— Был твоим, — заявляет Чонгук. — Я забираю его и блондина тоже. Если кто-то попробует мне помешать — вырежу. К сожалению, я не могу тебя так быстро убить, также, как и тратить драгоценное время на бой с тобой. Но мы вернёмся к этому разговору, и думаю, с этой минуты официально статус-кво между людьми и оборотнями нарушен.

— Из-за омеги? Великий Чон Чонгук сорвал мир из-за какой-то задницы, — кричит ему Хосок. — Мой братец — молодец, я думал он с твоим замутил, но нет, на главного замахнулся, — дарит Чонгуку кровавую улыбку Хоуп.

— Думай, что это именно так, — Чонгук срывает с кресла покрывало и аккуратно заворачивает в него омегу.

— Я убью тебя, ты ведь знаешь, что я могу, — продолжает полукровка.

— Можешь, но я постараюсь убить тебя раньше, — отвечает Чон и аккуратно, стараясь не тревожить раны, поднимает омегу на руки.

Стоит Чонгуку сделать шаг, как люди группируются и целятся в него.

— Ему нужно в больницу! — рычит на них Чон. — Он же человек! Такой же, как и вы! Ваши пули меня не убьют, но очень сильно разозлят, я не хочу причинять никому боли, дайте отвезти его в больницу.

— Пусть идёт, — говорит им Хосок. — Мы ещё успеем сказать своё слово.

Люди отступают, и Чонгук с Юнги на руках выходит во двор и приказывает идущему к нему Тэхёну сесть за руль. Чонгук садится рядом с ним, всё так же держа Юнги на коленях. Омега, видимо, наконец-то, отключился, он тыкается лицом в грудь альфы и посапывает. Чонгук цепляется за это трудное и хриплое дыханье, вслушивается, рассчитывает на силу омеги, надеется, что тот выживет.

— Я боюсь его на сиденье положить. Одного оставить. Мне кажется, он как-то связан с моим звериным началом, и сейчас волк его успокаивает, — говорит Чонгук брату. — Глубоких ран нет, но чёрт знает, что у него внутри за повреждения. Как блондин?

— У Чимина нетяжелые травмы, но меня пугает, что он в сознание не приходит, — Тэхён нервно сжимает руками руль и смотрит на дорогу. — Я такой идиот. Я замечал на нём синяки, а он говорил, что неуклюжий, что своими бедрами углы собирает, и я верил. Я ненавижу себя сейчас настолько, что передать не могу.

— Да, такое в самом страшном сне не приснится. Что он за чудовище такое? Если он так с омегами, своей плотью и кровью поступает, как же он тогда с чужими обращается? — недоумевает Чонгук и отвлекается на постанывающий в его руках комок. — Потерпи, маленький. Отвезём тебя в больницу, вылечим, и ты снова будешь кричать, чтобы я тебя не лапал, — говорит Чонгук и поглаживает голубые волосы, на которых кровь комками высохла.

— Ты понимаешь, что нам от отца достанется. Что вообще, мы сейчас пошли на такой поступок, который очень дорого обернётся для нас в будущем. И всё это из-за омег, — нервно выпаливает серый волк.

— Всё не так плохо, не трагедизируй, — спокойно отвечает Чонгук. — Наоборот, всё, что произошло сегодня ночью, нам на руку, и пусть Хосок думает, что дело тут только в омегах.

— Не понял.

— Людьми должны править оборотни, и этот вечер это в очередной раз доказал. Я объединю Дезир и Сохо, убью Хосока. А этот омега — отличный повод сорвать наше шаткое перемирие, которое мой отец сам так и не сделал. Мы сильнее людей, нам сутки нужны, чтобы их всех вырезать, но нет, отец ведь дал слово, заключил перемирие, и нам теперь приходится терпеть этого урода-полукровку, приходится ютиться только в Сохо, когда как мы можем объединить все территории под своим началом. Так что этот котёнок у меня на груди мне сильно поможет, ведь он ходячий пример жестокости Хосока и того, почему люди должны быть против такого правителя. Плюс ко всему, мы проверим его слова насчёт яда, и если это всё-таки правда, то на нашей стороне еще один большой и жирный плюс. Поэтому, милый мой братец, всё складывается очень даже хорошо, — Чонгук продолжает поглаживать омегу на коленях и просит Тэхёна прибавить газу.

— Сейчас мне кажется, что ты даже хуже Хосока, — надломлено говорит Тэхён.

— К чему такие высокопарные речи?

— К тому, что я видел твоё состояние своими глазами, — срывается на крик Тэхён, но быстро успокаивается, решая не беспокоить раненных. — Я видел, когда ты сидел на коленях на дороге, тебя рвало на части, потому что твоего, я повторю «твоего», омегу били и насиловали! Я видел твоё состояние всю дорогу до Дезира, видел твою реакцию на его крик и видел в гостиной, как ты в клочья чуть Хосока не разорвал. Видел, как бережно ты нёс его в машину, да ты, блять, и сейчас держишь его, как самый ценный груз. У тебя от этого омеги зависимость, одержимость, ты дышать без него не можешь, так же, как и твой волк. Вместо того, чтобы принять это, вылечить его и забрать в свой дом, подарить ему всё то, чего очевидно у него никогда в жизни не было, а я говорю о любви и тепле, ты сидишь с его окровавленным телом в руках и несёшь какую-то хуйню про свои планы по захвату Дезира, пытаешься сделать этого паренька оружием в своей войне! При всём моём уважении к тебе, как к старшему, ты, Чон Чонгук — мудак.

— При всей моей любви к тебе, как к брату, ты Чон Тэхён — идиот. Надо всегда смотреть немного дальше своего носа и любую ситуацию проигрывать с плюсом для себя. Так что смотри на дорогу и не лезь туда, где не разбираешься, — усмехается Чонгук.

— Скажи, что я неправ! — поворачивается к нему младший. — Просто скажи, что у тебя к омеге ничего нет.

Чонгук откидывается на спинку сиденья, сильнее прижимает к себе Юнги, зарывается лицом в его волосы и прикрывает веки. Одно то, что он сидит на его коленях, пусть и без сознания, разливает по венам кровь патокой. Чонгук не помнит, когда ему в жизни было так же спокойно и так же хорошо, как в те моменты, когда он хоть мимолётно видел этого пацана. У него на дне зрачков искры озорные, у него улыбка невинно-детская, его губы — самый большой соблазн, и Чонгук их первый поцелуй никогда не забудет. У него внутри всё переворачивается, в тартарары летит, стоит Юнги на него взгляд из-под пушистых ресниц поднять, а его голос… Чонгук вечно его слушать готов. Это странное чувство настолько огромно, что альфа его не вмещает — оно сердце ходуном идти заставляет, оно делает его волка счастливым. Его самого счастливым. И оно неправильно. Запретно. Недопустимо.

— У меня к нему тяга, он магнит будто, и я всё время хочу, чтобы он рядом был, хоть стоял тупо рядом. А ещё у меня к нему огромное желание. Один его взгляд, и я хочу его до ломоты в костях. А сегодня у меня к нему тепло, сострадание. Не хочу, чтобы ему больно было. Проклинаю себя, что сразу за ними не поехал, что ступил и долго думал, в чём дело. Я мог бы успеть, и его бы до такого состояния не избили, — тихо говорит Чон. — Не знаю. Это всё очень сложно.

— У тебя к нему любовь, — хмыкает Тэхён. — Но ты самый упёртый волк во вселенной, чтобы ее признать.

Альфа паркует автомобиль перед больницей и срывается к входу за бригадой врачей.

========== 6. ==========

Комментарий к 6.

Снорлакс и Юнги

https://ibb.co/iPobVb

***

— Он так и не приходит в себя, — Тэхён нервно ходит по коридору больницы, не может найти себе места. — Они говорят, он впал в кому. Я не знаю, что мне делать, — альфа останавливается напротив прислонившегося к стене брата.

— Во-первых, успокоиться, — Чонгук отталкивается от стены и, подойдя к Тэхёну, кладёт руки на его плечи. — Он очнётся, я уверен. Просто запасись терпением. А Юнги тут минимум на месяц останется — сломанные пальцы, сломанное ребро, сотрясение и куча всего. Я даже не запомнил всё, потому что доктор перечислял без остановки.

— Ещё бы, я когда туда зашёл, сперва подумал, что парень мёртв, а он вон какой живучий, — усмехается младший. — Как мы будем эту кашу расхлёбывать?

— Я договорился со всеми, никто кроме персонала не знает, что в нашем госпитале проходят лечение люди. Пресса, в принципе, всё равно под нами, но лишняя осторожность не помешает, поэтому всё держим в тайне. Я сейчас поеду к отцу, уверен, до него уже дошли новости. А ты давай иди домой, прими душ, отдохни. Ночь была тяжелой.