— Почему вы отвечаете на их вопросы? Пускай этим занимаются адвокаты. — Авраам был на взводе.

— Потому что если они получат информацию из первых уст, то вопросов и оснований для каких-то выводов у них будет в разы меньше.

— Ты не собираешься рассказывать правду?

— Ты хочешь знать имя человека, который это со мной сделал? — Петир удивлённо посмотрел на врача.

— Возможно…

— Тогда отвечу - я не помню.

— Я же для тебя стараюсь. — Пицель сделал обиженное лицо и отвернулся.

— Лучше сделай так, чтобы меня отсюда выписали как можно быстрее.

Пицель выполнил просьбу, правда, на это пришлось потратить больше недели и заверить мистера Хелпа, что позаботиться о своём клиенте Авраам может самостоятельно. Немногочисленные вещи, которые успели переехать в больницу, теперь были аккуратно упакованы и ждали возле кровати пациента. Медсестра принесла костюм, в котором Бейлиша привезли и отдала этот свёрток в руки Петира. Не ожидая увидеть окровавленную собственной кровью одежду, мужчина развернул пакет и на секунду замер. Смотреть на вещи было неприятно, холодок пробежался по самому позвоночнику, боль напомнила о себе и Бейлиш приложил руку к ране.

— Давай я это заберу. — Санса готова была выхватить пакет из рук мужчины, но сдержала себя и ласково забрала свёрток.

— Выкинь это, — попросил Петир. Старк противиться не стала и отправила одежду в ближайшую урну.

— Сейчас придет Пицель и мы поедем. Машина уже ждёт. — Девушка взглянула на наручные часы, и, поняв, что времени у них ещё много, так как Авраам изначально предупредил о своём отсутствии в районе часа, присела на кровать рядом с Бейлишем. Мужчина сидел на краю и о чем-то думал. Сейчас его лицо уже не выглядело таким бледным, как в день его прибытия, но вот отпечаток боли и страдания отражался во взгляде. Он сильно поменялся.

— Петир… — Санса взяла руку мужчины в свою ладонь. Тот отреагировал и повернулся к девушке.

— Санса, я люблю тебя, — неожиданно очень серьезно объявил Петир.

— Я тебя тоже… — Старк слегка опешила, но улыбнулась и по привычке убрала прядь своих рыжих локонов за ухо.

— Пока я был в коме, больше всего мне было страшно не увидеть тебя вновь. — Он сел вполоборота к девушке, осторожно подбирая движения, чтобы как можно меньше задевать рану. — Мне казалось, что я оставил здесь все самое ценное, что у меня есть - тебя. Пускай все люди вокруг думают, что я не способен любить, быть нежным, ласковым и добрым, но рядом с тобой я готов на многое. Ты моя жизнь. И лишь тебя одну я хочу видеть рядом до моего последнего вздоха, когда тьма навсегда скует мой разум.

— Когда ты лежал на асфальте весь в крови, без движения, я думала, что потеряю тебя навсегда. Я ненавидела себя за то, что отпустила тебя тогда из ресторана, что не была рядом, что страх сковал мое тело и не позволил даже приблизиться к тебе на улице, когда тебе требовалась помощь. Если бы не Шая…

— Дорогая, это нормально. Страх - защитная реакция организма, ты достаточно потеряла любимых людей. Я буду с тобой всегда. — Петир наклонился ближе и аккуратно поцеловал девушку. Холодные губы встретились с ее горячими, но ощущения были самые лучшие. Этого они хотели, будут хотеть всегда, ведь они одно целое, неделимое.

Пицель вернулся в самый неподходящий момент, застав пару за поцелуем.

— Прошу прощения, но нам пора ехать, а то мне вновь придется отбиваться от приставучих медсестер. Как такие прекрасные девушки могут оказаться такими пустоголовыми… — Авраам рассуждал сам с собой. Порой старость берет свое и напоминает о себе. Однако Пицель взял чемодан с вещами своего клиента и вышел из ненавистной палаты, подзывая за собой пару.

В коридоре ждала инвалидная коляска, возле которой довольно стоял Авраам. Бейлиш вышел из палаты, более-менее довольный своим положением и не так сильно тревожащей болью, но вид этого двухколёсного транспортного средства заставил его поморщиться и даже разозлиться.

— Что это? — глупый с его стороны был вопрос.

— Все для тебя… Садись и мы уже поедем. — Авраам не видел ничего странного в том, что Бейлишу придется до дома прокатиться в кресле.

Петир удивлённо покосился на Сансу, но та сохраняла невозмутимое выражение лица.

— Я не сяду в эту штуку. Я прекрасно стою на своих двоих.

— Мне напомнить, мой дорогой, какая сложная операция была проведена хирургом, чтобы спасти тебе жизнь? Ты ее даже не бережешь. — Пицель нахмурился, отчитывая своего клиента-друга.

— Жизнь моя - решаю я. — Словно маленький мальчик, Петир упёрся, что не сядет в инвалидное кресло.

— Хорошо, тогда если вдруг у тебя начнется внутреннее кровотечение, разойдутся швы или боль вернётся с прежней силой, то помогать тебе я не буду, а эта больница с тобой больше дела иметь не хочет. Можешь поблагодарить своих юристов, которые, кстати, попросили передать тебе чек.

— Со счетами я разберусь позже, пошли. — Петир сделал два уверенных шага вперёд, но ноги предательски подкосились, и он споткнулся. Его успел поймать Пицель.

— Сам? Сел в кресло и не выделывайся. Жизнь одна, здоровье тоже. Рыцарство твое здесь никому не нужно. Алейна и так в тебя по уши влюблена. Если её не спугнул вид твоей крови и предсмертного состояния, то твою пятиминутную поездку на кресле она точно сможет понять.

Идти и правда было сложно. Каждое движение отдавало в ребра, тут нечего говорить про обыкновенное дыхание. Санса молча кивнула и укоризненно посмотрела на Петира. Тот, сдавшись, вздохнул и опустился в кресло-каталку.

Так его довезли до машины, оттуда пересадили в машину и уже после вновь высадили возле отеля. Возмущения Бейлиша по поводу того, что в его собственном заведении кресло ему не понадобится, были прерваны Сансой, которая взяла все в свои хрупкие руки.

— Сядь и молчи. Через пять минут будем в номере, где можешь делать уже что хочешь, никто тебя там не увидит.

— Хорошо…

Решение привезти Бейлиша домой через отель исходила от Сансы. Так ей казалось, что внимание его персоне будет уделено гораздо меньше и, соответственно, пойдет меньше слухов. Кроме того, был уже вечер, народа возле ресепшена было мало, всего два человека. Пицель катил кресло, а Санса шла рядом. Администратор услужливо поприветствовала гостей, но узнав в них хозяина, тут же осеклась и попыталась отвести взгляд. Бейлиш это заметил.

— Никому не говори, что я прибыл. Хорошо, Анна?

— Хорошо. Я очень рада, что вы живы.

— Спасибо.

Лифт тут же поднял группу людей на нужный этаж. Открыв дверь своим ключом, Санса пропустила вперёд мужчин и зашла следом. Петир тут же осторожно встал с кресла и пересел на кровать. Чувствовать родной запах мяты в комнате, видеть родную обстановку было до дрожи приятно.

— Теперь ты можешь удалить эту штуку?

— Да.

— Спасибо. Если хочешь, то я согласен на костыли. — Бейлиш попробовал изобразить благодарность и снисходительность на лице.

— Нет уж. Постельный режим, никаких физических нагрузок. Нужно будет куда-то встать - проси помощи Алейны. Один ничего не делай. — Пицель раздавал последние указания. Ему самому ужасно хотелось домой.

— Я не маленький…

— Ты сейчас беспомощен! — не выдержал врач. — Я не хочу обнаружить тебя без сознания в ванной или в коридоре. Твоё состояние ещё нестабильно. Напомнить, что тебе зашивали в больнице и как это болело?

— Нет, спасибо.

— Тогда слушай меня. Из нас двоих я врач, а ты пациент, который вечно попадает в самые жесткие дела. — Любезность Пицеля резко ушла, он ругался на Бейлиша, словно на маленького глупого мальчика.

— Я понял, — твердо ответил Петир, показывая, что он тоже не намерен выслушивать все, что старику придет в голову сказать.

— Тогда оставляю вас двоих. Алейна, ответственность на тебе. Костыли ни в коем случае не использовать, по крайней мере, сейчас. Нагрузка на ребра будет ещё сильнее, а там и переломы были… — будто сам с собой, для собственного успокоения произнес Авраам, но Санса уже поняла, что использовать костыли нельзя. — Все, я ушел. Увидимся через два дня. У меня заслуженный отпуск. Счета за больницу и юристов в кармашке чемодана. — С этими словами врач покинул комнату и захлопнул за собой дверь.