- Запечь в пирог? Да легко. И тебя приглашу в гости. На летний праздник?

- В гости... Нет. Ты сама ко мне в гости с ним приходи. На летний праздник, - ответил Женя, с удовольствием поедая пирог. Впрочем, он кусок съел не весь, а разломил на две части. - Можно я вот это девчонке одной отдам? - кивнул он на нетронутую часть.

- Да конечно! Да возьми все и отдай девчонке и сам съешь, - я подвинула к нему весь контейнер.

- А такое дело... Нин, - сказал он задумчиво. - Ты можешь мне помочь? То есть...

- Ага?

- Вот девчонка, которой я хочу пирог-то... В общем, ей помочь надо. Не сейчас, не прямо сейчас. Но хотя бы посмотреть, можно ли?

- Да я конечно, но только в чем помощь-то будет выражаться? Ты скажи... я же не знаю, что ей нужно.

- Пока просто посмотреть на нее. Ну вот посмотреть просто. Я пойду ей пирог снесу, а ты просто рядом побудь. А потом скажешь, какие это, впечатления.

Я пожала плечами.

- А далеко?

- Вон в том дворе.

Контейнер снова оказался в моем пакете с ручками, и мы с Женей перешли дорогу. Двор, запущенный и убийственно унылый, сразу встретил какой-то пустотой.

- Ой, как здесь... неуютно, - пробормотала я.

- Да вот увы, - кивнул он.

Мы остановились у крайнего из подъездов, с лавочками. Ветер гнал по асфальту обертку от мороженого.

- Ты подожди, я сейчас, - сказал мой спутник и ушел к соседнему подъезду.

Я села на одну из лавочек. Рядом со мной плюхнулся и начал бодаться башкой полосатый кот. Гладя кота, я не заметила, как Женя вернулся. С ним была девушка в джинсах и белой футболке. Я кивнула и улыбнулась им обоим. Глаза девушки расширились, мне показалось, что в них - одновременно надежда и страх:

- Вы? Это вы?

Я потрясла головой.

- Я Нина, мы с вами не виделись... кажется...

Она смотрела недоверчиво и напряженно, но потом расслабилась:

- А... типа, обозналась. Похожи.

- Бывает, - улыбнулась я.

- Он сказал, что вы пирог принесли, - глядя на меня исподлобья, сказала девушка. - Спасибо.

- Да не за что... я всегда рада... - начала бормотать я, прислушиваясь к неясному ощущению. Что-то было не так... Перед глазами вдруг встали картины весеннего леса - такого, когда почки еще только набухли, еще даже не появилась зеленая дымка. Единственная зелень - изумрудный, малахитовый мох на поваленных стволах, и начинающая пробиваться трава. И цветы, которые ошибочно называют подснежниками - на самом деле это сон-трава. И еще - крокусы. Это не нашей полосы лес... Это какой-то условный европейский лес, и вот-вот из-за стволов появятся олени. Я потрясла головой. Грязный асфальт, худая кошка обнюхивает обертку из-под мороженого. Девушки рядом нет - странная какая-то девушка. Из бомжей, что ли, из Жениных друзей? Но одета чисто, правда - очень бледная и печальная. Женя, впрочем, сидел напротив меня на лавке.

- Пирог ей понравился, - сказал он.

- Ну и супер, - я передернула плечами. - Женя, не темни, а? Скажи, что я должна была увидеть?

- А что ты увидела?

- А ви таки с Одессы? - проворчала я.

- Я не понимаю, - улыбнулся он.

- Что, ты не знаешь одесских анекдотов?

Он совершенно искренне покачал головой.

- Нет.

- Ясно. Тебе очень важно, что я увидела? Любую глупость можно рассказывать? Ну, в смысле... Любые ассоциации?

- Это очень важно, - Женя встал, подал мне руку. - Пойдем снова в сквер? Ты можешь не рассказывать мне... Подробно не надо. Но только скажи: ты видела что? Реку? Тропу? Место?

- Место, - быстро сказала я. - Лес такой весенний. А что?

- Я тебя очень прошу, пожалуйста... Туда найти выход. Для этой девчонки... Ты же все пути, все тропы знаешь. Нина... ты не подумай, что я ради этого с тобой дружу, - быстро заговорил он, потому что, боюсь, на моем лице отразилось именно это: разочарование, обида, я, кажется, даже отступила назад, готовая развернуться и уйти.

Ненавижу, ненавижу быть фактором, материалом, с которым "работают", ненавижу, когда меня юзают для неведомой мне цели, да еще и мягко, как бы исподволь (а на самом деле с бегемотьей грацией) подводят к этому.

- Нет, я не для этого, не поэтому... - поспешно говорил Женя. - Я с тобой хотел дружить и думал о тебе, еще когда не знал, что ты это умеешь. Много лет. Нина, правда. Просто я очень прошу помочь. Этого никто не умеет, только ты. Вообще никто.

- Но... - я выдохнула, помолчала. - Чего именно не умеет? Это вот ты все - о реке?

Мы вошли в сквер. Женя вел меня за руку. Мы сели под раскидистым кленом на лавке.

- Да, о реке, о тропах. Ты проводник. Ей нужно уйти отсюда. Она тут осталась - зря. А мы... ее друзья, мы не видим места, которое ей нужно, которое ее ждет. И выхода туда тоже не видим. Ничего вообще...

- Женя. Мы с тобой дружить, наверно, не сможем, - мне перехватило горло, меня начало трясти, и в голосе послышался металл. - Ты мне не говоришь всего. Ну ладно, Бог с ним со всем, меня не волнует твой год рождения и судимость, если она была, а также, не знаю, перенесенная тобой в детстве корь. Но ты не говоришь даже того, что меня непосредственно касается. Ты меня мягко и ненавязчиво подвел к девушке, которая меня непонятно за кого приняла, и поставил типа - эксперимент. Я что тебе, детектор? Нет, я понимаю, что это нужно, важно для тебя и твоих друзей и все такое, что у меня что-то такое есть... ладно, пусть. Но я не такая... как... Со мной так нельзя! Ни с кем так нельзя. Просто другие не чувствуют, когда ими дела делают. А я чувствую. Мне очень жаль, - я встала с лавки. - Для девушки я сделаю вот это... Найду. Не знаю, как это делается... Но найду, раз ты говоришь, что я умею. Раз так надо тебе и твоим друзьям. Но я в их число не вхожу... Я - типа, сторонний эксперт. Проводник на аутсорсинге.

Он сказал:

- Нина. Мне нужно подумать. Не уходи...

- Долго? Ну ладно, покурю пока, - я усмехнулась и вытащила сигарету. Меня несло. Зачем мне бомж Женя и его такие же, видимо, маргинальные друзья? Зачем мне их доверие? Зачем мне знать, почему девчонке из запущенного двора нужно попасть в весенний лес, который находится непонятно где? И все же я не уходила, потому что надеялась, что вот сейчас все как-то разъяснится, встанет на свои места, потому что и Женя, и его друзья мне нужны, и знать про весенний лес мне нужно на самом деле. Я курила, не отрывая глаз от травы под ногами.

- Нина, - послышался голос Жени. - У вашего дома есть вертушка детская, знаешь? Такая детская площадка в торце, вокруг боярышник растет?

Я подняла глаза.

- Знаю, за помойкой.

- Ага. Вот туда сможешь выйти сегодня вечером? Когда луна взойдет?

- Во сколько?

- Не знаю, как это будет, во сколько. Когда луна. Мы все там будем... Ну, нас пятеро. Ты только не бойся, Нина, ладно?

- Вы что, секта? Эзотерики какие-нибудь? - мне стало не по себе. Не то чтобы я боюсь сектантов, оккультистов и прочего. Просто было грустно, что явление, которое не хотелось никак называть, оказывается называется и объясняется вот так, банально.

- Не знаю, что эти слова значат, - сказал он, глядя на меня ярко-зелеными глазами в упор.

Я сидела и молчала. Получалась лажа так или иначе. Им надо от меня что-то. Для этого он готов прийти и друзей привести, удовлетворить мое любопытство. Но я не хотела, чтобы с одной стороны было "надо", а с другой "любопытство". Все вообще шло не так.

- Нет, - сказала я. - Давай так. Я сделаю все. Что же я, зверь что ли? Если я сумею, я сделаю. Не за это. Не за откровенность, не за секреты какие-то. А потом, когда-нибудь, ты мне расскажешь. Не за это.

- А ты ведь... придешь еще? - спросил он растерянно. - Ты сказала, что мы не будем дружить...

- Я просто... сама не знаю, зачем сказала, - поморщилась я. - Мне было обидно...

- Я верю тому, что люди говорят. Нина, ты все-таки приди сегодня, пожалуйста. Чтобы ты сама решила, надо или не надо это делать. Чтобы не было так, что ты не знаешь - для чего... Нина?