Рядом ворочался Чарли, кашлял Вуд. Скомканное одеяло Дика валялось около камина.

- Я послал Дика купить жратвы, - пояснил Джесси. - Кому-то из вас придется готовить.

За окном шумел город - ржали лошади, кричали дети, скрипели телеги и лаяли собаки. Солнце плавало над низкими крышами. Лужи замерзли за ночь. Боб вышел во двор - изо рта вылетали облака пара, а тело горело, как в лихорадке. Склонившись над насосом, он ополоснул пылающее от стыда лицо холодной водой.

Дик притащил свежий хлеб, сыр, кофе, мясо и кукурузную крупу. Вуд справился с завтраком. Чарли расстелил пальто Боба на полу вместо скатерти. Джесси почти ничего не ел и мало разговаривал. После завтрака он уселся в кресло на веранде. Положил на колени револьвер, накрыл его старым, изъеденным молью пледом, и так просидел, не двигаясь, до самого вечера. Курил и смотрел на улицу.

Чарли и Боб вымыли пол в гостиной. Вуд починил плиту на кухне и сыграл несколько партий с Диком в карты.

Когда облака на небе потемнели, Боб осмелился заговорить с Джесси.

- Думаешь, они будут искать грабителей в Канзас-Сити? - Боб присел на корточки перед креслом-качалкой.

- Солнце сегодня красное, как летом.

- Что?

- У индейцев есть легенда о дожде из огня. Каждые сто лет, когда в мире накапливается слишком много дерьма, с неба проливается огненный дождь. Возможно, красное солнце сейчас лопнет и Канзас-Сити зальет горячим маслом. Знаешь, как горячее масло ощущается на коже? - Джесси закатал рукав и показал полосы ожогов на сгибе локтя. - Кожа шипит, пузырится и воняет.

- Джесси...

- Иди в дом, Боб. Скажи остальным, я сейчас подойду.

Боб выпрямился. Не взглянув на него, Джесси продолжал наблюдать, как церковный купол разрезает красное солнце.

Боб открыл дверь, шагнул в гостиную и услышал обрывок разговора:

- Фрэнк сказал в поезде было тридцать тысяч...

В следующий миг все трое - Дик, Вуд и Чарли - замерли и уставились на Боба.

- Джесси сейчас подойдет, - пробормотал он, чтобы не молчать.

- Что он сказал?

- Собирается делить добычу?

- Планирует новое дело?

- Когда? Где?

Боб пожал плечами.

- Тридцать тысяч это по пять тысяч на каждого, - прошептал Дик. - Понятно, что Джесси и Фрэнку причитается больше, их шпионы навели нас на поезд. Но мы могли бы поделить долю Эда...

- Сам это Джесси и скажи, - покачал головой Чарли.

- Это будет забавно, - усмехнулся Вуд.

Вуду недавно исполнилось двадцать пять, он был крепким, здоровым, хорошо стрелял и ездил верхом, но чуть что хвастался своим родством с братьями Джеймс. Боб слышал, он приходится им кузеном.

Дик был немцем, с хорошим образованием и скверной страстью к воровству. Он тащил все, что плохо лежало. Даже на рынок или в бакалею зайти не мог, ничего не украв. В отличие от Вуда, Дик привык решать свои споры и ссоры хитростью и обманом.

Чарли был младше обоих на два года. Неудачливый конокрад и карманник, он гордился тем, что судьба свела его с Джеймсами. Видел в работе на них решение всех своих денежных проблем на несколько лет вперед. Чарли никогда не отличался прозорливостью. Он привык жить сегодняшним днем.

Все трое обожали корчить из себя бывалых бандитов и смеяться над наивностью и неопытностью девятнадцатилетнего Боба.

Но прислушиваясь сейчас к перешептыванию Дика, Вуда и Чарли, Боб понял, что рядом с Джесси они постоянно испытывают неуверенность, сомнения и страх.

Еще бы! Джесси тридцать четыре года, о его подвигах рассказывают легенды даже в Европе!

Дик прикупил на рынке пару бутылок местного вина. Он откупорил одну, когда в комнату зашел Джесси. Из-под крышки запахло ромашками и хлебными крошками.

Вуд пожарил на сковороде большие куски мяса с луком.

Сначала помянули Эда. Потом Вуд поинтересовался, куда уехал Фрэнк. На что Джесси лишь неопределенно махнул веткой. Он принес ее с улицы, и пока остальные пили, задумчиво обтесывал ее ножом.

Дожевав мясо, Чарли вспомнил поезд и мужика-толстосума. Он не возражал, когда с его жены снимали кольца, но умолял и плакал, чтобы ему оставили его золотые часы.

- Он сказал это единственная память о его папаше, погибшем под Геттинсбергом. Его папаша был капралом янки, - Джесси покачал головой. - Толстяк повторял, как попугай: богом прошу, заберите все деньги, только оставьте часы.