Мыслями не здравыми, думами заржавленными.

Ну хотя в этих, я причем?

Выдержка их, вот меня запутала.

Деньгами со меньшими они же хихикали,

Ну и что, порой теряются и цари,

Хотя как игрок, я довольно-таки не слабый,

И что? не надо было вообще затеивать?!

Сами также привыкшие, не слабо развеять.

Наконец додумываются – народ же не ровный,

Что зря мы вобрали Пармена, наврали.

Поймут, что у них в руках… не те карты,

А игра продолжится, и после заката.

                  1990.

Два дурака (интерпретация)

Два дурака взялись за дело

Ой, гуляли они, да смело.

И вот однажды зашли в кабак,

Захотели пивка натощак.

Ели, пели, закутили, и…

Наконец-то зашумели.

Не я сюда тебя приглашал

И не бреди, не тоскал.

А, чем ты все таки не доволен?!

Тебе что-то не додал?

Прими скорее смирно,

И вот отсюда поскорей.

Тащи его туда-сюда,

Неблагодарный, недоволен еще.

Прощай!

Невежество, порок, изменник…

Коль ты оказался

Не мужиком, попробуй опознай.

Тебе не поможет не время,

Не всемогуший.

Заржавела мысль, ой до здравий.

Только хлопот от тебя прибавилось.

Ой, задыхаюсь я.

Кто глуп, а кто попугай?!

Что же ты так ругаешься?

Самоуверенный, вольный, болтливый.

Поспешность и нерасчетливость

Тебя губит. А вдохновлялся

Восхвалением чужих.

И что же ты от меня еще хочешь?

Расплатиться? пожалуйстя, всегда мы рады.

Что тебе пивцо не понравилось?

Пожалуйста, закажу вина да и закуску

Из Франции.

А, вот тебе! за что ты,

Взялся – не подвластен.

И не помог бы в этом

Не я, и даже настоящий.

            1990.

Дураками называют

Дураками называют часто тех,

Которые не умеют жить умнее.

Облизывают пальцы по-глупее, когда

Кастрюли рядом пополнее.

Но мы не забудем, конечно, и про тех,

Которые лезут наверх в мечеть.

С нетерпением жаждящиеся “в новорождении”,

И держать других в заблуждении.

А когда упадут от увлечений

Скажут, ну и что же, не от угнетения.

И кто меня считает дураком? Вот те?!

От дураков слышу. Что ты поделаешь теперь?!

Так бегут дни за днями

Мне жалко – люди бедняги.

Встречался я со взглядами разными.

Убедился, что народ тоже, слишком, не нарядный.

И непонятными, запутанными понятями.

Порой им нравится строгий распорядитель,

А чаще, довольны во всем,

Лишь бы свободно сидеть.

А про все в конце скажут -

Посмотрим, время покажет.

Наверное так и нужно было.

И бывает, покажется со стороны,

Вот он, глупец.

Пройдет время не много,

Нет, оказывается, он мудрец.

Изменится руководство.

Да, те грешили.

Подождут немного – нет

Мы просто поспешили.

И что же получается?

Дурачество – это не излишество, а

Наспех состряпанное “мужество”?

Выберем маршрут. Повезет в погоде?

Погребнем до конца, но вряд ли с победой.

А недовольные многие свирепствуют – Вон!

Законы не те. И не соблюдаются с умом.

И вот, в подобном сумосбродстве,

попробуй и ты разузнать,

Кто умный, и кто останется дураком.

Но а вот, где они живут дом?

Дом-то как прежде поворачивается кругом.

А вот дураки? А дураки на мой взгляд везде те,

Которые время теряют в пустом деле.

            1990.

Париж

И в памяти остается,

И в памяти льется

Столица страны Наполеона.

Подобных вечерков

Разве забудешь?

Пусть они даже

Не из Лиона.

Здесь и мужики также выглядят

Как-то поиначе.

Многие повторяют – Мадам!

А парижанок везде ты узнаешь

По внешености, разговору… глазам.

Трудновато мне что-то и сказать,

Не бывшего нигде еще в странах…

Но предусмотрительны наверно французы

“Афиши” клеют не только по словам.

Светлые улицы… культурный народ,

Наука, искусство… издревне цвело,

А музыку Французскую, если послушаешь,

Возвышешся до самого… “Эйфелева”.

                  1990.

Пусть она

Пусть она вновь напишет мне письмо,

Коль так мигом разлюбить захотела.

Пора мне вздохнуть, глубоко, наконец-то.

Не верю, не верю словам чужим понапрасну.

И было время она, что не обещала мне.

Ужели нынче заснуть нищенским сном захотела.

Утреннюю зарю, мрак странный бросила,

Не верю, не верю! Дайте мне платок.

                  1996.

Англия

Когда-то в мире царствовала

“Морская Королева” Британия.

И хотя что-то она отдавала,

Если от них, ну, скажем, доставала.

Применительную дипломатию?

Перестройку? Ой, когда она еще знала.

И оставляла без усилия, всю ихнюю нужную.

Не жалеет, показывает. Если даже в сторону лучшую.

Хотя “промелькнет” кое в чем другом,

И не плохо понимает, нужно как мутить,

Наивная дипломатия?! Это что? Разве бывает?!

“Intelligence Servicе”-y, спросите сводки как добывают.

Развитая… страна, богатая.

Своеобразно и милая, а порой… нудная.

Прелесть миру импульсы во многом придает.

Без нее? – Как птица без пера метет.

                        1990.

Intermedio

Кругом пустыня. Туман.

Глаза потускнели у мужика.

Сердце зажалось, волнуется.

Горечь вчерашней… пробежала.

О, с чего начать мечты мои.

Нет покоя от пробуждения и суеты.

Минуты молчанием не обойти,

Излится кровь наверное, ну погоди!..

И, долго жестокой мыслю боролся тот,

Вскипела кровь, душа трепала,

Огонь снова горел. О, где же – Я?!

И могучей страстью – intermedio.

                  1990.

Коненок синий

Коненок синий несется вперед,

Гоняет страсть тянутой дороги,

Поднятый бокал и бутерброды.

Скучная пора, повлек дружок.

На лаврах пусто, завод умолк.

Милая девушка невольно тянет,

Уселась рядом, все переменяет.

Вечерняя прогулка, вечерный шуток

Пропало веселье. Еще раз стукнем.

Коненок синий, коненок синий,

Коненок синий, несется вперед.

                  1996.

Ночь спала

Ночь спала дико трезвым сном.

Дверь отворялась на небо.

онемевшие золотистые ивы

истекали из кровавых слез.

То подкашливали вынося сердца,

Не видя бесчувственное успокоение.

Ярко осветившиеся облака,

Кружились пустым вдохновением.

В горах слышны были шум и гам,

Море бушевало отчаянием.

Трепетали птицы, гудели звери

Земля кружилась не по тому направлению.

Среди кустов еле полз старичок

Беспочвенным озорением,

На миг раздается звон и,