У нас в семье все любили пимы. Это такие архангельские унты из оленьего меха. Ходил в пимах и я. Кроме этого мама вязала шапки. Мало того, что они были очень красивые, он вывязывала на них слова «Супер» и «Адидас». Я тогда не знал, что это такое, а она разъясняла, что «Супер» - это лучший, а «Адидас» - это такая фирма. Так же она связала мне свитер «светофор». Откуда она черпала информацию, я не знаю, но про группу «Битлз» мне тоже рассказала она. Считается, что в советское время не было джинсов. Это полная чепуха. Джинсы Райфл, Монтана преспокойно висели в магазинах, просто интерес к ним пропал, и стоили они сто рублей при зарплате сто двадцать. Джинсы были тёмно-синие с медными бляшками и молниями и со временем вытирались на коленях и других местах. Позднее, в конце 80-х, появилась «варёнки», в 90-е «мальвины» и «пирамиды», а ещё позднее джинсы стали продавать уже с потёртостями.

2.

В 1985 году из светлой Архангельской области я переехал в Кострому. Так решила мама. Они проехали несколько городов и выбрали Кострому.  Это место сразу же не приняло меня. Помню, мои новые школьные друзья первым делом спросили: “ Ты баб зажимаешь?” А я тогда и не знал, что это такое. Конечно, взбунтовался против хамства и тупости. И после 8-го класса меня выгнали из школы с “неудом” по поведению. Помню, даже всплакнул по этому поводу в караваевском саду. Караваево  - это такой посёлок совсем рядом с Костромой.

Но зато в Костроме продавали мороженое. В Архангельской области его не продавали, и я даже не знал, какое оно на вкус. Я замораживал в холодильнике молоко с клюквой, и думал, что оно должно быть именно таким. Когда я первый раз пришел в кафе, то увидел табличку «Мороженое 100/10 гр». Денег у меня было мало, и я сказал продавцу: «Мне мороженого 10 грамм». Она вытаращила глаза: «Как это?» Я сказал: «Ну, у вас написано». Она сказала, что «10 гр» - это сироп. Так я впервые попробовал мороженое. Это не было похоже на клюкву, замороженную в молоке.

Что я могу вспомнить ещё приятного из последних школьных лет - это мой десятискоростной спортивный велосипед, который мне купили родители.

Мои мудрые папа и мама, когда решили, что мне пора покупать транспортное средство, из 2-х вариантов: мопед или крутой велосипед, выбрали всё же велосипед «старт-шоссе». И я с удовольствием выпендривался на нём.

Помню, выезжаю я на главную, а по ней едет пацан на простом “взрослике”, и «газу» прибавляет, чтоб меня опередить. Но я …в 2-3 оборота педалей его обставил. Правда, еле в поворот вписался на ул. Совхозную, в посёлке Караваево, где мы жили по приезду из Архангельска в маленьком домике из силикатного кирпича.

Одно время я сдружился с двумя парнями на почве коллекционирования пластинок. Они жили на одной площадке в пятиэтажном доме у школы. Летом мы пошли на дачу к одному из них. Там я столкнулся со странным поведением. Тот, что поздоровее, повалил меня на кровать, стал дёргаться на мне и делать соответствующие движения бёдрами. Я скинул его с себя. Стало понятно, что в голове у этих людей что-то не то. Дружба закончилась, а через несколько лет, я узнал, что этот человек ушёл в монастырь.

Как-то мы поехали всем классом в колхоз. Там наши мальчики разругались с девочками из за какой-то девчачьей подлости. И мы какое-то время не разговаривали. Девочкам стало скучно, и они затеяли танцы. Пригласили пацанов и те попёрлись. Я сказал: «Вы что, разве так можно? Неужели у вас нет чувства собственного достоинства?»  Но молодые кобельки не слушали. Девочки, узрев, что я не повёлся на их милость, уговорили парней объявить мне бойкот. И те с удовольствием предали меня и начали травить и игнорировать. Девочки - в основном хитрые стервы, а парни - дураки, это я понял очень рано. Но с началом нового учебного года всё стало как раньше. Лишь девочки затаили злобу и весь последний школьный год врали на меня и закладывали меня училкам.

Несмотря на «неуд» по поведению и на то, что меня не приняли в комсомол, я поступил в техникум. Из всех молодёжных течений меня привлекал только панк. До того, как я применил его к своему гардеробу, мне мечталось, как я весь разодетый иду по улице, привлекая внимание советских граждан. Но вместо этого в первый же день я получил по физиономии от пяти гопников прямо в центре города. Сначала я, конечно, боялся тех, кто сильнее. К тому же они всегда имели численное преимущество, ведь  в  то время я был единственным панком в маленьком провинциальном городке. Потом стал их презирать, потом вообще потерял всякий страх…

Хотя один человек всё же оценил мой стиль, это был ни кто иной, как старый военрук, который, разглядывая мой ирокез перед отправкой в военно-спортивный лагерь «Песочное», сказал: “Только Шамов хорошо подстрижен”.

Когда нас отправляли в колхоз или военно-спортивный лагерь, я каждый вечер рассказывал пацанам страшную сказку, наподобие тех, что в детстве пугала меня бабушка Феша. Мне самому это очень нравилось, и уже днём я начинал придумывать очередной вечерний ужастик, а они всё пытались узнать, про что будет сказка. Но я говорил лишь, что сегодня очень страшная. Вечером все ложились в кровати, я объявлял название и начинал. Иногда они вскрикивали… Некоторые сказки были многосерийными, и меня просили ещё, ещё, но я говорил: «Продолжение завтра».

Однажды в колхозе Лунёво мы ссыпали в кузов картошку, которую нам подавали в железных вёдрах колхозные бабы. Ссыпали, а вёдра кидали вниз. У одной бабы было личное ведро, и она запрещала его кидать. Но там разве отличишь, какое ведро её, какое колхозное? Я бросил вниз её личное ведро, и она, размахнувшись,  со всей силы ударила меня им по левому колену. Я упал, как подкошенный. Еле слез с трактора и пополз в сторону лагеря. Это была очень сильная боль, не знаю, что там было, трещина, перелом. Был жар, нога распухла до невероятных размеров. Меня не повели к доктору, а отправили домой. Я отлежался и стал ходить.

Так устроен человек, не важно, какого он пола. Для этого мира вполне нормально, что женщина может покалечить ребёнка из-за царапины на её личном ведре. Да и царапины - то никакой не было. Людям наплевать на тебя. Они тебя могут убить ради развлечения, а уж из-за царапины на ведре тем более.

Ещё одна история из того же времени в противовес истории с ведром. В техникуме все очень хотели быть модными.

Мама шила мне модные наряды – бананы, пустера и прочее, ведь в магазинах тогда ничего не продавалось. Но сшитое мамой было не хуже фирменного. Мода быстро менялась. То карманы на коленях, то «липы», то белые ремни… Чуть позже на базаре стали появляться стилизованные под фирму скроенные из покрашенных в серое простыней кооперативные шмотки. В связи с этим тоже припоминается необычная история. Как-то мы с друзьями шли по центральному рынку, и я подрулил к одной торговке. «Тётенька, подарите брюки» - попросил я. Она сняла с верёвки серые бананы и отдала их мне. Я был ошарашен. Со штанами в руках я пошел прочь. «Хоть бы спасибо сказал» - кинула она вслед. Я повернулся и, тараща глаза, сказал спасибо. Конечно, этот случай до сих пор не укладывается у меня в голове. Зачем она сделала такой подарок прохожему пареньку? Вот такие удивительные поступки иногда совершают люди, такие странные истории случаются, что их просто не возможно не описать.

Учился я в техникуме так себе. Лень было. Помню, сдавал экстерном экзамен по литературе, а подготовиться не успел. И учительница – Людмила Дмитриевна Туровская - говорит мне: «Читай стихи». Я стал читать и получил четвёрку.