На миг Лили о чём-то призадумалась, и тонкая складка залегла на её хорошеньком чистеньком лбу.
- Подожди меня здесь, я мигом, - и, взметнув рыжими волосами, девочка тот час же скрылась в глубинах сада.
Северус грустно опустил голову, как бывало всегда, когда она уходила. Пять минут спустя он уже готов был заплакать от бессилия: она не возвращалась. И вернётся ли когда-нибудь?
- А вот и я! – звонкий голос подействовал, словно компресс на рану, и, позабыв о своём недавнем страхе, Северус улыбался до ушей, как полный дурак.
- Северус Снейп, - объявила девочка торжественно и важно, - позволь мне вручить тебе этот подарок в знак нашей дружбы. Пусть он всегда напоминает тебе обо мне.
Ладошка в вязанной тёплой рукавичке вынырнула из-за худенькой спины, и глазам Северуса предстала рождественская свеча. Настоящая толстая рождественская свеча, прямо как та, которую он видел в гостиной Эвансов, иногда украдкой заглядывая в их окно.
- Постой, ты стащила её? – восхищённо глядя на свою маленькую подружку, спросил он.
- Не беспокойся, - на губах Лили играла нежная улыбка. – Папа купит новую.
Она звонко рассмеялась, сметая с хорошенького носика парочку снежинок. И тогда Снейп понял, что если ангелы и существуют, то один из них, по имени Лили Эванс, точно стоит сейчас рядом с ним.
Я озадаченно взглянула на Снейпа.
- И в чём подвох? – спросила я, чуть сузив глаза.
- Знаю, сейчас ты не хочешь со мной говорить, - Северус остановился, подбирая слова, - но если я когда-нибудь буду нужен тебе… Зажги её.
Приблизившись, он вложил подарок прямо мне в руки.
- Я тронута, - ответила я, прикидывая, какими заклинаниями можно проверить отсутствие тёмной магии в предмете, - но вряд ли мне захочется поговорить с тобой. Прости, Северус, но то, что вы делаете и к чему стремитесь – это за гранью добра и зла, - я вскинула глаза на бывшего друга. – Знаешь, я могла бы простить тебе твоё оскорбление, но простить тебе то, что ты убиваешь в себе человека, я не могу.
Его глаза, всегда холодные и расчётливые, широко распахнулись. На лице отразилась такая мука и какая-то немая мольба, что я тут же пожалела о своих словах. Если бы я могла проникнуть в эту тёмную, закрытую для всех душу и понять, каков он, Северус Снейп, на самом деле! Но, к сожалению или к счастью, я и так знала его очень давно и, пожалуй, лучше кого бы то ни было. Знала о его восхищении лордом и тёмными искусствами, его высокомерие и равнодушие к бедам других, его порой пугающую жестокость и агрессивность. Сотню раз я задавала себе вопрос, почему же он вновь и вновь приходит ко мне, и находила только один ответ. Его вела уже не дружба, зародившаяся когда-то в детстве, это было чувство иного рода, на которое я, как бы то ни было, всё равно не могла ответить. И всё же даже это чувство не смогло убедить его отказаться от пути, который он выбрал. Что ж, такова судьба.
- Прощай, Северус, - мой голос прозвучал сухо и твёрдо, - не пытайся больше заговорить со мной – это всё равно ни к чему.
Отвернувшись, я поспешила в сад. Оглянулась лишь у самого порога. Снейп стоял всё на том же месте, не сводя с меня внимательных чёрных глаз. На мгновение, мне показалось, что губы его чуть заметно шевельнулись, но он молчал. Не желая больше травить душу ни себе, ни ему, я поспешила в дом.
В подаренной свече действительно не нашлось ничего подозрительного. Проверив её дюжиной заклинаний, я убедилась, что тёмной магии в ней нет. Но и связываться со Снейпом я вряд бы решилась. И всё же рука не поднялась выкинуть подарок или уничтожить, словно бы вместе с ним я уничтожила бы и своё прошлое, и частичку самой себя. Теперь свеча покоилась где-то на дне чемодана в ожидании своего часа.
За лето моя комната превращалась в обитель хаоса и творческого беспорядка. Книги, куски пергамента, старые пластинки – всё это, такое важное для меня и нужное, не имело постоянного места и перекочёвывало с кровати на кресло, с кресла на окно. Не смотря на протесты мамы и неодобрительное презрение Петуньи, мне нравился такой порядок вещей. Как правило, самое нужное всегда оказывалось на глазах, а ненужное закидывалось куда-то далеко на то время, пока вновь не станет нужным. И сейчас, собирая вещи перед отъездом в Хогвартс, я проводила время в поисках того, что недавно было мною забыто.
- Мам, ты никуда не убирала мою книгу, такую в нежно-голубом переплёте? – после часа поисков спросила я.
- Я не брала, дорогая.
Бегающие глазки Петуньи выдали её с головой. Для меня не было секретом, что сестра иногда берёт почитать мои книги, но я никогда не пыталась уличить её в этом. Старое письмо, адресованное много лет назад профессору Дамблдору, и по ошибке прочитанный мной и Северусом ответ, не шли у меня из головы. И как Петунья не старалась под маской презренья скрыть свой интерес к волшебному миру, я отлично знала её тайну. И хотя зависть озлобила сестру, я хранила эту тайну, словно в память о той Тунье, которая ещё не разучилась верить в чудеса.
Как и следовало ожидать, вскоре книга «волшебным» образом очутилась на своём законном месте. Я со вздохом перевернула тяжёлые страницы. «Зелья для молодой ведьмы на все случаи жизни». Интересно, здесь нет такого, чтоб помогло воскресить погибшую подругу? Ага, где-то между зельем для смены цвета волос и настойкой привлекательности.
Со вздохом я захлопнула книгу, краем глаза заметив, что кожа, украшавшая обложку, чуть заметно порвана. Мысленно пожелав Петунье всего хорошего, я уже собиралась кинуть «Зелья» в стопку с учебниками, как заметила, что прямо из-под кожи виднеется золотая цепочка. Недоумевая, я схватилась за холодный металл. На мою руку выскользнул изящный золотой кулон с круглым чёрным камнем посередине. Всё ещё не понимая, как в книге оказался кулон, я повертела его в руках. Обратная сторона камня была гладкой. Я слегка потёрла её пальцем, и на ней тут же появилась надпись:
«Лили Эванс от Киры Келли в знак вечной дружбы».
Одинокая слезинка проплыла по моему лицу, остановившись на приоткрытых в улыбке губах. Книгу Кира подарила мне ещё на День Рождения, а истинный подарок открылся мне только сейчас. Словно она специально хранила его до того момента, когда мне больше всего не будет её хватать. Недолго думая, я повесила кулон на шею. Теперь я готова была поверить и в вечную дружбу, и в жизнь после смерти.
========== Упущенные возможности ==========
Осень выдалась на изумление тёплая, и, шагая в быстром темпе по вокзалу, я боролась с искушением сбросить жакет.
- Не снимай, - угадав мои мысли, улыбнулась мама, - погода обманчива.
Тяжело вздохнув, я подчинилась. Родители заметно нервничали, и я прекрасно знала, что это никак не связано с моей возможной простудой. Стопки «Ежедневных пророков» на моём столе сделали своё дело – страх ледяной змеёй заполз под крышу моего дома. Одному Богу известно, сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы убедить их, что только в Хогвартсе я буду в полной безопасности. Но беспокойство за родных не давало мне покоя. Я уезжала с тяжёлым сердцем, прекрасно зная, что вернувшись, могу уже не застать их живыми.
- Будь осторожна, малышка, - прошептала мне мама, обнимая на прощание. К горлу подступили непрошеные слёзы. Нет, только не плакать. Стараясь запомнить каждую чёрточку, каждую линию её лица, я с силой сжала её в объятиях, но уже через пару секунд резко выпустила и, не оглядываясь, побрела в сторону поезда. Долгие проводы - лишние слёзы. С ними всё будет хорошо. Я верю в это.
- Привет, Лили.
Я обернулась в ответ на бархатный мужской голос.
Эрик Нортон, парень Киры, красивый выхолощенный юноша, стоял прямо у меня за спиной, небрежно опустив руки в карманы. Тёмные волосы были уложены красивой волной, на запястье поблёскивали дорогие часы. Элегантный чёрный костюм на нём, как видно, должен был подчеркнуть его скорбь по погибшей подружке. И хотя я мало верила в истинность и глубину его чувств, на какой-то момент мне стало неудобно за свою не в меру яркую фиолетовую юбку.
