Рюкзак был уже собран. Внутри лежали пара футболок, джинсы, носки, трусы, термобелье, свитер и флисовка, непромокаемая ветровка, ванные принадлежности в отдельном чехле, несколько блокнотов и тетрадей для заметок, планшет, альбом для рисования, цветные карандаши, дарбука для стрита, палатка, спальник, пенка, котелок, кружка, миска и египетская туника. И еще пара кусков дегтярного мыла, чтобы можно было мыться в речках, не причиняя вреда природе. Но, несмотря на то, что вещей у меня было совсем немного, рюкзак оказался очень тяжелым: общий вес составил примерно 27 килограмм. И больше половины этого веса занимали палатка, спальник и дарбука. Спустя два года, уже во время моего другого путешествия, я уменьшил вес рюкзака всего лишь до нескольких килограмм, выкинув палатку, как ненужный атрибут, и оставив два комплекта одежды – дорожный и городской.

Очень важно было уехать, сохранив хорошие отношения с семьей. Когда тебя не хотят отпускать – разговаривать бессмысленно. Поэтому я написал письма. Маме – что очень сильно ее люблю, хоть она в это и не верит. Поблагодарил ее за то, что у меня есть возможность отправиться в это путешествие, ведь такая возможность есть далеко не у всех, и попросил уделять побольше внимания бабушке, которая очень страдает от одиночества. Отцу я написал, что больше на него не злюсь и ни в чем его не виню, и также поблагодарил за возможность путешествовать. Бабушке, которая больше всего не хотела меня отпускать, – о том, что мне очень тяжело с ней общаться, потому что из детства остались только плохие воспоминания, как она несколько раз в неделю била нас собачьим поводком и выбивалкой для ковров, но, несмотря на это, я люблю ее и ценю все, что она для нас делала и делает – ведь она всю жизнь полностью отдавала себя другим людям. А младшему брату просто пожелал удачи и не падать духом. В последние пару лет на него навалилось очень много внутренних проблем. Обошел вниманием только старшего брата, но только потому, что у него и так все хорошо. Отдельное письмо я написал своей жене Танечке, которая после нашего расставания гостила у своей сестры в Таиланде, купив билет в один конец.

Я прощался, потому что вероятность того, что я не вернусь или вернусь, но кого-то уже не застану, – была. Она всегда есть. Даже когда уходишь на работу или в магазин. С тех пор как у меня внезапно умер дедушка, с которым я созванивался всего пару раз в год, но который при этом был мне очень дорог, я стараюсь строить отношения с людьми так, будто завтра их или меня уже не станет. Как оказалось, я совсем не знал своего деда, а он был безумно интересным человеком с ценнейшим опытом. Теперь я всегда искренне интересуюсь жизнью близких мне людей. Не только потому, что мне это стало действительно интересно. А потому, чтобы в послевкусии не оставалось чувства вины или стыда и никто не жалел о том, что не успел попрощаться. Жаль, что это получается не со всеми, и порой люди, идя на поводу у гордости, предпочитают нести свою боль, позволив ей себя разъедать, нежели избавиться от нее раз и навсегда.

Перезагрузка – это процесс, при котором компьютер или любое другое устройство полностью очищает либо восстанавливает содержимое оперативной памяти и возобновляет свою работу заново. То же самое можно сказать и про человека.

Перезагрузка бывает жесткая и мягкая. Жесткая – вы выдергиваете компьютер из сети либо в квартире выключают свет, и компьютер моментально отключается. Это перезагрузка без первичной подготовки, после чего в программном обеспечении возникает множество сбоев, которые впоследствии дадут о себе знать. Что такое жесткая перезагрузка, многие из нас ощутили на себе в начале 90-х годов, когда в один день старый мир рухнул, а новый пришлось строить заново. Последствия мы можем наблюдать прямо сейчас. И не только в жизни вокруг, но и внутри семей: скольких людей сломали эти перемены, сколько судеб они порушили. И тот, кто оказался слаб, найдя силу в существовавшей тогда системе, а не в себе самом, невольно стал разрушителем судьбы будущих поколений.

Другой вид перезагрузки – мягкий. Он происходит под программным контролем, с первичной подготовкой, и никаких угроз для системы не несет. Ее мы тоже наблюдали – в конце 80-х – начале 90-х годов. Те, кто ее проводили, не понесли никаких потерь, а, наоборот, приобрели во много раз больше, а для остальных – просто отключили свет, поставив перед фактом. Как антракт в театре – за 15 минут поменяли декорации, а актеры, работники сцены и оборудование остались прежними. Просто зрители видят совершенно другую картинку и воспринимают ее, переживают ее иначе.

Есть еще один вид перезагрузки – спонтанный, когда компьютер перезагружается сам без каких-либо запросов со стороны пользователя. Такая ситуация может возникнуть в случае аппаратных проблем либо из-за фатальных сбоев в работе системы. Например, из-за так называемой kernel panic – «паники ядра» – критической ошибки ядра системы, после которой она не может продолжать работу в прежнем виде. И единственное спасение – перезагрузка. Как раз мой случай. Но я и не подозревал, что займусь еще и «пересборкой» ядра, переворачивая, разбирая и заново собирая свой внутренний мир и себя самого.

По иронии судьбы именно так называлась волонтерская программа, по которой я попал в Абхазию. «Перезагрузка» – программа специально для тех, кто хочет уехать подальше от городской суеты и нервотрепки, окунуться в деревенский быт, пожить в тихом месте недалеко от моря, хорошо провести время, а потом вернуться домой обновленным человеком. За 3 часа работы в день можно было бесплатно жить, а за 5 часов – жить и кушать 3 раза в день домашнюю еду. Идеальный вариант. Я списался с владельцем хостела, получил добро и вскоре отправился в путь. Впереди первые 1780 километров.

Я давно хотел попасть в Абхазию, но при попытке доехать туда три года назад нас с друзьями повязали на блокпосту перед Сочи за хранение и употребление марихуаны. Самое смешное, что я вообще не знал, что у меня что-то было. Но при тотальном обыске накануне Олимпиады, когда разворачивали даже спальники, палатки и одежду, прощупывая каждый шов, в старых штанах на дне рюкзака нашли пакет, в котором оказалось немного пыльцы дикой алтайской конопли, которую мы собирали для манаги за пару месяцев до этого случая. Как позже показала экспертиза, в пакете было всего 0,015 грамма, чего бы не хватило даже на один вдох. Зато этого хватило, чтобы загреметь на 5 суток и получить весомый денежный штраф, не говоря уж о лишении водительских прав.

Из дома я выехал в полдень 28 апреля 2015 года. До удобного места для автостопа меня довез старший брат. Он из тех людей, которые всегда готовы помочь.

Честно говоря, я даже не знаю, как описать то чувство, когда ты надеваешь на плечи тяжелый рюкзак, встаешь на обочину, вытягиваешь руку с поднятым вверх большим пальцем – знаком автостопа – и понимаешь, что именно в эту секунду начинается совершенно другая жизнь. Что ты не вернешься домой еще очень и очень долго, а что будет дальше – через день или же через час – неизвестно. Что у тебя в кармане всего 200 долларов и пара-тройка тысяч рублей, а все твои вещи – в рюкзаке за спиной. Их не так уж и много, но это все, что нужно для жизни. А потом ты внезапно понимаешь, что прошлое перестало существовать. Его просто нет, оно больше не важно. Оно тебя не догонит, а если попробует позвать назад, ты его даже не услышишь. Тебя больше ничего не держит. Наверное, это то самое пресловутое «здесь и сейчас», о котором так модно стало говорить в последние годы. Но я его чувствовал. И это было интересно.

Первая машина остановилась уже через 10 минут. Мой попутчик, крупный мужчина лет 35, оказался владельцем строительной компании, которая строит коттеджи в одном из районов Подмосковья. Он рассказывал о своей службе в Дагестане и о том, как его родители обогатились на дефолте 1998 года, за день до 17 августа продав квартиру за доллары. Я же рассказал ему совершенно обратную историю, когда в этот же день женщина с больным ребенком на руках продала свою квартиру за рубли, чтобы переехать в другую, побольше, и осталась на улице. И вот уже 17 лет она ютится по приютам с дочерью-аутистом, работая на трех работах: уборщицей на одной, сиделкой на другой и кассиром на третьей. Когда я работал помощником депутата, мы делали запросы, чтобы помочь решить ее жилищные проблемы. Увы, ничего из этого не вышло – хоть сам квартиру покупай. После этой истории во взгляде водителя пропал тот задор, с которым он вел свой рассказ.