Чонгук не помнит, как он доехал до дома, он вообще удивлен, что ни во что и ни в кого не въехал. Весь отрезок пути омега провел как в тумане. Он видел, что Техен ему названивает, но говорить с альфой нет ни сил, ни желания. Хочется добежать до дома, запереться в ванной и наглотаться подавителей. С одной стороны, желание давит на мозг, заставляет его игнорировать все мысли и сконцентрироваться на своем изнывающем теле, с другой стороны, мысль об измене не затирается на задворках сознания, не исчезает. Выворачивает нутро, и хочется скулить от обиды. Чонгук заходит в квартиру, скидывает с себя куртку и идет в ванную. Омега запирается в ванной, но под душ не становится, как есть, в одежде, сползает на холодный кафельный пол, прихватив с полки нужные таблетки. Уже дома, в своей крепости, он дает волю чувствам. Глотает одну за другой таблетки и плачет. Сдерживаться не выходит от слова “совсем”. Зудящая и ноющая боль уходит на второй план, уступая свое место обиде, заглатывающей все существо, и четкому ощущению, что его предали. Техен - его чудовище и только его. Никто не может протянуть к нему руку, а если и протянет, альфа должен бы сам отрубить эту руку. Этот альфа принадлежит Чонгуку, и омега всегда был в этом уверен, так почему же сейчас ревность накрывает с головой и отравляет кровь. Чонгук слышит стуки во входную дверь, слышит голос Техена, требующего открыть дверь, а потом слышит выстрелы. Жмурится, прикладывает ладони к ушам, лишь бы не слышать этот любимый—ненавистный голос. Но это не спасает. Чонгук чувствует запах, он пробирается сквозь дверь и заполняет маленькое помещение. Чон приказывает себе не дышать, ибо это невыносимая пытка. Хочется впустить Техена, хочется прижаться к любимому телу, почувствовать его так близко, как только можно, но в тоже время хочется исцарапать лицо предателя, высосать из него кровь и заставить его почувствовать хоть толику той боли, которую чувствует омега. Техен подходит к двери, прислоняется к ней лбом и просит открыть. Альфе тяжело держать себя в руках, осознание того, что за дверью сидит его омега, и он течет, срывает все тормоза, стирает грань между «нельзя» и «можно». Зверь внутри рычит, бьется об грудную клетку, хочет омегу. Техен скребется об дверь и снова просит:
— Малыш, умоляю, открой, я долго не выдержу, твой запах сводит меня с ума. Я не хочу стрелять, я могу задеть тебя. Пожалуйста, открой.
Омега упивается одним только голосом альфы. Этот хрипловатый голос вспарывает кожу и обнажает нервы, но Чонгук держится — с места не двигается.
— Нет, — обиженно говорит омега. — Я думал, ты любишь шоколад, а не лайм.
— Не будь ребенком! Я жить не могу без шоколада! — злится альфа. — Я люблю тебя и только тебя. Я всегда буду любить только тебя и твой запах, умоляю, не глупи, — говорит Техен и машинально оглядывается в поисках хоть чего-нибудь, чем можно выломать дверь.
— Ненавижу, — слышит альфа пропитанный болью голос.
Техену и вправду тяжело, не только от течного омеги за стеной, а еще от того, что Чонгук мог подумать, что альфа ему изменяет. Альфа не понимает, как вообще Чон мог додуматься до этого. Этот омега вошел в жизнь Техена, как минутное развлечение, а превратился в ее смысл. Чонгук именно тот, о ком Техен не забывает даже на секунду. Тот, с чьим именем на губах он идет на очередное задание Намджуна. Тот, ради безопасности и благополучия которого, альфа готов на все. Чонгук и есть весь смысл существования Техена. А сейчас Ким сделал ему больно. Пусть неосознанно, и пусть это вообще недопонимание. Его омега страдает, и эта мысль кромсает альфу изнутри. Причинить боль Чону - последнее, что бы захотел сделать в этой жизни Ким.
— Тот омега приехал раньше, чем было обговорено, — пытается объясниться альфа. — Он брат того, кто убирает мою квартиру, но тот бета заболел, и омега его заменяет пару дней. Просто я не успел выйти до его приезда, вот и все. Я ненавижу цитрусовые, — договаривает Ким и все-таки выбивает дверь плечом. Чонгук сидит на полу и испуганно смотрит на альфу, который одной рукой придерживает висящую на петле дверь, а потом прислоняет ее к стене.
— Теперь ты точно переедешь ко мне. Я разнес твою квартиру, — усмехается альфа, сгребает Чонгука в объятия и выносит из ванной.
Чонгук ему верит. Верит каждому слову Техена. Если он говорит, что ненавидит цитрусовые, то так оно и есть. У Чона даже поругать себя за скоропостижные выводы нет больше сил. Он льнет к сильному телу и послушно кладет голову на грудь альфы, пока тот с омегой на руках идет в спальню. Техен кладет парня на постель и придавливает к ней своим телом. Альфа лихорадочно покрывает поцелуями лицо омеги, больно кусает его подбородок не в силах контролировать острое желание и зверя внутри. Параллельно Техен стягивает с Чонгука одежду. Тело омеги будто горит, он абсолютно голый под одетым альфой, и ему жарко. Чонгуку кажется, что по его венам течет не кровь, а раскаленная лава. Каждый вдох обжигает легкие, и омеге нужно срочно потушить этот пожар. Он сам тянется к пуговицам на рубашке кусающего, целующего, лижущего его Техена, и пока альфа занят его губами и шеей, омега лихорадочно расстегивает его рубашку. Кое-как стаскивает ее с Кима и тянется к его брюкам. Техен отбирает руки омеги и сам за пару секунд избавляется от оставшейся одежды. Чонгук прижимается к альфе, ближе притягивает его к себе, ерзает в нетерпении и призывно трется. Техен и сам еле держится. Боится причинить омеге боль, не рассчитать свои силы. Чонгук такой притягательный, горячий и податливый, что альфа уже рычит в нетерпении. Запах омеги забился в поры, его голое и плавящееся в руках тело и эти пошлые стоны окончательно отметают в сторону всю осторожность и терпение. Техен переворачивает уже поскуливающего от невыносимого желания омегу на живот, приподнимает его за бедра и, приставив головку, врывается в истекающего смазкой парня. Пошлые, хлюпающие звуки заполняют квартиру. Техен, придерживая омегу за ягодицы, буквально натягивает его на себя, заставляя Чонгука все громче и громче стонать. Он резко насаживает омегу на себя до упора, выходит до конца и повторяет. Чонгук подмахивает, сам насаживается и нарочно зажимает альфу в себе. Техен нагибается, больно кусает Чона в плечо и, не прекращая двигаться в нем, покрывает поцелуями-укусами лопатки парня.
В Чонгуке умопомрачительно хорошо. Омега комкает в руках простынь, заглушает крики-стоны подушкой и умоляет альфу не останавливаться. Техен и не думает. Альфа трахает размашисто, со всей силой вдалбливается в жаждущее его тело под собой. Техен соединяет руки омеги на его спине и все сильнее тянет его на себя, заставляя Чонгука насаживаться максимально глубоко.
Чонгук кончает первым и не в силах двинуться, так и лежит на постели и поскуливает от резких толчков альфы. Техен толкается глубоко и чувствует, как набухает узел. Чонгук тоже чувствует и сразу начинает дергаться под альфой, пытается даже перевернуться, но альфа с силой вжимает его за поясницу в постель и не дает прервать сцепку.
— Какого черта, Ким Техен?! — хрипит под ним Чонгук.
— Давно мечтал это сделать, а нервы ты мне сегодня достаточно потрепал. Теперь это официально моя задница, — Техен шлепает омегу по ягодице и ложится на бок, прижимая к себе Чонгука.
Чонгук бы еще повозмущался, но страсть затуманивает мозг. Все чувства и ощущения омеги концентрируются там, внизу. Все остальное моментально теряет актуальность. От Техена внутри крышесносно. Кожа омеги слишком чувствительна, от каждого прикосновения альфы Чон буквально вздрагивает. Техен проводит языком по своим укусам, и Чонгук ведется на его прикосновения. Омега сильнее прижимается спиной к груди альфы, до хруста в позвонках выгибается, открывает альфе доступ к своей шее. От такой близости и вседозволенности у Техена перед глазами все краски смешиваются. Он ногтями впивается в нежную кожу омеги, сильнее тянет его на себя и вслушивается в бешеный стук чужого—своего сердца.
К концу течки Чонгук еле передвигает ногами и заметно теряет в весе, учитывая, что он питается только «любовью». Техен не насыщается, даже когда Чон уже чувствует, что больше не может, альфа не останавливается. Он не выпускает омегу из постели ни на секунду, они просыпаются в объятиях друг друга и засыпают так же. Чонгук окончательно убеждается в том, что Техен его воздух. Он и так всегда знал, что любит его, но эти несколько дней, проведенные с альфой, еще больше убедили омегу. Раньше Техен приходил по вечерам и иногда оставался до утра, и Чонгук думал, что так нормально, так можно жить, но сейчас, сидя на постели и наблюдая за собирающимся уезжать альфой, Чонгуку грустно. Он не хочет отпускать Техена, не хочет опять сидеть и ждать, когда альфа навестит его. От Техена свое плохое настроение скрыть не удается.
