Элион так удручена, что не замечает, как Фобос замирает и смотрит с непонимающим выражением лица.

— Но Фобос, она обосновывала это лишь тем, что если перемешать буквы в имени Сирены, то получится имя…

— Нерисса.

Плечи Элион замерли и опустились, она заторможено кивнула. Разумеется, Фобос знает о ней. Он не может пока сказать осложняет ли новая информация их положение или нет, но, по крайней мере, теперь ему стало слегка понятнее.

— Ты рассказала ей, где Свет Меридиана?

— Нет, — качает головой Элион, с трудом удерживаясь от добавления частицы «пока». Пока у нее есть силы держаться, она ничего не расскажет, и Фобос ободряюще целует ее в горячий лоб.

Есть еще один вопрос, который ему нужно выяснить, но он никак не решается. В этом вопросе нет ничего противоестественного, но отчего-то ему стыдно спрашивать. Она — его сестра, и да, они целовались, да и он и сейчас не прочь поцеловать ее снова, но это ведь ничего не значит? Ей нужна была поддержка, пускай, даже такая своеобразная. От этого она не перестала быть его сестрой.

— Калеб, — неожиданно говорит Элион дрожащим голосом. — Ты ведь об этом хочешь спросить?

Фобос молчит.

— Да, это он, — тихо шепчет Элион с закрытыми глазами.

— Ты его любишь? — спрашивает Фобос, сам не зная зачем.

Она молчит, и в этом молчании Фобосу слышится гораздо больше, чем она могла бы сказать. О том, что между ними сейчас происходит, они не говорят, поэтому так странно сейчас спрашивать, что у нее в сердце. Он злится, что вообще выразил к этой теме интерес. Гнетущее чувство в груди несколько спадает, когда она, не очень ловко извившись в кольце его объятий, оказывается лицом к лицу с ним и ищет губами его губы, вначале немного промахиваясь и целуя в уголок рта.

Когда она снова подтверждает свою веру в их довольно своеобразное перемирие, Фобос, наконец, решается. План у него в голове появился сразу, как только он узнал, что магия Элион в клетке работает, только вот осуществить его не представлялось возможным. До этого момента.

— Ты мне веришь? — тихо шепчет Фобос, отрываясь на секунду от ее губ.

Глаза у нее лишь слегка приоткрыты, и по инерции она подается вперед, чтобы снова оказаться ближе к горячей коже Фобоса, но тот предупредительно кладет ей руку на плечо.

— Да, — напряженным шепотом отвечает Элион с секундной задержкой, распахивая глаза, в которых, вопреки ее словам, плещется такое явное недоверие, что Фобос мысленно ставит на их спасении крест.

— Нет, — с мягкой, грустной улыбкой качает головой Фобос и притягивает ее поближе, обнимая за плечи. — Не веришь.

Ее дыхание щекочет ему шею и мурашки ползут по рукам. Именно сейчас, когда так важно, чтобы она верила, он призывает все свои способности манипулятора. Пускай, это не совсем правильно, но это ведь для общего блага?

— Я верю… — обнимает его чуть крепче Элион, вдыхая запах его опаленных волос. — Просто…

— После всего, что было в прошлом, — печально усмехается Фобос, стараясь добавить в голос больше горечи, — поверить мне…

— Это в прошлом, — горячо опровергает его слова Элион, все больше и больше веря в то, что сама говорит. — Сейчас… Сейчас всё по-другому.

Уголки его губ ползут вверх, но она сейчас слишком близко, поэтому не может видеть непонятного выражения его лица.

— Тогда отдай мне всё, что осталось от Света Меридиана, — отрывисто шепчет он напряженным голосом.

— Фобос, я…

Элион неуверенно улыбается и еле заметно ежится, будто от холода. Он сейчас шутит? Отдать ему остатки сил, которые уже срослись ее телом и душой, которые не получилось отделить вместе с основной частью Света Меридиана? Она практически не пользовалась этими силами, но чувствовала, что теперь они — часть ее самой. Мысль о том, что Фобос хочет искромсать ее душу и забрать себе, больно резанула в груди что-то тонкое, которое только-только появилось у нее на месте зияющей дыры от предательства.

— Так ты мне веришь, Элион? — Фобос заглядывает ей в глаза и буквально гипнотизирует взглядом.

Верит ли она ему? Элион уже не уверена. За то время, что они были в клетке вдвоем, она узнала, что он может быть заботливым и нежным, может злиться, обижаться, волноваться и защищать. Ей так нужен был Фобос, и Фобос был рядом. Только что останется от этого нового Фобоса, если он получит, что хотел?

— Да, — обреченно шепчет Элион, отбрасывая сомнения. Хуже быть не может, ведь если всё это время Фобос лишь играл ее чувствами, то ей просто незачем… Незачем вообще жить.

— Ты отдашь мне остатки Света Меридиана? — его бархатный голос обволакивает и успокаивает.

— Да, — шепчет Элион, зажмуриваясь крепче. — Конечно, Фобос.

И Фобос накрывает ее руки своими, находит ее губы и сначала просто целует, хотя она ждет сейчас совершенно другого. Касаясь нежно ее губ, ласково обводя ее губы и ранки на них, он начинает медленно вбирать ее силы, отдававшиеся сейчас добровольно. Фобос чувствует, как по венам тонкой струйкой бежит знакомая сила. Ее так мало, что Фобос недовольно закусывает губу. Ничего, ничего… Значит он заберет всё до конца.

Элион вздрагивает довольно отчетливо, когда чувствует, что опустошена уже почти наполовину. Свет Меридиана покидает ее окончательно, и холод и темнота вокруг клетки падают на нее тяжелым одеялом. Когда сил остается лишь треть, она начинает еле заметно вырываться, выкручивая руки и шепча имя Фобоса. Но ему нужно еще немного, еще чуть-чуть. Только так он сможет сотворить иллюзию, только так он сможет проложить путь на свободу. Слабеющее противостояние Элион заставляет сжиматься внутренностям, но он лишь крепче стискивает зубы. Он знает, что делает ей больно, но она сильная, она должна… Должна быть сильной.

— Элион, — зовет ее Фобос, когда уже Свет Меридиана полностью струится в его венах.

Однако, Элион не отзывается, а в ее остекленевших глазах стоит уже привычная ей боль. Она просила оставить ей хоть что-то, но Фобос опустошил ее до дна. Она знает, что теперь Фобосу она не нужна, остается только своими глазами увидеть, как он выбросит ее, как сломанную игрушку. Ненужную и бесполезную.

— Не надо, — одними губами шепчет Элион, с трудом находя в себе силы отвернуться на бок. — Просто оставь меня.

Он не понимает, что случилось, но Элион просит, а значит ей, и правда, нужно побыть одной. Невесомо касаясь кончиками пальцев ее плеча, он действительно оставляет ее в покое.

****

Нерисса знает, что делает с людьми ненависть, поэтому предпочитала не появляться лишний раз на виду у Фобоса. На самом деле, она даже слегка сожалела, что решила заключить в одну клетку Элион с Фобосом. Она рассчитывала, что Фобос быстрее других сможет сломать, растоптать волю Элион, но просчиталась. Но Нерисса не учла, что Фобос был опасным противником, и не мог позволить использовать себя лишь как средство для достижения чужих целей. Фобос был опасен для нее, потому на этот раз Элион больше не вернется в клетку. Нерисса найдет иной способ сломать девчонку.

Нерисса проходит по длинному ходу-туннелю, ведущему к клетке, и останавливается в привычном сумраке. Фобосу незачем видеть ее лицо. Она ожидает очередных всплесков ярости и необдуманных поступков от Фобоса, поэтому она начеку. Одно его неверное движение, клетка снова укажет ему на его место. Только с удивлением она замечает, что Элион с прямой спиной стоит у решеток, а Фобос безвольно лежит на полу.

Нерисса была уверена, что девчонка попробует залечить раны брата, но выглядит тот действительно неважно. Догадка поражает ее почти сразу. Элион совсем беспомощна без Света Меридиана, и это ей на руку. Выглядит Элион, как никогда, решительной, и ведьма списывает это себе в плюс. Должно быть, близость к брату пошла ей на пользу, она не хочет больше боли ни для кого. Нерисса по щелчку гасит свечение клетки, и беспрекословно Элион покидает клетку и замирает, оказавшись вне ее решеток.

Стоит ей сделать шаг, Нерисса понимает, что что-то не так. Шестое чувство кричит ей, что нужно бежать, убираться прочь, но она только сильнее впивается глазами в Элион. Что именно не так, Нерисса не понимает, ведь у нее сейчас Сердце Кондракара, вырванное из холодных рук новой хранительницы Сердца, а силы Элион не хватает даже на то, чтобы исцелить Фобоса…