В спальне висела фотография Р. Дж. рядом со снимком матери, улыбающейся и щурящейся на солнце молодой женщины в старомодном закрытом купальнике на пляже в Кейп-Код. На комоде стояла фотография незнакомой Р. Дж. женщины.

— Кто это, папа?

— Подруга. Я предложил ей присоединиться к нам за ужином, если ты не против.

— Конечно, я не против. Только мне надо принять душ.

— Думаю, она тебе понравится, — сказал он.

Р. Дж. подумала, что отец, по всей видимости, не совсем монах.

Отец заказал столик в ресторане на берегу канала, где можно было наблюдать за движением судов и наслаждаться блюдами из морепродуктов. Женщиной с фотографии оказалась Сьюзан Долби, хорошо одетая и немного полноватая, но не слишком. Каким-то образом она выглядела подтянутой. Ее седые волосы были коротко подстрижены, ногти покрыты бесцветным лаком. Лицо Сьюзан было слегка загорелым, а в уголках глаз залегли небольшие морщинки. Р. Дж. не могла понять, какого цвета ее глаза. Зеленого? Или они карие? Она была готова поспорить, что Сьюзан занимается гольфом или теннисом.

Она тоже работала врачом, терапевтом в частной клинике в Форт-Лодердейле.

За столом они обсуждали новости медицины. Из динамиков неслись звуки музыки, за окном проплывали яхты, похожие на лебедей.

— Расскажите мне о вашей работе, — попросила Сьюзан.

Р. Дж. поведала ей о городке и его жителях. Они вспомнили о гриппе в Массачусетсе и Флориде, сравнили методы лечения и профилактику. Сьюзан сказала, что она работает в Лодердейле с тех пор, как закончила интернатуру в медицинском центре Риса в Чикаго. Она училась в медицинском университете Чикаго. Р. Дж. понравилась ее легкая манера общения и дружелюбие.

Когда подали устрицы, запиликал пейджер Сьюзан.

— Ох, — вздохнула она и, извинившись, вышла позвонить.

— Ну? — спросил отец через несколько секунд, и она поняла, что эта женщина важна для него.

— Ты был прав. Она мне понравилась.

— Я рад.

Он знал Сьюзан уже три года. Они познакомились, когда она приехала в Бостон на конференцию.

— После этого мы виделись время от времени. Иногда в Бостоне, иногда в Майами. Но мы не могли встречаться достаточно часто, потому что у нас обоих были очень загруженные графики. Потому, прежде чем выйти на пенсию в Бостоне, я связался с местными коллегами и с радостью принял их предложение.

— Значит, все серьезно.

Он улыбнулся.

— Да, пожалуй, это так.

— Папа, я так рада за тебя, — сказала Р. Дж., взяв его за руки.

Она заметила, что артрит еще сильнее поразил его пальцы. Также она увидела, что он медленно, но неотвратимо теряет живость и энергию.

Вернулась Сьюзан.

— Я смогла все уладить по телефону, — сказала она.

— Папа, ты в порядке?

Он побледнел и взглянул на Р. Дж. обеспокоенными глазами.

— Да, а что?

— Что-то не так, — сказала Р. Дж.

Сьюзан Долби посмотрела на Р. Дж.

— Что ты имеешь в виду?

— Я думаю, у него сердечный приступ.

— Роберт, — спокойно сказала Сьюзан, — ты чувствуешь боль в груди? Ощущаешь недостаток кислорода?

— Нет.

— Ты вроде не вспотел. Боль в мышцах есть?

— Нет.

— Послушай, это какая-то семейная шутка?

Р. Дж. ощутила, что ее внутренняя сигнализация сработала.

— Где ближайшая больница?

Отец смотрел на нее с интересом.

— Я думаю, нам лучше послушать Р. Дж., Сьюзан, — сказал он.

Сьюзан озадаченно кивнула.

— Медицинский центр Седарз находится всего в минуте езды на машине. В ресторане есть коляска. Мы можем вызвать карету «скорой помощи» по телефону из моей машины. Мы быстрее довезем его сами, чем будем ждать карету.

Отец тяжело задышал, когда они повернули на подъездную дорожку больницы. Медсестры и врач ждали их с носилками и аппаратом искусственного дыхания. Тут же пациенту укололи стрептокиназу, ввезли в процедурную и подкатили аппарат ЭКГ.

Р. Дж. стояла неподалеку и внимательно слушала и наблюдала, но эти люди были профессионалами, потому лучше всего было оставить их в покое, чтобы они могли делать свое дело. Сьюзан Долби стояла возле отца, держа его за руку.

Наступил вечер. Отец спал в реанимационном отделении, подключенный к аппарату искусственного дыхания и нескольким мониторам. Больничный кафетерий был уже закрыт, поэтому Р. Дж. и Сьюзан отправились в расположенный неподалеку маленький ресторанчик, чтобы поесть супа с черными бобами и кубинского хлеба.

Потом они вернулись в больницу и стали ждать новостей о состоянии старшего Коула.

— Я думаю, он скоро пойдет на поправку, — сказала Сьюзан. — Ему быстро вкололи антикоагулянты, полтора миллиона единиц стрептокиназы, аспирин, пять тысяч единиц гепарина. Нам повезло.

— Слава Богу.

— Расскажи, откуда ты узнала.

Р. Дж. кратко изложила ей все.

Сьюзан Долби покачала головой.

— Я бы сказала, что это плод твоего воображения, сказка, если бы не видела всего происшедшего своими глазами.

— Отец называет это Даром. Бывали времена, когда он казался мне обузой. Но я учусь жить с ним, использовать его. Сегодня я очень благодарна, что он у меня есть, — призналась Р. Дж. Она колебалась. — Я не говорю об этом с другими докторами, как ты понимаешь. Я была бы очень благодарна, если бы ты…

— Нет. Да и кто мне поверит? Но почему ты рассказала мне правду? Разве у тебя не возникло мысли выдумать какую-нибудь историю?

Р. Дж. подалась вперед и поцеловала ее в щеку.

— Я знала, что мы оставим это в семье, — сказала она.

Ее отцу было очень больно, и даже нитроглицерин, положенный под язык, мало помогал, потому ему дали морфий. Из-за него он много спал. Через день Р. Дж. смогла отлучаться из больницы на час-два, ездила на машине. Сьюзан была занята с пациентами, но рассказала Р. Дж., где находятся хорошие пляжи, чтобы Р. Дж. могла покупаться вволю. Она пользовалась кремом для загара, однако ей было приятно, когда морская вода высыхала на ее коже, оставляя соленые разводы. Распластавшись на спине под палящими лучами солнца, Р. Дж. с сожалением вспоминала Дэвида. Она молилась за отца и Грега Хинтона, как и обещала.

В тот вечер она решила поговорить с кардиологом отца, доктором Самнером Келликером. Она была рада, что Сьюзан решила присоединиться к ней. Келликер был суетливым человеком с красным лицом, и ему явно не нравилось, что родственники его пациента тоже врачи.

— Я не одобряю использование морфия, доктор Келликер.

— Почему, доктор Коул?

— Он обладает ваготоническим действием. Это может вызвать брадикардию или даже блокаду сердца, так ведь?

— Ну, да, бывает и такое. Но все, что мы делаем, рискованно, ни в чем нет полной уверенности. Вы же понимаете.

— Как насчет того, чтобы дать ему бета-блокатор^[17] вместо морфия?

— Они не всегда срабатывают. К нему вернется боль.

— Но попробовать стоит, верно?

Доктор Келликер взглянул на Сьюзан Долби, которая внимательно слушала их разговор.

— Я согласна, — сказала она.

— Если вы этого хотите, я не возражаю, — с недовольным выражением лица сказал доктор Келликер.

Он кивнул и ушел.

Сьюзан подошла к Р. Дж. Она взглянула ей в глаза и обняла. Так они и стояли какое-то время.

Р. Дж. позвонила домой.

— В первый же день у него случился приступ? — спросил Питер Джером. — Хорошее начало отпуска!

Он уверил ее, что все под контролем. Пациенты говорили ему, что скучают по Р. Дж. и передают ей привет. Он ни словом не обмолвился о Дэвиде.

Тоби была очень обеспокоена. Сначала она беспокоилась за отца Р. Дж., а потом за саму Р. Дж. Когда Р. Дж. спросила, как поживает она сама, Тоби пожаловалась, что у нее постоянно болит спина и ей кажется, что она беременна всю жизнь.

Гвен заставила ее подробно изложить историю болезни отца и похвалила за предложение использовать бета-блокатор вместо морфия.