Первый этап прошел нормально. Теперь следовало доставить врача. Тихо и незаметно для персонала госпиталя.
«Оружие придется бросить здесь. Даже ножи. Эх, не хочется мне без ствола туда соваться, но что делать! В безоружного, по крайней мере, палить не будут. Конечно, за мирного жителя я не сойду, но все же… — Влад положил рядом со спящим автомат, пистолет, отобранный у албанца „Хеклер-Кох“, гранаты и ножи. Снял с ремня подсумок с магазинами и ножны. Арсенал оказался внушительным. Биолог вздохнул и накрыл кучу оружия непромокаемым плащом. — Времени нынче — двадцать три часа. Отбой, — он снова забрался на вершину холма и поднес к глазам бинокль. — У палаток никого. Что ж, пора…»
Владислав отложил бинокль к оружию, достал жирный мелок специальной краски и нанес на собственную физиономию несколько мазков. Теперь его вряд ли смогут узнать даже хорошо знакомые люди.
Путь до палаток занял около часа. Рокотов прокрался мимо заводского здания, зигзагом пробежал между куч щебня и минут пятнадцать сидел под кустом сирени в тридцати метрах от госпиталя, ловя каждый звук и выискивая бодрствующих.
Однако все было тихо. Никто не бродил по темному пространству и нигде в темноте, никто не нес дозор. Видимо, нападения тут не боялись.
Рокотов по-пластунски добрался до крайней палатки и заглянул в затянутое полиэтиленом оконце, оттуда пробивался узкий луч света. На складном стуле сидел мужчина в очках. Лет тридцати пяти. Читал глянцевый журнал.
Больше никого. Что ж, придется рискнуть. Судя по виду, врач…
Владислав бесшумно обошел палатку и, откинув полог, подскочил к мирно читающему сербу. Опрокинул его вместе со стулом, прижал к земляному полу. Левая рука клещами сдавила горло, правая зажала рот ошеломленному медику.
— Не дергайтесь, — по-сербски шепнул Рокотов. — Я не причиню вам вреда…
Врач бешено завращал глазами и замычал. Слова размалеванного в боевую раскраску человека не показались ему убедительными.
— Не валяйте дурака! — зашипел Владислав. — Если б я хотел вас убить, то давно бы убил. Мне нужна ваша помощь. Понимаете?
Медик затих. И нахмурился.
— Сейчас я уберу руки. Только давайте без глупостей, — предупредил биолог. — Я вас уложу раньше, чем вы завопите. Мне рисковать нельзя…
Он отпустил медика.
— Кто вы? — просипел тот, вглядываясь в лицо Влада.
— Неважно. Не террорист, не албанец, не натовец. Вас устраивает?
— Вы говорите с акцентом, — сердито заявил врач, отряхивая халат. — Какого черта вы врываетесь, нападаете? Пришли бы спокойно, я б вам помог…
— Я тут, так сказать, не совсем легально. И помощь нужна не мне.
— Кто-то ранен? — напрягся врач.
— Не то чтобы ранен… В общем, здесь недалеко больной, я его в лесу встретил. У вас нейролептики есть?
— Конечно. Но я — хирург, а не психиатр. И подобные лекарства хранятся в сейфе.
— Знаю, — хмыкнул Рокотов. — Мне наркота без надобности. Я только хочу, чтобы вы пошли со мной и забрали больного. Не могу тащить его с собой.
— Вы, по-моему, русский, — задумчиво протянул врач. — Я два года учился в Москве… Как поживаете? — он неожиданно перешел на родной язык Влада.
— Замечательно, — ответил биолог по-русски. — Хотя по-сербски я говорю лучше, чем вы по-нашенски. Так что не будем тратить время на филологические экзерсизы. Вы идете?
— Иду… — медик почесал в затылке. — А я не знал, что в нашем районе действуют русские добровольцы.
— Я скорее непосвоейволец, — мрачно возразил Рокотов. — Пойдемте, а? Пока нас не застукали.
— Что нужно взять?
— Ничего. Больной спит, и у вас будет время сходить за санитарами.
— Хорошо, — врач поднялся с пола и одернул халат. — Я готов. Как мне вас называть?
— Ну… — на секунду задумался Влад, — зовите меня Тигром.
— Не очень оригинально, — медик взял со стола стетоскоп. — Разрешите представиться: доктор Жижко Карич.
— А родственника по имени Драгослав из Блажево у вас часом не имеется? — удивился Рокотов.
— Это мой младший брат, — Жижко поднял брови. — А вы его знаете?
— Еще бы! — Влад развеселился. — Ну, тесен мир!
— Постойте! Где вы с ним виделись? Мать с ума сходит, он в какой то отряд записался и пропал. Я три дня назад звонил, вся семья с ног сбилась…
— Я думаю, он уже дома, — биолог положил руку на плечо Карича. — Можете гордиться своим братом. Крепкий парень. Большего сказать не могу. Увидитесь с ним — он сам все расскажет. Привет от меня передадите…
— Но с ним все нормально? — Жижко все не мог успокоиться.
— Жив-здоров, не волнуйтесь. — Рокотов постучал пальцем по наручным часам. — У нас еще дела есть, не забыли?
— Да-да, — Карич тряхнул головой. — Идем быстрее…
Больной спал в прежней позе. Жижко сноровисто перевернул его на спину, проверил пульс, приложил к груди эбонитовый кругляш стетоскопа.
— Сердце в норме, чуть замедлен ритм… Что вы ему вкололи?
— Камфору с кордиамином. Пущай взбодрится, — рассеянно ляпнул Влад, надевая свою амуницию. Доктор подскочил как ужаленный.
— Да вы с ума сошли! Зачем?!
— Шучу я, — смутился биолог, чувствуя себя полным идиотом в глазах Карича. — Полтора кубика промедола. Другого успокоительного у меня нет.
— Фу, — доктор вытер со лба выступивший пот. — Разве можно так пугать… Вы заметили, что он в больничной пижаме?
— Не слепой. У этого человека, как я понимаю, острая форма шизофрении. Когда я его встретил, он был более-менее спокоен, сидел на полянке и что-то бормотал. Сколько времени он провел без лекарств, не знаю… Но недолго.
— Это пациент из местной больницы, — Жижко грустно махнул рукой куда-то в сторону. — Позавчера ее разнес бомбардировщик. Погибло больше пятидесяти человек. Больные и врачи…
— Сволочи, — Рокотов стиснул зубы. — Тут еще деревня недалеко. Так по ней ударили какой-то химией. Всех наповал.
— А-а, вы тот человек, который вызвал помощь? — Врач поднял голову. — Половина наших сейчас там.
— Ну, положим, вызвал помощь не я. Хотя с моей подачи. А докторам там делать нечего, к сожалению… Деревня была мертва задолго до того, как я туда добрался. Мощный нервный паралитик. Типа «ви-зет». Действует в течение нескольких минут. Ну, ваши там возьмут пробы, и все станет ясно…
Карич тяжело вздохнул. Хирурги на войне видят смерть почти каждый день, однако смириться с тем, что народ впустую гибнет из-за чьих то политических амбиций, он не мог. Эта война уже унесла жизни нескольких тысяч его сограждан, бомбардировки до сих пор не утихают. Цивилизованный агрессор, выступивший на стороне банды наркоторговцев, не стесняется в средствах, чтобы поставить сербов на колени.
Влад присел на камень. Он снова был вооружен, сосредоточен и готов продолжать путь. Жижко прислонился рядом и протянул ему пачку «Кэмела».
— Куда вы теперь?
— Дальше, — расплывчато ответил русский. — Надеюсь, распространяться о нашей встрече вы не будете.
— Естественно. Я могу быть полезен? Помимо помощи этому человеку, — врач указал на больного, свернувшегося калачиком под одеялом.
— Можете, — кивнул Рокотов. — В плане информации. Только мне нужны реальные сведения, а не пропагандистское словоблудие. Вы знаете нынешнюю обстановку на фронтах?
— В общих чертах. Я все-таки отношусь к военному ведомству. Что вас интересует?
— До какого рубежа территория контролируется сербами?
— Практически нигде не контролируется, — серьезно ответил Карич. — До Грачаницы еще туда-сюда, а дальше наши не суются.
— То есть нет шансов наткнуться за Пришиной на сербов? — уточнил Влад.
— Совершенно верно. Наших войск там уже не осталось. Говорят, на юге действуют летучие группы Аркана, но правда ли это, я не знаю. Если и правда, то погоды они там не делают…
— Ясно, — Рокотов затянулся. — А мирные жители?
— Кто бежал, кого убили эти ублюдки… Ходят слухи о концентрационных лагерях.
— Ага, — биолог на несколько минут задумался. — В Косове были крупные медицинские центры? Институты, фармацевтические лаборатории, военные учреждения? Где имелось бы оборудование по переработке биологически активных веществ.
