Хосок его ненавидел. Ненавидел и хотел одновременно. Но хотел не просто в своей постели, а хотел в своем доме, в своей жизни, хотел, чтобы он принадлежал только ему. Хосок бы выжег свое имя у него на лбу и никакие Минхеки и Хену и мимо бы пройти не смогли. Но вместо того, чтобы определиться, что делать, Шин убивает в себе огромное желание его увидеть и уже который час сидит в машине и не двигается.
Наконец-то утро начинает вступать в свои права. Солнечный диск поднимается все выше и выше, озаряя все вокруг мягким светом. Хосок выбрасывает последний окурок и заводит машину.
POV Hyungwon
Чангюн, как и обещал, ушел только утром, сразу после того, как мерседес уехал с моего двора. Хосок ни разу не вышел из машины и вообще не подавал особых признаков жизни. Чангюн вырубился прямо на диване, а я не спал всю ночь, периодически отодвигая шторы и проверяя, уехал он или нет. Сколько бы я не думал, я так и не смог понять, зачем он приехал и почему сторожил мой дом.
После случая с Минхеком, во мне как будто что-то сломалось. Я и так не отличался доверием к людям, но теперь вообще решил ограничить свое общение до одного человека. Я устал. Очень сильно. Как физически, так и морально. Я даже задумывался о том, что, возможно, если бы отец не нашел меня тогда, все было бы намного лучше. Я бы кое-как дожил до 18-19 лет, а потом меня нашли бы в какой-нибудь канаве в Отке с перерезанным горлом. Или же подрабатывал бы в одном из многочисленных борделей, пока не износился и не кончился бы от передоза. Так заканчивала большая часть людей, живущих там. Все, что я мог бы пережить в Отке, уже не казалось таким страшным после всего, что я пережил за последние годы в Хейджене.
Я был на смене в клубе, когда ко мне подошел один из охранников Минхека и сказал, что тот меня вызывает. Я сдал смену и молча последовал за ним. Мы приехали в особняк. Это был первый раз после той страшной ночи, когда я снова увидел Минхека.
— Мой любимый братик, — сказал он противно-приторным голосом, идя ко мне, и раскрыв руки для объятий.
Я с опаской сделал шаг назад, он же остановился напротив и улыбнулся.
— Мы едем в гости. Так как ты теперь уже полноправный член семьи, то едешь со мной. Все, что будет происходить на встрече, жизненно важно для нашего клана. Будешь слушать и запоминать, — весело пропел он мне и, бросив «Поехали» своим людям, направился к выходу.
Минхек настоял, чтобы я сел в машину с ним, Чангюн же поехал на внедорожнике позади нас. Я сильно нервничал, так как в гости Минхек мог поехать только к двум другим главам кланов, ни одного из которых видеть у меня просто не было уже сил. Но, к своему удивлению, я обнаружил, что сперва мы проехали КПП Плейг, а затем даже не свернули к КПП Меннам. Меня сразу отпустило, но лишь вплоть до того момента, как я увидел, что мы подъезжаем к границе с Отке.
— Мы едем в Отке?! — не сумев подавить панику в голосе, спросил я Минхека.
— О да. Я подумал, что сделаю тебе приятное, ведь, как никак, это твой дом. — мерзко ухмыльнулся Ли и продолжил, — у меня встреча с одним очень важным человеком в Отке, который в будущем прикроет и твою задницу тоже. Будь умницей, веди себя хорошо и начинай уже въезжать в курс того, что происходит в Лебоне.
Я отвернулся к окну, решив проигнорировать его наставления.
По мере того, как мы двигались все глубже в Отке, прошлое, от которого я столько времени пытался бежать, стало накрывать меня снова. У этого проклятого района даже запах был другой — запах разлагающихся еще при жизни. Нищета, разруха, болезни и, самое страшное, безнадежность — вот чем пах Отке. Район напоминал постапокалиптический мир, в котором рождались, чтобы умереть. Я даже поежился и отвернулся, решив больше не смотреть в окно.
Мы приехали в хорошо мне знакомый заброшенный склад. Я пару раз совершал сюда доставку для мелких банд во времена юности. Машины, не останавливаясь, заехали внутрь. Внутри нас уже ждали. Я вышел последним и решил остаться у машины. Минхек, широко улыбаясь, двинулся в сторону парня, который стоял в центре склада в окружении своих приближенных. В помещении было плохое освещение, да и парень по центру был одет в спортивку с капюшоном, так что у меня не получилось разглядеть его лицо, а подойти ближе смелости не хватило.
Из того, что до меня дошло с такого расстояния, было только «штурм», «восстание» и пару знакомых мне имен. Потом Минхек, резко повернувшись, подозвал меня. Поняв, что лучше повиноваться, я двинулся в их сторону.
Напротив Минхека стоял невысокий парень.
— Хенвон — мой брат и отныне соратник, будет играть, можно сказать, одну из центральных ролей в нашем плане. — говорит Минхек с улыбкой и хлопает меня по плечу.
На этом моменте парень напротив меня снимает капюшон и в комнате резко начинает не хватать кислорода. Передо мной стоит Ким Техен и улыбается. Видимо, не только я его узнал, но и он меня.
Flashback
Это было очередное задание от Зика, который был мелким наркоторговцем в Откэ. Зик был подлым и беспринципным человеком, с которым лучше было не связываться, но благодаря работе у него я мог заработать на кусок хлеба, поэтому мне было без разницы, что он за человек, и я лишь молча выполнял его задания. Зику нравилась моя способность «чисто» выполнять работу, не вмешиваясь в передряги и всегда возвращаясь с деньгами, поэтому ту темную сторону Зика, о которой говорили другие курьеры, я ни разу не видел.
Была очередная доставка, я отправился с пакетами в один из притонов, где был уже не один раз, поэтому никаких сюрпризов я в тот вечер не ждал.
В своем обычном снаряжении для таких случаев, то есть в кедах, мешковатых штанах и толстовке с капюшоном, который прикрывал половину моего лица, я вовремя прибыл к месту назначения и уже даже успел передать пакет и пересчитать деньги, когда в комнате, находящейся в подвальном помещении, началась перестрелка. Это не было чем-то необычным для меня, как человека, родившегося и выросшего в Отке, и я прекрасно знал, что необходимо делать в таких ситуациях. Я просто лег на пол и решил дождаться окончания бойни, но не тут-то было. Грубо схватив меня за шкирку, кто-то протащил меня по лестнице наверх и вытолкнул на улицу, где я упал на тротуар, не сумев сохранить равновесие. Этот кто-то опять схватил меня и стал тащить вниз по улице. И только отойдя на безопасное расстояние мой «спаситель» решил отпустить меня.
Это был невысокий и худощавый парень с ярко-зелеными глазами и белыми волосами, выжженными пергидролем. Так вот странно мы и познакомились. Мне тогда было 14 лет, и я только-только приобщался к «взрослой» жизни. Техен был старше на пять лет. Завсегдатай разных борделей и притонов, он занимался почти тем же, что и я, но в более крупных масштабах и для более серьезных клиентов. Впоследствии мы с ним подружились, хотя нам обоим было непонятно сначала, что может объединять нас двоих, кроме общей работы. А объединяло на самом деле многое, а самое главное то, что мы оба были детьми Отке и оба знали, что ими и умрем. Сперва мы виделись раз в неделю в местном пабе, где обсуждали свою работу или просто пили и смеялись над тем, что другим может показаться и не смешным вовсе. Затем мы решили, что наши встречи будут проходить два раза в неделю, и не заметили, как это перешло в каждый вечер.
Я был им очарован. Его простой подход к жизни и безразличие ко всему делали его в моих глазах чуть ли не героем. Да и для ребенка, которому впервые стали уделять внимание, идеализировать кого-то много труда не составляло. Он не позволял мне думать о завтрашнем дне, повторял лишь:«завтра мы умрем, поэтому есть только сегодня». Мы часто ночевали друг у друга, Техен доставал мне вкусняшки, знакомил с другими крутыми пацанами, одним словом, мне было хорошо с ним. Но было, конечно, то, что омрачало нашу дружбу. Он был наркоманом. Это неудивительно вовсе, ведь в Отке удивления вызывают только те, кто не употребляет. Я знал, но не думал, что все настолько серьезно. Где-то через полгода нашей дружбы, Техен стал резко меняться. Я уже не мог игнорировать его впалые глаза и осунувшееся лицо, видимо, он пересел на что-то более жесткое, потому что тот, кого я стал видеть, был уже не Техен, а его тень, издали смутно напоминающая человека.
