- Почему же тогда его применяют в Хогвартсе? – спросил я, вспомнив, как Пивз на втором курсе зашвырнул чернильницу прямо мне за шиворот. Шея автоматически неприятно зачесалась.

- Школа для Пивза родной дом. Было бы жестоко так с ним поступить. К тому же, подобные существа придают школе… - она щёлкнула пальцами, подбирая нужное слово. – Некий шарм. Хогвартс без него не Хогвартс.

- Ну, я бы предпочёл встречаться с этим шармом как можно реже, - ответил я, почесав затылок. – А ненависть к маглорождённым тоже у Беллатрисы от Фриды?

- Нет, - покачала головой Андромеда. – Это всё влияние речей объекта её обожания, лорда Воландеморта.

- Это ведь его я видел в «Кабаньей голове»? – пробормотал я, с ужасом вспоминая красивого мужчину с голосом, от которого кровь стыла в жилах.

- Скорее всего. Беллатриса влюблена в него без памяти.

- Но подожди! – я недоумённо уставился на девушку. – Она же вроде помолвлена с одним из братьев Лестрейнджей?

Андромеда иронически улыбнулась.

- И что с того? – хитро заметила она.

Я смущённо замолчал, услышав в её голосе насмешку.

- Шутка в том, что, не смотря на громкий титул, о родословной самого названного лорда ничего толком не известно. Сам он говорит, что является наследником самого Слизерина, от которого и унаследовал способность общаться со змеями, но, насколько мне известно, он рос в приюте и знал о мире магии не больше тебя. Чем же он отличается от любого маглорождённого? Он прошёл тот же путь, что и вы.

- А как же чистая кровь? – спросил я с подозрением. – Если он учился в Слизерине, то с этим у него всё должно было быть в порядке.

- Маглорождённые отличаются от нас, но кровь не самое важное отличие, - заметила она.

- Чем же мы отличаемся? – спросил я, задетый за живое.

- Как бы странно это не звучало, вы гораздо более приспособлены к жизни в волшебном мире, чем мы. Ты знаешь, что большинство высших министерских постов да и просто хороших, почётных и прибыльных мест волшебного мира занято такими как ты? Мой отец, дед, прадед – все они были просто одержимы идеей получить пост Министра магии, мне доводилось часто слышать их разговоры, и, поверь мне, я знаю, о чём говорю. Вам нужно гораздо больше трудиться, чтобы обеспечить себе жизнь в магическом сообществе, и пока мы сидим на своих кучах золота и лелеем свою чистокровность, вы, благодаря своей находчивости и трудолюбию, уводите у нас из-под носа власть, влияние – всё, чего можете достичь. У вас есть стимул, чтобы чего-то добиться, мы же слепо верим, что всё и так должно доставаться нам по праву.

- Ты говоришь так, словно считаешь нас… будто мы крадём у вас магию, - я невольно вздрогнул от этой мысли. Мне не раз доводилось слышать подобные обвинения, и мне безумно не хотелось бы услышать их из уст Андромеды.

- Я не говорила этого, - к огромному моему облегчению отмахнулась она. – Магия – духовный дар, она либо есть, либо её нет, и не нам решать, кто достоин обладать ею, а кто нет. Если хочешь знать, я не имею ничего против маглов. Иногда мне кажется, что все эти чистокровные предрассудки чистейшей воды зависть. Мы, выросшие в мире магии, не всегда можем хоть чуть-чуть приоткрыть завесу её сокровенных тайн. Я видела, как многие из таких, как ты управляются со сложнейшими заклинаниями, и я знаю, что на Слизерине ещё стоит поискать волшебников, имеющих мозги и талант, а не просто громкое имя и счёт в Гринготтсе. Да, мы разные, - она с вызовом посмотрела мне прямо в глаза. – Но не в чистоте крови наше основное отличие. Мы росли в разных мирах, но, в конце концов, встретились в одной точке. Если мы раздуем это адское пламя, чтобы уничтожить вас… то и мы сгорим вместе с вами.

- Этого не произойдёт, - тихо сказал я, вглядываясь в её большие карие глаза.

- Это уже происходит, - грустно отозвалась она.

Рождество приближалось неумолимо. Но всё же мы могли вздохнуть спокойно – фокус с окклюменцией нам удавался теперь без особого труда. Оставалось надеяться, что этого хватит, чтобы обмануть Беллатрису. И всё же тревога не покидала нас обоих. Что ждёт Блэкрод в Рождественский сочельник? Этого мы предугадать не могли. И всё же, несмотря на грозящую опасность и уговоры Андромеды, я решился вернуться на каникулы домой. Прощаясь с нею в день перед отъездом, я аккуратно взял её ладошку в свою и прямо сказал:

- Надеюсь, мы ещё увидимся.

- Надеюсь, что да, - спокойно ответила она. – Хотя в случае твоей смерти я могла бы быть уверена, что ты никому не разболтаешь тайн моей семьи.

- Тогда считай, что я уже мёртв, - улыбнулся я.

В Рождественские дни унылая и серая деревушка, нарядившись в массивное ожерелье разноцветных фонариков, стала похожа на торт, испечённый к праздничному ужину. Даже я, не испытывавший никогда особой сентиментальности по отношению к этому месту, невольно улыбался, глядя как вечно сварливые и раздражённые односельчане, нарядившись в красные колпаки, тянут в свои дома зелёные ёлки, срубленные неподалёку в роще. Каждую дверь теперь украшал рождественский венок, а из-под неё тонкими струйками просачивался неизменно приятный запах дымящихся на плите лакомств. Приближение праздника, казалось, наложило на деревню свой особый отпечаток, заставляя позабыть об унынии и тревогах. Лишь спокойный величественный Блэкрод всё так же нерушимой стеной стоял в отдалении, свысока взирая на свою шумную развеселившуюся соседку.

Прогулявшись до центра, я остановился около памятника, где когда-то встретился с Дамблдором. Ничто не нарушало атмосферы праздника, и вряд ли хоть один житель деревни догадывался о том, что целый отряд мракоборцев сутки напролёт плотным кольцом окружает поселение, охраняя спокойствие её обитателей. В окнах Блэкрода горел свет. Как знать, может быть как раз в эту минуту мисс Беллатриса готовит своё войско к кровавой резне во имя возвеличенного ею идола?

Яркая вспышка, озарившая ночное небо, заставила меня встрепенуться. Маленькая девочка, стоявшая неподалёку, радостно захлопала в ладоши, полагая, что это не что иное, как Рождественский салют, запущенный в воздух какими-то шутниками. Зеваки, как по команде задрали головы вверх, любуясь странными разноцветными вспышками. Я же со всех ног кинулся к старой церквушке на самом краю деревни. Обогнув всматривающегося в сверкающее небо мистера Кларка и его племянницу, я, воспользовавшись тем, что их внимание отвлечено, взобрался на ближайшее дерево, а оттуда – на самую крышу церкви. Вид, открывшийся мне с высоты, ужасал и завораживал одновременно. Горстка людей, закутанных в чёрные плащи с лицами, закрытыми жуткими белыми масками, атаковали людей в серой мракоборческой форме. Вот зелёной змейкой мелькнуло роковое заклятие – и один из мракоборцев повалился на землю словно тряпичная кукла.

- Как же так… - поражённо прошептал я, замечая, что руки мои немилосердно трясутся.

Вспышки мелькали одна за одной, выстраиваясь в причудливый пляс, но зелёной среди них больше не было. Неожиданно моё внимание привлёк огонёк в одном из окон Блэкрода, и, неизвестно почему, я вдруг решил, что Андромеда тоже наблюдает за сражением. За кого болеет она? Я напряжённо вгляделся в темноту, пытаясь угадать в тёмных плащах фигуру Беллатрисы. Двое из её союзников, сражённые красной вспышкой, неуклюже рухнули на спины. Кто-то из мракоборцев издал ликующий вопль.

- Что такого интересного ты там высматриваешь, Тонкс? – послышался из-за спины знакомый голос.

- Ничего, - отмахнулся я, глядя, как двое мракоборцев повалили с ног волшебника в чёрном капюшоне.

- Тебе стоило быть учтивее с дамой. Разве общение с моей глупой младшей сестрёнкой не научило тебя хорошим манерам?

Осознание последней фразы медленно доходило до моего мозга, волной страха растекаясь по всему моему существу и заставляя встать дыбом волосы на затылке.

- Повернись же ко мне лицом, магл!

Я послушно развернулся, понимая, что сражение, развернувшееся там, вдалеке, интересует меня гораздо меньше, чем непосредственная угроза, стоявшая прямо передо мной. Беллатриса Блэк презрительно улыбнулась, небрежно вертя в руках длинную палочку с кривым заострением на конце, похожим на коготь хищной птицы. Никогда ещё я так не жалел о привычке носить свою во внутреннем кармане куртки.