– Он пробовал? – В голосе Родика скрипнули злые нотки.

– Он сейчас в армии. На контракте.

– Переписываетесь?

– Нет.

– Я думал, у вас все серьезно.

– Он так думал.

Вика пожала плечами. Не сложилось у них с Юркой. Опротивел он ей после того дурацкого поцелуя в парке. Какое-то время он еще бегал за ней, потом переключился на Ленку Цаплину. И там вроде бы серьезно все было, она и в армию его провожала. Только сейчас она уже с коляской ходит. И ребенка в парке выгуливает, и мужа…

Машина въехала во двор ее дома. Вика недоуменно глянула на Родика.

– Что такое?

– Я не называла тебе свой адрес.

В прошлом Родик иногда порывался проводить ее домой, но всякий раз получал отказ. А возле дома он ее никогда не поджидал. Во всяком случае, она его здесь никогда не видела.

– Я знаю.

– Ну, знаешь, и хорошо, – пожала плечами Вика.

Не важно, что было раньше. Интересно, как сложится в настоящем. Родик произвел на нее впечатление, и ей вовсе не хотелось расставаться с ним.

– Приехали, – сказал он.

– Кто-то обещал мне кофе с пирожным, – с чувством неловкости улыбнулась она.

– Так в чем же дело?

– С меня кофе, с тебя пирожное… Тут рядом. – Она повела рукой в обход дома.

– Да не вопрос! – Родик посмотрел на нее с улыбкой невозмутимого человека.

Но Вика заметила его волнение. Возможно, он всю свою сознательную жизнь ждал этого приглашения на кофе.

– Восемьдесят седьмая квартира… – сказала она, открывая дверь.

Она старалась не крутить бедрами, преодолевая расстояние между машиной и подъездом, но походку показала легкую, летящую. И это ей далось без особого труда. Обычная память может отказать в милости бывшему партнеру по танцам, а мышечная память – это навсегда. Никогда ей не забыть своего бального прошлого.

Она зашла в подъезд, и только тогда Родик стронул машину с места. И Вика не знала, что думать. Может, он смотрел ей вслед с восхищением, а может, с насмешкой прожжённого мачо, поймавшего на свой огонек очередную бабочку. А возможно, было и то, и другое.

Вика усмехнулась, стряхивая с себя сомнения. Как бы он о ней сейчас ни думал, она должна была относиться к нему со всей серьезностью. А если вдруг он играется с ней, чтобы в самое ближайшее время бросить, она должна воспринять это как должное. В конце концов, это она дала ему от ворот поворот в свое время, а не наоборот…

Квартира встретила Вику чистотой и порядком. Спасибо маме за то, что ей не пришлось метаться по комнатам в жалких попытках прибраться на скорую руку. И на кухне все на местах. Вика достала турку, зерна.

Кофе уже закипал, когда в дверь позвонили. Вика облегченно вздохнула. Родик мог просто не вернуться, а потом еще и посмеяться над ней. Такая большая, а в сказки о принцах верит.

Но Родик, похоже, не собирался издеваться над ее самолюбием. Хотя и принес бутылочку коньяка.

– Привык, знаешь ли, к кофе с коньяком, – сказал он, разуваясь.

– Где привык? В Москве? – Вика с сомнением смотрела на бутылку, которую он прилагал к коробке с пирожными.

– И в Москве, и вообще…

Она провела его в гостиную, и в сознании у нее шевельнулась картинка из прошлого. Сестра Люда в объятиях Валеры, связанный с этим всплеск чувств. И тут же возник вопрос. А сможет ли она испытать такое же волнение в объятиях Родика?.. Скорее всего, нет. Не тот он мужчина, от которого теряют голову.

Родик осмотрел комнату, мимика его лица выдала легкий переполох в его душе.

– Ну, здесь у нас, конечно, не хоромы.

– Дело не в этом, – качнул головой он.

– А в чем?

– Ну, может, я очень хотел… – Голос его дрогнул, он запнулся.

– Кого хотел? – Вика вскинула брови в предстартовом возмущении.

– Здесь оказаться хотел… Ну, думал… – Родик явно засмущался.

И Вика не стала его донимать. Она отправилась на кухню за кофе. А когда вернулась, Родик уже сидел в кресле в раскованной позе, с раскрепощенным взглядом. И улыбался в той же манере, с которой подъехал к ней на своем «БМВ». Бутылка стояла на журнальном столике, рядом с открытой коробкой с пирожными. А коньяк не из дешевых.

– Коньяк можно прямо в кофе, – сказал он, скручивая с бутылки пробку. – Но лучше из бокалов.

Вика кивнула, достала из серванта пару бокалов. Сходила на кухню, взяла там из холодильника половинку лимона, нарезала, подала к столу.

– Давай за встречу!

– И сделаем вид, как будто мы так долго этого ждали, – шутливо улыбнулась она.

– А ты не ждала? – вроде как серьезно и даже с обидой спросил он.

– Ждала. Поэтому и говорю.

– А я ждал.

– Тогда за встречу!

Они выпили, закусили пирожными. Но Вика решила, что этого будет мало. И снова отправилась на кухню.

Рагу в утятнице, утятница в духовке. Все просто. И распорядок в доме такой же простой. Уходишь на смену – оставь после себя чистоту и ужин. Мама постаралась, приготовила. А Вика позаботилась о Родике.

– Вдруг ты голоден, – сказала она, снимая с подноса блюдо с рагу.

– Спасибо. Но это не обязательно, – в раздумье пожал он плечами.

– Сначала я должна угостить, а потом уже ты должен отказаться.

– Ну да, ты же представитель гостиничного бизнеса.

– Ну, можно сказать и так.

– А выглядишь как представитель модельного бизнеса.

– Ну, не знаю…

– Я знаю… Давай за твою красоту!

Он наполнил бокалы, но Вика мотнула головой.

– Ты не считаешь себя красивой? – удивленно повел бровью Родик.

– Я боюсь, что мы сглазим. И я стану некрасивой, – улыбнулась она.

– Тогда давай выпьем за нас!

– Ну, можно, – взяв бокал, пожала плечами Вика.

– А нас не боишься сглазить? – усмехнулся он.

– Так у нас вроде бы ничего и не было…

– И не будет. Если мы вдруг сглазим… Сначала нам нужно стать одним целым, тогда уже пить за нас.

– Тогда давай за наше прошлое!.. Оно же уже состоялось.

– У прошлого две лапы. И обе задние. А передние лапы – в будущем. Прошлое без будущего – как зверь в прыжке… А иногда так хочется встать на все четыре лапы.

– За четыре лапы мы пить не будем.

– А давай просто на брудершафт!

– Да?! – Вика в замешательстве глянула на Родика.

Может, он и не секс-символ, но в его внешности много достоинств. И как личность он довольно-таки интересен. Как бы не закрутило ее в поцелуе на брудершафт. А глазки у него масленые, улыбка коварная.

– Помнишь, как мы танцевали с тобой танго? – поднимаясь со своего места, спросил он.

– Мне больше нравится вальс. – Поднялась с кресла и Вика. – В нем меньше намеков.

– Тогда будем целоваться в ритме вальса. – Он смотрел на нее, пытаясь заворожить взглядом.

И делал это не безуспешно. Может, потому Вика и переплела с ним руки. А выпив из бокала, поцеловалась с ним в губы. Не сказать, что ощущение было обжигающим, но теплую морскую волну при ярком солнце она ощутила.

Родик обнял ее за талию, прижал к себе. Но Вика оттолкнулась.

– Давай без танго!

– А поехали в нашу студию!.. Там, надеюсь, все без изменений?

– Не знаю, я давно уже там не была, – пожала она плечами, настороженно глядя на него. – Как школу окончила… Эльвиру видела, у нее там все крутится, вертится…

– Ну и мы покрутимся. У тебя есть бальное платье?

– Я думаю, там уже все закрыто…

– И хорошо! Как раз то, что надо!

– А ключи?

– Это уже моя забота… Ну что, на коня?

Он снова наполнил бокалы.

– На коня – это пить галопом? – усмехнулась Вика.

– И пить галопом, и танцевать…

– Мне сейчас больше нравятся медленные танцы.

– Ну, тогда не будем гнать коней. – Он опустился в кресло, поставил бокал на стол.

И Вика поступила так же. Но когда она садилась, ее слегка качнуло. Да и в ощущениях возникла расслабляющая заторможенность.

Родик взял вилку, ковырнул в тарелке с рагу.

– Вкусно. Жаль, много не могу…