«Пророк» начинался огромной статьёй о массовых убийствах волшебных семей, отказавшихся сотрудничать с Воландемортом, а также семей маглорождённых волшебников. Со страниц смотрели чёрно-белые лица детей, юношей и девушек, мужчин, женщин, стариков… Пожиратели смерти не щадили никого, вновь и вновь напоминая волшебному миру, что буря, разразившаяся над ним, намерена снести всё без разбора, что встанет у неё на пути.

На второй странице говорилось о том, что одного из убийц семьи Уайтов удалось опознать. Сердце моё сжалось, когда я вгляделся в чёрные глаза убийцы, фотография которого размещалось тут же, рядом с фотографиями жертв.

- Беллатриса Блэк! – послышался возглас за гриффиндорским столом. – Надо было прикончить эту суку и закопать где-нибудь в Запретном лесу.

Говорившую звали Шейлин Марс, и училась она на том же курсе, что и я. Приятелями мы не были, но гриффиндорка всегда вызывала у меня непроизвольное восхищение, главным образом благодаря своим успехам в защите от тёмных искусств, в которой ей не было равных даже среди парней. Ни для кого не было секретом, что Марс, мечтает стать мракоборцем и вовсю тренируется для поступления в Академию. Сейчас девушку распирало от злобы, и ничего хорошего это не предвещала. И потому, заметив, что Шейлин и её друзья поднялись из-за стола следом за Андромедой, я бросил недоеденный тост и тоже поспешил из Большого зала.

Взрыв, который был неминуем, произошёл за его пределами, в холе.

- Блэк! – крикнула Марс. Трудно было понять, к кому именно она обращается, ведь Андромеда и Нарцисса шли рядышком. При звуке голоса гриффиндорки обе синхронно повернулись. Андромеда была спокойна. Нарцисса нервно покусывала губу, глядя на Шейлин с ненавистью.

- Как поживает ваша сестрица? Уже отмыла руки от крови?

- Думаю, она принимает душ регулярно, - невозмутимо ответила Андромеда. – Очень мило заботится о ней с твоей стороны…

- Тебе смешно? Будь у меня сестра убийцей, - глаза Марс опасно блеснули, - я бы спряталась в своей комнате, потому что не смогла бы смотреть в глаза людям!

- Как хорошо, что мы не ты, - спокойно процедила Андромеда.

- Конечно же, вам ведь тоже не терпится присоединиться к хозяину! Всем известно о вашей гнилой семейке! Тот-кого-нельзя-называть у вас, наверное, частый гость за ужином! – выплюнула Шейлин, сжимая кулаки.

- Нет, - ответила Андромеда, на миг задумавшись. - Но если он всё же появится, я передам ему от тебя привет. А сейчас извини, нам с сестрой нужно спешить.

- Гнилая семейка! Убийцы!

- Пойдём, Нарцисса…

- Как ты смеешь так говорить о моей семье? – тихий, но твёрдый голос младшей Блэк внезапно заставил умолкнуть всеобщий гул и ропот. Андромеда едва заметно дёрнула сестру за руку, но Нарцисса даже не обратила на неё внимания, продолжая стоять, в упор, словно в прицел, глядя на гриффиндорку.

- Что? Прелестное создание наконец подало голос? – с насмешкой произнесла Марс.

- Нарцисса! – предупреждающе прошипела Андромеда.

- Как ты смеешь так говорить о моей семье? – повторила Нарцисса убийственно спокойным тоном.

- Твоя, как ты говоришь, семья, - Шейлин приблизилась к слизеринцам, подойдя к Нарциссе вплотную. Она была выше почти на целую голову, но Блэк не дрогнула и не отошла, а лишь брезгливо поджала хорошенький носик, - твоя семья - это кучка отъявленных негодяев, считающих, что деньги и происхождение дают им право быть выше других, дают им право истреблять других… Но скоро с этим будет покончено. Дементоры Азкабана просто мечтают встретиться с твоей сестрицей…

- Если ты ещё раз хоть слово скажешь о моей сестре, клянусь, я вырву твой язык и скормлю его чёртовым гиппогрифам!

Все застыли, глядя на Нарциссу во все глаза. В звенящей напряжённой тишине шёпот Шейлин прозвучал жутко громко.

- Это угроза? – выдохнула она.

- Минус 10 очков Гриффиндору за разжигание конфликта между факультетами, - вмешательство внезапно появившегося Малфоя заставило всех вздрогнуть и зашептаться. - Вам стоит поторопиться на урок, мисс Марс. Кажется, профессор Слизнорт был не очень доволен вашими последними успехами.

Шейлин бросила на него взгляд, которому позавидовал бы сам василиск, но возражать не стала. Андромеда тут же утащила в сторону сестру, которая продолжала прожигать противницу взглядом, не реагируя даже на присутствие Люциуса. Мне не довелось быть свидетелем разговора, произошедшего тем же вечером, поэтому передаю я его со слов Андромеды, «случайно» подслушавшей его у входа в общую гостиную Слизерина.

- Ты не должна была так реагировать! – произнёс Люциус, пытаясь поймать отстранённый взгляд девушки. – Сейчас многие будут ненавидеть таких как мы, многие будут осуждать нас… Но придёт время, и они будут просить у нас в ногах прощения за каждое своё слово. Ветер переменчив, и надо уметь приспосабливаться как к штилю, так и к буре. Скоро он сметёт весь этот сброд с лица земли, а пока… Не стоит вступать в бесплодные споры. Иногда молчание – лучшая защита.

- Она оскорбила мою семью, - не глядя на него, ответила Нарцисса. – Она оскорбила то, что мне дороже всего.

- Она ещё ответит за свои слова, - спокойно протянул Люциус. – Но всему своё время. Вас же, моя прекрасная храбрая леди, я заклинаю не обращать внимания на тех, кто и мизинца вашего не стоит, - он аккуратно поцеловал её руку. – Спокойной ночи, мисс Блэк, - поклонился он, не заметив, как зарумянились её щёчки и заблестел смущённый взгляд.

Это не было началом любви. Но это был фундамент того моста, что строился после долгие годы, прежде чем стать способным выдерживать бури самых разнообразных жизненных невзгод. Впереди было целое лето, ознаменованное, как и для меня, так и для Нарциссы, прекрасным и обманчивым чувством. Надеждой.

http://quietslough.tumblr.com/post/124759737642/8

========== Глава 9 ==========

Это лето, наполнившее моё сердце надеждами, стало для меня особенным, несмотря ни на косые взгляды односельчан, так никогда и не узнавших, кто спас их жизни в роковую рождественскую ночь, ни на холодность мачехи, сестёр и даже собственного отца, добившихся того, чтобы я стал чужим в родном доме. Даже опасность мести Беллатрисы отодвинулась куда-то на второй план, уже не волнуя меня как раньше. Всё моё существо было поглощено нахлынувшем на меня чувством к Андромеде, мечты о которой наполнили яркими красками мои унылые летние каникулы. Впервые мне не хотелось проводить их где-нибудь у друзей. Целыми днями я гулял неподалёку от загадочной рощи, и, порой забывая, что могу быть увиденным, проникал под её мрачную тень. Сердце грела мысль, что и она, возможно, тоже вспоминает все проведённые вместе вечерние часы. Увы, под крышей дома, вокруг которого я незримым стражем ходил кругами каждый день, происходило то, чего я давно втайне боялся – Андромеда влюбилась. И влюбилась, увы, не в меня.

Её избранник был на пять лет старше и приходился ей троюродным братом. Дело в том, что прадед Андромеды по матери, Гвендаль Розье, был выходцем из Бретани, неизвестно по каким причинам более века назад приехавший искать счастье в наших краях. По ту сторону Ла-Манша у него осталась многочисленная родня, с которой время от времени потомки Гвендаля Розье обменивались визитами. Вот и в то лето, молодой Рауль де Розье впервые высадился на английский берег с целью изучения британской волшебной фауны. Приходившаяся ему тёткой, Друэлла Блэк (мать Андромеды), любезно пригласила молодого человека погостить в её доме. Мне никогда не довелось узнать, закрадывалась ли в умы родственников Андромеды или самого Рауля мысль о браке, но в том, что на какое-то время она завладела самой Андромедой, сомнений быть не могло. То, что она попала под власть нежного чувства влюблённости, стало понятно мне сразу, как только я нашёл её взглядом в пёстрой толпе на платформе 9 и 3\4. В тот самый момент, когда сердце моё радостно ёкнуло, её тонкий стан загородила от меня стройная фигура молодого волшебника. Рауль был красив, и в малейших его движениях и улыбках, угадывалась пылкая натура, так привлекательная для молодых женщин, любимцем которых он, без сомнения, был. Светлые вьющиеся волосы волной спадали на высокий чистый лоб, небесно голубые глаза пылали юношеским задором, а тонкие усы придавали особое очарование и некоторую взрослость. От меня не укрылся влюблённый, полный искреннего восхищения взгляд Андромеды, когда молодой человек галантно поцеловал её руку в белой кружевной перчатке. После этого пальцы их на несколько мгновений дольше положенного соприкасались друг с другом, а взгляды были так красноречивы, что ошибиться было невозможно – этих двоих связывает гораздо большее, чем просто родственные либо дружеские чувства. Воображение рисовало мне тайные встречи в саду среди диковинных растений тёплыми летними ночами, пока я, ворочаясь в постели, лелеял свои мечты, неразрывно связанные с образом Андромеды. И хотя это было далеко не первым разочарованием в моей жизни, именно эта обида стала одной из самых глубоких, оставившей заметный рубец в моей душе на долгое время. Андромеда представлялась мне предательницей, хотя по справедливости, не должна была мне ровным счётом ничего и не была связана со мною никакими обязательствами. Но прошло ещё много времени, прежде чем я смог понять, что человек менее всего свободен в своих чувствах, и их появление, ровно, как и исчезновение, вовсе не зависит от его воли.