Ветки исполинских деревьев мелко шелестели на слабом ветру, но это там, а здесь стояла невыносимая вечерняя духота, когда земля избавляется от накопленного за день жара. С погодой в последнее время творится что-то непонятное - уже давно ночами должны были ударить морозы, а в некоторых северных странах и снег пойти, но никакого намека на прохладу и не было. Солнце вроде уже и не опаляло лучами, но воздух был раскален, а ночами стояла противная липкая духота.
39- Не помню, когда в последний раз была такая долгая жара осенью, - донесся до Ирэ голос одного из старых вояк у костра. Его собеседник согласно промычал что-то в ответ. Застучала ложка о край керамической кружки, затем послышалась возня и все стихло. А Ирэ все лежала и смотрела, как улетают вверх хлопья пепла, да искры от костра причудливо вплетаются в рисунок звездного неба. Действительно, такой жаркой осени давно не было.
Утро встретило обоз пасмурным небом и мелкой моросью. Это было вдвойне издевательство, так как облегчения погода не принесла никакого. Ирэ угрюмо тряслась в седле массивного гнедого коня с противным норовом чуть в стороне от колонны, насчитывающей два десятка конников и огромный обоз, и незаметно для себя слушала военные байки солдат.
- Хэй, госпожа инквизитор? - окликнул ее усатый десятник. - А вы за кого в нынешней войне? За наших или мерзких этих, чубатых?
Ирэ покосилась на него из-под натянутого практически до самого носа капюшона и недовольно буркнула:
- Ни за кого. Вы же знаете, Церковь не вмешивается в военные действия.
- Ну а чисто по человечески?
- А чисто по человечески, - раздраженно повысила голос девушка, - я вообще в принципе против того, чтобы зарвавшиеся правители за сраный, прости Господи, клочок земли сомнительной ценности жертвовали жизнями своего народа!
Десятник в замешательстве замолчал, а Ирэ отвернулась от шествующей колоны и начала рассматривать проплывавшие мимо деревья неизвестной породы. Кряжестые, но высокие, с толстой светлой корой и узкими темными листьями. Такие деревья больше нигде не росли, и изделия из них очень дорого ценятся в других странах.
- Отряд на дороге, движется на встречу! - мимо проскакал один из дозорных. Второй только показался из-за поворота. Конь под ним неожиданно споткнулся и рухнул, прижав ноги всадника своей тушей. Из-за поворота, скрытого деревьями, засвистели арбалетные болты, и человек, захрипев, затих.
- Курвы! Карательный отряд! Ну, покажем им, парни! - закричал десантник, выхватывая из ножен меч. - Арбалетчики, полная готовность!
Ирэ придержала коня, пропуская вперед мчащихся всадников. Люди спешно рассредоточивались на дороге: стрелки успокаивали гарцующих коней, занимая позицию впереди отряда, чередуясь с солдатами, удерживающими тяжелые деревянные щиты со стальными полосами. Мечники и копейщики заняли позицию чуть поодаль, готовясь встретить прорвавшихся сквозь обстрел.
- Дамочки, в панику не впадать! Стрелы бездумно не тратить. Кто будет спускать их в молоко - будет жрать весь остальной путь крайне питательный и повышающий меткость конский навоз! - гаркнул десятник.
- А откуда такие сведения, пробовали, командир? - ехидно отозвался кто-то из солдат.
- Шутник? - с ухмылкой спросил десятник, но продолжить у него не оставалось времени - из-за поворота показались всадники вражеского отряда. Тренькнула тетива, отправляя в полет первую стрелу, нашедшую свою цель. Наконечник легко прошел сквозь сочленения доспехов, и человек рухнул замертво. Затянула заупокойную инквизитор, оставшаяся подле телег с провиантом. Белый плащ служил гарантией того, что никто на нее не кинется, но от шальной стрелы тоже можно глупо погибнуть. Ирэ внимательно следила за ходом действия, прочитывая первую из серии молитв во упокоение душ, погибших на поле брани. Карательный отряд насчитывал всего один десяток всадников, битва не продлилась долго - большую часть врагов отстреляли еще на подходе. Оставшиеся развернули в спешке коней, и их просто догнали и добили.
41- Выкопайте братскую могилу и скиньте туда трупы, - Ирэ подъехала к раздающему указания десятнику. Мужик недоуменно вскинул брови:
- Дозорного мы похороним, а этих ублюдков, - десятник досадливо сплюнул, - простите, госпожа инквизитор, но хай их воронье объест. Ребята им копать могилу не будут.
Ирэ долго и пристально вглядывалась в глаза десятника, а потом просто пожала плечами, разворачивая коня:
- Как скажете, но тогда о тварях, которых приманят такое количество трупов вы будете нести ответственность перед трибуналом. Да и о перерождении душ убитых тоже... Судя по всему, им не раз приходилось убивать.
- Ээээм... Госпожа инквизитор... - десятник заметно занервничал. - Так, ребята! Выкопайте яму поглубже...
- Три метра, - не оборачиваясь, сказала Ирэ.
- Да, три метра! Скиньте туда...
-Уложите.
- Уложите туда трупы убитых и... - десятник замялся, с сомнением покосившись на инквизитора.
- И после заупокойной службы могилу необходимо будет зарыть. Остальные пока могут разбить лагерь, мне понадобиться время, чтобы отпеть каждого погибшего, - Ирэ сняла с головы капюшон, подставляя лицо под едва заметные капли дождя. Соскочив с седла, она отошла под сень деревьев, опустилась на землю, прислонившись спиной к стволу, и сосредоточилась, вызывая в голове необходимые образы для обращения к Богу. Ирэ была крайне удивлена, ощутив, как легко приходит необходимее сосредоточенье и прозрачное спокойствие, словно навеянное тихим шелестом листьев, охватило все ее естество. Она сидела, расслабившись и не прислушиваясь к происходящему. А в шелесте листьев ей начали чудиться тихие голоса, словно деревья переговаривались между собой. Словно по цепочке передавали друг другу новость о случившемся.
- Госпожа инквизитор, все готово, - Ирэ вздрогнула, застигнутая врасплох обращением молодого солдата. Девушка настолько ушла в себя, слушая завораживающие "переговоры" деревьев, что даже не услышала шагов. Наваждение тут же схлынуло. Кивнув солдату, инквизитор поднялась на ноги, отряхнула плащ от прилипших листьев и направилась к суетящимся возле леса людям.
- Вы свободны, можете пока отдохнуть, - Ирэ встала у ямы в ногах убитых, воздела руки к затянутым серой пеленой небесам и воззвала к Господу, моля его об упокоении и прощении душ.
- Молодая такая. Увидел бы в городе, да без плаща - никогда бы не сказал, что инквизитор, - сказал десятник, сидя у костра и наблюдая за замершей у ямы белой фигурой.
- Но сильная, вы ведь замечали, какая мощь веры таится в ее глазах, - отозвался седой ветеран с покрытым сеткой морщин лицом. Молодые и впечатлительные новобранцы согласно закивали и заугукали. Ветеран только хмыкнул, глядя на них. - Да вы-то что видели, желторотики?
- Не скажите, - уважительно подал голос один из них. - У нее глаза красивые очень. Светлые, возвышенные...
- Красивые, говоришь? - усмехнулся десятник, и солдатик покраснел под смешками старших товарищей. Раздались тихие, мягкие шаги, и инквизитор приблизилась к разложенному костру:
- Все, можете закапывать, - устало сказала Ирэ, опускаясь на край покрывала, который ей уступил один из солдат. - Я потом святой водой окроплю, и можем выдвигаться.
Новобранцы подхватились с места и, подобрав лежащие лопаты, споро принялись за дело.
- Может, травяного отвара с сухарями изволите, госпожа инквизитор? - уважительно предложил десятник. Ирэ кивнула и приняла из его рук тяжелую керамическую кружку с ароматным напитком. Грызя сухарь и прихлебывая горячий отвар, инквизитор с удивлением прислушивалась к себе, не ощущая той убийственной усталости, которая должна была быть после 43продолжительного взывания. Усталость-то была, но какая-то легкая, не давящая.
Лагерь собрался так же оперативно, как и разложился до этого. Все же в путешествии с военными людьми есть свои плюсы. Окропив свежий холм святой водой и установив грубый, сколоченный из двух досок крест, Ирэ вскочила в седло и пристроилась чуть сбоку от головы колоны. Уже собиравшуюся тронуться колону притормозил громкий окрик. Их нагонял одинокий всадник: доспехи его все были в пыли, конь дышал хрипло и покрылся пеной, галоп был тяжелый. Казалось, животное вот-вот падет.
