— Надеюсь, мои люди были не слишком грубы, — от одного голоса Намджуна страх словно липкая слизь покрывает кожу омеги.

— Что тебе от меня нужно? — еле выговаривает испуганный и заплаканный омега.

Водитель заводит машину и выезжает с парковки.

— Считай, что это свидание, — Ким поворачивается лицом к вжавшемуся в дверь Джину. — Хочу получше тебя узнать. Поэтому, будь добр, веди себя хорошо и не порть наше свидание.

Намджун снова откидывается на спинку сиденья и словно забывает, что он в салоне не один. Джина даже подташнивает от страха, но он не может издать ни звука. Омега только нервно мнет свои пальцы, смотрит в окно и молит высшие силы спасти его.

Получасовое путешествие заканчивается в районе закрытого и уже давно заброшенного завода по обработке стали. Намджун выходит из машины первым. Джин так и сидит, до боли сжав руками свои колени, и ждет своей участи. Дверь рядом с омегой открывается, и Джин молча кладет дрожащую ладонь в протянутую руку Кима. Только когда Джин в сопровождении Намджуна и еще парочки альф входит на территорию завода, он понимает, что тот вовсе не заброшен. Посередине помещения стоит ринг, по краям от которого по типу амфитеатра расположены скамейки, на которых сидят как альфы, так и омеги. Внутри сильно накурено и очень много людей. Прямо посередине ринга дерутся двое альф, точнее один из них бьет другого, который безвольно повисает на канате. Намджун садится напротив ринга и, резко дернув за руку Джина, заставляет того опуститься рядом. Джину ужасно не нравится, как место, так и вся обстановка. Он мечтает оказаться дома, подальше от этого наводящего ужас места, а самое главное - подальше от Ким Намджуна. В то же время, Джин не может оторвать взгляда от двух фигур на ринге.

— Хотел блеснуть оригинальностью, — Намджун наклоняется к уху парня. — Подумал зачем приглашать тебя в кино или театр, если можно показать тебе жизнь. Не на экране. А в реальности, — Джин, не моргая, смотрит на ринг и слушает шепот Кима. — Они оба виноваты, — Намджун кивает в сторону ринга. — Это бой на смерть. Тот, который выживет, выйдет еще на два боя. Если он переживет и их, то я его помилую.

— Зачем, — хрипло шепчет Джин. — Зачем ты это делаешь?

— Просто некоторые люди думают, что можно уйти от ответственности. Можно пойти против устоявшихся порядков и системы и остаться безнаказанным, — Ким поворачивается к омеге. - Не в моем городе. Смотри внимательно и запоминай. На этом ринге нет разницы омега ты или альфа, сильный ты или слабый. Главная цель - выжить. Вот этому альфе это не удалось.

Джин слишком поздно закрывает глаза. Он все равно видит, как первый альфа с хрустом сворачивает шею второму. Труп несчастного сразу уволакивают. Толпа с гоготом встречает победителя, который спускается с ринга. Следом туда же выходит другой, явно страдающий от полноты, альфа. Но сердце Джина замирает в ужасе, когда он видит, что против альфы поставлен хрупкий, совсем еще молодой омега. Джин с раскрытыми от ужаса глазами поворачивается к Намджуну, который смотрит на ринг так, как будто видит такое каждый день.

— Он же… Он же омега! Он не справится с альфой, — голос его дрожит на грани истерики.

— Да, омега. Тут все решает жребий. Ему выпало выйти на ринг с этим альфой. Вот и все. Они оба виновны и приговорены. Уверен, ты бы не хотел оказаться на этом ринге, так что, пока ты не там, просто наслаждайся зрелищем, — Ким усмехается тому, какой страх нагоняет на Джина все происходящее. От многозначительного «пока» Намджуна у Джина стынет кровь в жилах.

Омега на ринге проигрывает. Альфа словно слетел с катушек, он молотит, ломает, пинает тело под собой. Джин закрывает глаза и ждет. Он думает о доме, о своих друзьях, о любимом проекте, который почти завершен, лишь бы не открывать глаз. Лишь бы не видеть тот ад, который разворачивается в десяти шагах от него. Джин открывает глаза только тогда, когда слышит улюлюканье толпы, и знает, что все кончилось. Омега, широко раскинув ноги и руки, лежит на спине. Из горла паренька торчит кусок арматуры. Джин пропускает, как толстяку подкинули железяку. От вида залившей все вокруг и все еще булькающей из горла омеги крови, Джин не выдерживает и его рвет. Парня выташнивает прямо на свои ботинки. Джин сгибается, обхватывает руками свой желудок и не может остановить спазмы. Закончив избавляться от скудного завтрака, Джин переходит на рыдания. Намджун все это время молча сидит рядом и откровенно насмехается над ним.

— Я бы сказал, что свидание прошло удачно. Сейчас ты поедешь к себе домой, и у тебя все еще есть шанс зажить своей обычной жизнью, которая была до этого момента. Будешь ли ты на этом ринге или нет - зависит от твоего отца. Если твой отец тебя любит, он глупость не сделает. Я бы сказал, что мне жаль, что так получилось. Но мне не жаль. Передай ему, что ни один самолет с его семьей на борту не покинет аэропорт этой страны, если только я этого не захочу, — Ким протягивает руку и убирает прядку волос за ухо парня. — Вы омеги такие нежные и пугливые, что даже скучно, — добавляет альфа.

Ким подзывает своих людей, и Джина, подхватив под руки, выводят с территории завода. Сам Ким остается дальше наблюдать за зрелищем. Омегу сажают в тот же внедорожник и довозят до ворот его дома.

Особняк президента.

Ши Хек понимает, что с сыном что-то случилось сразу, стоит тому только войти в дом. Омега только успевает спросить «в чем дело», как Джин падает на колени и начинает истошно рыдать. По тем обрывкам, которые смог поймать мужчина, он понимает, что сына похитили и напугали. Ши Хек сразу вызывает домой супруга, который, услышав про похищение, отменяет все встречи и мчится к сыну.

Джина обследует врач на наличие травм, так как Ши Хек не верит, что его не били и не насиловали. Чжун даже вызывает психолога, чтобы поговорить с ним, потому что судя по тому, что он рассказывает, зрелище, свидетелем которого стал омега, было не самым приятным. Спустя пару часов, Джина почти перестает трясти, и он достаточно спокойно рассказывает родителям все, что произошло. Чжун незамедлительно отправляет на место завода отряд военных и совсем не удивляется, когда оттуда докладывают, что завод пуст и заброшен.

Джин рассказывает отцам все, что говорил ему Намджун, и на моменте про отлет последняя надежда Чжуна вывезти семью рушится. «Он знает, этот сукин знает про мои планы» — думает президент и оборачивается на только вошедшего в дом Юнги. Мин весь день проводит, гуляя по магазинам, и даже обедает с Чонгуком. Он понятия не имеет, что в его отсутствие разыгралась такая трагедия. Юнги бросает пакеты с покупками на пороге и, подойдя к сидящему на диване брату, окруженному родителями, спрашивает, что случилось.

— Ничего. Иди наверх. И отныне, будь добр, ставить меня в известность о всех своих передвижениях. Хотя ближайшие пару недель никто из вас за порог этого дома не выйдет, — грубо говорит ему отец.

Ши Хек все плачет и причитает, и Мин не может понять почему. Вроде вся его семья тут, жива и здорова, но почему Джин выглядит так, словно увидел призрака, а папа рыдает, ему не ясно. Юнги снова переспрашивает, что случилось, и в следующую секунду жалеет об этом.

— Лучше бы это был ты! — Ши Хек срывается с места и подлетает к Мину. — Лучше бы тебя они забрали! А не Джина!

Мин пятится назад, все еще не понимая, о чем говорит омега. Но сердце все равно больно сжимается от слов папы. Хотя Мин привык, что у них в семье четкий дележ, как бы родители не пытались это скрыть: Юнги любимый сын Чжуна, а Джин — Ши Хека.

— Ши Хек! Не сходи с ума! — кричит на супруга президент. — Иди к себе, Юнги.

Только к вечеру Мину удается подслушать разговор отца со своим помощником. Юнги от услышанного впадает в шок. Он видел подобное в любимых фильмах Чонгука, но никогда не думал, что такие своеобразные «гладиаторские арены» все еще существуют. Картинка в голове Юнги потихоньку складывается, и омега понимает, что за похищением стоит тот самый нахальный альфа, который наезжал на его отца.