В течение конца 1990 – начала 1991 года – экономическая ситуация в стране продолжала ухудшаться, вызывая ухудшение и политической ситуации. 17 января 1991 года – произошли события в Вильнюсе, когда Горбачев сначала санкционировал ввод танков в город – а потом открестился, свалив вину на военных. На стороне республик Прибалтики открыто выступил Б.Н. Ельцин.

В конце 1990 года – были введены так называемые «картки споживача». Кстати, картки были номинированы не в рублях, а в карбованцах. Картки выдавались учреждениями, где работали споживачи (потребители) и официально были предназначены для того, чтобы поставить заслон спекулянтам и вывозу товаров за пределы Украины. В действительности – отсутствие какой-либо защиты на листах «карток» способствовало их массовой подделке, а очереди в магазинах стали длиннее, поскольку кассир теперь вынуждена была не только принимать деньги, но и отрезать и гасить купоны. Не остановили картки и спекуляцию.

Зимой 1991 года – произошла павловская денежная реформа, не достигшая целей, но повысившая градус недовольства. Суть ее была в том, что в один прекрасный вечер потрясенной стране объявили, что старые пятидесяти и сторублевые купюры более недействительны, и их надо обменять на новые, причем не более тысячи в одни руки, а если больше – то придется давать объяснения в происхождении крупных сумм на руках. Население ринулось отправлять друг другу переводы и скупать что под руку попадет. В закавкаских, прибалтийских и среднеазиатски республиках- старые деньги принимали еще долго, комиссия доходила до десяти процентов…

17 марта 1991 года – в девяти республиках СССР (уже одно то, что властям не удалось обеспечить голосование во всех пятнадцати говорило о глубине кризиса) – прошел референдум, первый и последний в СССР – о сохранении Союза. На Украине – помимо первого вопроса был и второй – поддерживаете ли вы, что Украина станет частью обновленного Союза на основании декларации о суверенитете. На первый вопрос – положительно ответили 70 % украинцев, на второй – 80 %. Таким образом – республиканская власть во главе с Л. Кравчуком – сохраняла возможности для маневра.

05 июля 1991 года – в Украине был введен пост Президента Украины. Само по себе это было тяжким преступлением, так как вводился пост высшего должностного лица, не предусмотренный Конституцией УССР. Но на это опять-таки никто не обратил внимания.

В законе, которым был введен пост президента Украины – не были прописаны его права и обязанности (!!!). Потом – это приведет к серьезным проблемам уже в независимой Украине.

Дадим же первому президенту Украины Кравчуку слово – пусть расскажет, что происходило в те дни (из книги Имеем то, что имеем).

Окончательный вариант договора о Союзе суверенных государств должен был обсуждаться в Ново-Огареве в конце июня 1991 года. Я туда уже не поехал. Горбачева проинформировали, что Украина, в соответствии с решением парламента, определится со своим отношением к соглашению не раньше середины сентября. 16 августа окончательный текст нового союзного договора, согласованный 29 июня, наконец был опубликован в прессе. Но за несколько дней до этого, по просьбе президента СССР, мы снова с ним встретились. Михаил Сергеевич сделал последнюю попытку меня убедить. Я не поддавался. Тогда Горбачев напомнил мне, что Станислав Гуренко и ЦК КПУ решительно выступают за подписание договора. И все же я твердо решил стоять на своем: «Я знаю, что ЦК «за». А я против. Договор подписывает Кравчук, а не ЦК. А я его подписывать не буду». Этот разговор состоялся за несколько дней до путча…

01 августа 1991 года – в Киеве побывал президент США Д. Буш. Перед Верховной Радой Украины он произнес речь, которая сейчас считается худшей речью президента США в истории – называют ее chiken kiev, цыпленок по-киевски. С Вашего позволения, я приведу ее здесь, чтобы было понятно, о чем речь

Сначала я хочу поблагодарить всех вас за этот теплый прием. И я хотел бы воспользоваться этой возможностью, чтобы поблагодарить всех людей Украины, которые организовали нам такой теплый прием, такие сердечные приветствия. Каждый американец в этом большом кортеже – и поверьте мне, это было давно – был тронут теплым приветствием на Украине. Мы никогда этого не забудем.

Председатель Кравчук, благодарю вас, сэр. Я также хотел бы приветствовать вас депутатов Совета, Верховного Совета. Представители духовенства, которые находятся здесь, члены дипломатического корпуса, представителями американских фармацевтических корпораций и здравоохранения, которые сегодня с нами, и уважаемые гости. Барбара и я очень счастливы быть здесь – очень. У нас есть только одно сожаление, что я должен вернуться домой в четверг вечером – я все еще могу это сделать. А причина в том, наш конгресс завтра заканчивает свою сессию, и я почувствовал что мне важно быть там, в последний день заключительного заседания. Этот красивый город напоминает слова поэта Александра Довженко: "город Киев сад Киев поэт Киев эпический Киев истории Киева искусства….."

Несколько веков назад ваши предки назвали эту страну Украина, или "граница", потому что ваши степи связывали Европу и Азию. Но украинцы стали пограничниками другого рода. Сегодня вы изучаете границы и контуры свободы.

Хотя мое пребывание здесь, как я уже сказал, слишком короткое, я пришел сюда, чтобы поговорить с вами. Для тех, кто любит свободу, каждый эксперимент в построении открытого общества предлагает новые уроки и знания. Вы столкнулись с особенно сложной задачей. В течение многих лет, люди в этой стране были бессильны, в тени огромного государственного аппарата, скованы силами, которые пытаются контролировать каждый аспект их жизни. Сегодня ваши люди зондируют обещания свободы. В городах и республиках, на фермах, в бизнесе, вокруг университетских городках, вы обсуждаете фундаментальные вопросы свободы, самоуправления и свободного предпринимательства. Американцы имеют глубокую приверженность к этим ценностям. Мы следим за вашим прогрессом с чувством очарования, волнения и надежды. Уже одно это является историческим. В прошлом, наши народы состязались в поединках красноречия блефа и бравады. Теперь, фейерверк конфронтации сверхдержав уступает дорогу более тихому и гораздо больше многообещающему искусству сотрудничества.

Я пришел сюда, чтобы сказать вам: мы поддерживаем стремление этой великой страны к демократии и экономическим реформам. И я хотел бы поговорить с вами сегодня о том, как Соединенные Штаты рассматривают этот сложный и увлекательный период в истории, как мы намерены относиться к советскому центральному правительству и правительствам республик.

В Москве, я изложил наш подход: Мы будем поддерживать тех, в центре и республиках, которые стремятся к свободе, демократии и экономической свободе. Мы будем определять нашу поддержку не на основе личности, а на основе принципов. Мы не можем рассказать вам, как реформировать ваше общество. Мы не будем пытаться выбрать победителей и проигравших в политических соревнованиях между республиками или между республиками и центром. Это ваше дело, это не дело Соединенных Штатов Америки.

Однако не сомневайтесь в наших реальных обязательствах в проведении реформы. Но не думаю, что мы можем себе позволить решить ваши проблемы за вас. Теодор Рузвельт, один из наших великих президентов, когда-то написал: Быть под чьей то опекой столь же обидно, как быть оскорбленным. Никого из нас не желает, чтобы кто-то другой постоянно сознательно стремился сделать его хорошим; что мы хотим, это работать с кем-то на благо обоих из нас. Это то, что сказал наш бывший президент. Мы будем работать на благо нас обоих, это означает, что мы не будем вмешиваться в ваши внутренние дела.

Некоторые люди призывали Соединенные Штаты выбирать между поддержкой президента Горбачева и поддержкой настроенных на независимость лидеров на всей территории СССР, но я считаю что это ложный выбор. Справедливости ради надо сказать, президент Горбачев добился удивительных вещей, и его политика гласности, перестройки и демократизации указывает цели – свобода, демократии и экономическая свобода.