- Зря я полез за тобой в Тайную комнату. Надо было тебя там оставить, - зло сказал он. – Ты же прекрасно общалась с молодым Томом Реддлом.

Через несколько минут он уже подошёл к кабинету директора. Горгулья сразу же открыла перед ним дверь. Видно, директор ждал его.

- Садитесь, Поттер. Я хочу сразу оговорить наши отношения. Учить вас зельям я не собираюсь. Вы для этого слишком бестолковы. Ваше ученичество у меня чисто номинальное. Однако я просмотрел ваши оценки с начала этого семестра. У вас одни тройки. Меня это не устраивает. Беритесь за ум, иначе я начну вас воспитывать. Хотя в школе и отменены телесные наказания, к своим ученикам я их применяю. Даю вам две недели на исправление троек. После этого за каждую неисправленную тройку вы получите по десять розг. За каждую новую тройку – по двадцать. Через полтора месяца летние каникулы, и вы должны закончить этот учебный год хорошистом. Понятно?

- Да, Наставник.

- Идите. Жду вас через две недели в это же время.

Подавленный Гарри вышел и направился прямиком к Гермионе.

*

Естественно за две недели Гарри не успел исправить все оценки. У него остались тройки по арифмантике и чарам. Кроме того, этот случай на зельеварении, которое теперь вёл лично директор (Слагхорн с явным облегчением уволился сразу после смерти Волдеморта). Гриффиндорец с содроганием вспоминал…

Гарри с ужасом смотрел на бурлящее зелье. Он хотел выключить огонь под котлом, но не успел. С грохотом котёл разлетелся на мелкие кусочки. Снейп успел накрыть магическим щитом его рабочее место. Никто не пострадал. Только часть вонючего мерзопакостного варева оказалась у Гарри на мантии.

- Поттер, я надеюсь, вы знаете, в чём вы ошиблись? – бархатный голос не сулит ничего хорошего.

- Я положил лишнюю иголку золотого дикобраза, сэр.

- Естественно, вы же не умеете считать. С вашими-то оценками по арифмантике. За урок я вам ставлю единицу. Выйдите сюда. До конца урока будете стоять перед всем классом в качестве наглядного пособия на тему «Как не надо варить зелья».

И Гарри в вонючей загаженной мантии пришлось тридцать минут переминаться у стола Снейпа под хихиканье слизеринцев.

Поэтому к директорскому кабинету он подходил со страхом. Горгулья опять впустила его без пароля. Снейп был не один. Люциус Малфой вальяжно развалился в кресле со стаканом коньяка в одной руке и надкусанной плиткой шоколада в другой.

Гарри в нерешительности остановился на пороге.

- Заходите Поттер.

- Здравствуйте, Наставник. Здравствуйте, лорд Малфой.

- Здравствуйте, мистер Поттер. А твой ученик довольно вежлив, Сев. При Дамблдоре он был более несдержанным на язык.

- Я надеюсь, отучу его дерзить.

- Он стал так похож на Джеймса, что аж противно! Так это вы будущее воплощение Тёмного Лорда, мистер Поттер?

- Я… я не знаю, сэр.

- Люц, если ты не станешь Министром Магии, мальчишка точно загремит в Азкабан. Шеклбот и Фадж прозевали появление Волдеморта, а теперь перестраховываются.

- Азкабан… Никому не пожелаю, - помрачнел Малфой. – Я надеюсь выиграть на выборах. В отсутствие Дамблдора его партия разобщена. А меня поддерживают все аристократические семейства. Да и Риту Скиттер я уже купил, так же как и Ксенофонтуса Лавгуда с его глупой газетёнкой. Так что общественная поддержка нам обеспечена. Тем более что я – отец Спасителя Отечества.

Гриффиндорец в душе Гарри возмутился этой циничной откровенностью, слизеринец восхитился.

- Ладно, не буду вам мешать. Сев, сегодня ждем тебя на ужин. До свиданья, мистер Поттер. Нет, ну вылитый Джеймс! - Люциус залпом допил коньяк, встал и исчез в камине с шоколадкой в руке.

- Итак, Поттер, каковы ваши успехи? – спросил Снейп.

«Он сам всё прекрасно знает! Он проверяет меня», - понял Гарри.

- Мне осталось исправить две тройки, сэр. И на зельеварении я….это…

- Двадцать розог за две тройки и двадцать пять за взорванный котёл и единицу. Спускайте штаны, ложитесь на диван.

- Сэр, меня … это… ещё ни разу не пороли… - юношу перепугала перспектива такой быстрой расправы.

- Понятно, почему вы такой невоспитанный. Живо ложитесь на диван!

Гарри снял очки и поискал взглядом, куда бы их пристроить. Снейп нетерпеливо выхватил их и положил на стол. Юноша трясущимися руками расстегнул джинсы, спустил их вместе с трусами и лёг на кожаный диван. Холод кожаной обивки живо напомнил противную клеёнку на кушетке в лазарете. Тело сразу покрылось мурашками. Неужели его сейчас высекут?

В руках Снейпа появился толстый гибкий прут. Он замахнулся и нанес первый удар.

Гарри невольно закрыл попу руками и получил по рукам розгой. Он взвизгнул и спрятал руки под грудь.

А зельевар видел перед собой своего школьного врага. Это не Гарри кричал и плакал. Это чванливый и высокомерный Джеймс извивался всем телом, вертел попой под розгой и орал во весь голос: «Ай! Уй! Бо-о-ольно… У-уй! Ай! Ой!», это мерзкий Джеймс униженно умолял: «Прости-ите меня! Не на-адо… Я бо-ольше не бу-уду!»

И только отсчитав сорок пятый удар, Снейп пришёл в себя и увидел, что перегнул палку. Вся попа и ляжки Гарри были покрыты багровыми рубцами. Кое-где выступила кровь.

Мордред! Наказывать ученика надо хладнокровно, а он позволил эмоциям и воспоминаниям взять верх. А всё Люциус! «Вылитый Джеймс, аж противно!»

Никакой это не Джеймс! Теперь глупый мальчишка ревёт белугой. Снейп вздохнул, сел рядом и принялся заклинаниями снимать боль с истерзанных ягодиц. Рыдания постепенно перешли во всхлипывания.

- Лежите, Гарри, не двигайтесь.

Снейп достал из шкафа флакон с заживляющим бальзамом. Потом посмотрел на Фоукса.

- Птичка, может, пожертвуешь слезу для своего приятеля?

Феникс издал противный клёкот и отвернулся. Понятно. Розги это не укус василиска.

Мастер зелий опять присел рядом с Гарри и принялся осторожно втирать бальзам в тощую мальчишескую задницу, невольно разглядывая тело. Какая нежная смуглая кожа на спине. Хорошо, что бальзам уберет рубцы с попы. Жалко портить такое тело.

А Гарри млел, чувствуя щекотные прикосновения длинных пальцев. Попу немного щипало, но это была приятная боль. Опять это возбуждение внизу живота. Да что же это такое! Что с ним происходит? Гарри прерывисто вздохнул.

- Вставайте, Поттер.

Гриффиндорец сполз с дивана и натянул джинсы. Почти не больно. Ах да, надо ещё…

Гарри опустился на колени перед Снейпом.

- Благодарю за наказание, Наставник, - сконфуженно пробормотал он и поцеловал руку зельевара.

Мягкие дрожащие губы коснулись руки зельевара. Две горячие слезинки ожгли кожу. Зеленые Лилины глазища обиженно смотрят снизу вверх. Какой у него беззащитный и доверчивый взгляд без очков. Снейп помог ученику подняться.

- Вам больно, Поттер? – пронзительные черные глаза всматриваются в Гарри.

Нет, Гарри не больно. Но почему-то он плачет и не может остановиться.

Да никакой это не Джеймс! Несчастный, сурово высеченный ребёнок хлюпает носом, из глаз катятся крупные слёзы. Поддавшись порыву, Снейп прижал к себе мальчишку и погладил по голове, удивившись, какие мягкие у того волосы.

- Тише, Гарри, успокойся. Ты сам виноват, ленишься, плохо учишься.

- Я исправлюсь, - всхлипывает это недоразумение, уткнувшись в мантию директора.

Потом они сидят на диване и разговаривают. Гарри вспоминает Дамблдора и с недоумением рассказывает, что, оказывается, Дамблдор хладнокровно предназначал его на убой.

- Я думал, что он привязался ко мне, а он… - удивляется Гарри. – Я для него был как … как агнец на заклание.

Снейп мысленно усмехается такой наивности и вдруг понимает, что мальчишка безумно одинок. Впрочем, как и сам Снейп.

Наконец, Гарри вытирает глаза и надевает очки.

- Сэр, я хотел спросить, - несмело говорит он. – А почему Фоукс остался?

- Оказывается, феникс является фамильяром директорской должности, Поттер. Да я и сам обалдел, когда первый раз вошёл в кабинет в новой должности, а он вдруг брякнулся на пол, вспыхнул, а потом возродился из пепла, - хохочет Снейп.