянием. И рекомендация такого человека много может помочь и в тюрьме.
У обратников есть еще одна специальность.
Наметив доверчивого арестанта с деньгами, они подговаривают его бежать и затем дорогой убивают, грабят и возвращаются в тюрьму:
- А товарищ, мол, отстал или поссорился, один пошел. Я же с голодухи вернулся.
Есть люди, убившие таким образом на своем веку по шесть товарищей. Эти преступления очень часты. Но это уж надо делать потихоньку от каторги: за это каторга убивает.
"Обратниками" заканчивается цикл "почетных" лиц. Теперь мы переходим с вами к отверженным даже среди мира отверженных. К людям, которых презирает даже каторга.
