— Я боюсь, что свадьба с Мануэлем может отложиться на время.

— Ничего, ты же сама хотела провести свадьбу летом.

— Хотела…только теперь все зависит не только от моего желания.

— Что это значит? — Мариса нахмурила брови.

— Есть подозрения, что я… э…беременна.

— Беременна? — глаза Марисы округлились.

— Говори тише! Здесь даже у стен есть уши! Мия огляделась по сторонам чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.

— Беременна, — Мариса перешла на шепот, но от этого ее вопрос не стал менее эмоциональным.

— Теперь ты понимаешь почему я спешу со свадьбой? Если кто-то со стороны Бустаманте узнает, что я вышла замуж будучи уже в положении… — Мия закрыла глаза, готовая вот-вот расплакаться.

— Мне конец!

Стараясь успокоить, Мариса крепко обняла сестру, и разгладила ее светлые волосы. — Все будет хорошо! Обещаю.

Посадив Мию в такси, сеньора Бустаманте, прибывая в раздумьях после разговора с ней, неспешно побрела к дому. Телефонный звонок вырвал ее из полузабытья, и она поспешила ответить.

— Слушаю.

— Ты что натворила? — заорал сеньор Спиритто так, что Марисе пришлось убрать трубку от своего уха подальше.

Девушка молчала, желая вспомнить что она могла такое сделать, что так разозлила собственного отца.

— Что ты молчишь?

— Если ты сбавишь свой тон и не объяснишь мне что происходит, я положу трубку!

— Ты видела утреннюю газету? — тон Спиритто стал более сдержанным.

— Нет, ты же знаешь, я не читаю прессу.

— Не читаешь? — позлорадствовал Фабрицио. — Так возьми же чертов журнал в свои руки и посмотри! — Отец снова перешел на крик. Мариса отвлеклась от разговора и попросила Риту принесли ей свежий номер газеты.

Лихорадочно пролистав все страницы и найдя нужную, она перевела взгляд на фотографии, где были запечатлены Пабло и Паула в обнимку. Она не могла оторвать взгляда от обложки и подписью, значившейся под ней.

«Бывшие возлюбленные Пабло Бустаманте и Паула Рикардо снова показались вместе на благотворительном приеме»

— Ну что? Теперь ты поняла о чем идет речь?

Внутри Марисы закипала злоба, все то хорошее, что зародилось у нее к Пабло этим утром, умерло в тот же момент, когда она увидела эти фотографии. Она слишком уважала себя, чтобы позволить своему мужу выставлять себя на посмешище!

 — Ты что не можешь соблазнить мужчину? Почему твой муж шляется по светским раутам под ручку с непонятной девицей?

— Может тебе лучше спросить это у моего благоверного супруга?

— Ты такая же как и твоя мамаша, только от Сони есть хоть какой-то прок в постели. Дура, ты не понимаешь? Если Бустаманте разведется с тобой нам конец. Конец твоей семье. Начо… Мия… Пеппа… Ты еще помнишь их? Мариса прикрыла глаза и вспомнила родные лица, а также разговор, который состоялся с двоюродной сестрой сегодня утром. Она вспомнила ради чего согласилась на все это безумие и принесла себя в жертву в угоду собственной семьи.

— Верни Пабло в свою постель, сегодня же!!!!! — прокричал Фабрицио.

В трубке раздались короткие гудки. Марисе захотелось швырнуть мобильный в стену, но она сдержалась.

 — Ты поплатишься за это! — процедила она с ненавистью.

Поддавшись негативным эмоциям, она от чувства собственной обреченности безвольно уронила мобильный телефон на пол и сотряслась от рыданий.

После того, как новость об измене мужа попалась Марисе на глаза, ей страшно захотелось поехать на работу и ворваться в рабочий кабинет Пабло, чтобы влепить ему пощечину на глазах всех коллег. Унизить его, так же как он унизил ее. Растоптать его как мужчину. А затем уйти не оборачиваясь…уйти навсегда. Но вместо этого, она слонялась по дому весь день в поисках занятия, которое отвлекло бы ее от гнусных похождениях собственного мужа. На самом деле внутри нее все болело и разрывалось на части. Как она может соблазнить Пабло, если едва ли может посмотреть ему в глаза после случившегося, предварительно не выцарапав их. Она внутренне боролась с собой, когда услышала визг колес по гравию, сообщившей ей, что машина Пабло уже подъехала к дому. В последний раз она бросила решительный взгляд в отражение зеркала и поспешила встретить мужа на пороге их собственного дома.

Этот день заведомо отличался от всех предыдущих. Пабло отметил про себя этот факт, сразу же по возвращению домой. Когда Мариса вместо привычного общения с книгой, предпочла встретить его с работы. Он бы соврал сам себе, если бы сказал, что этот факт его не обрадовал.

— Привет, — голос жены был томным, с намеком на некую таинственность.

— Привет, — Пабло не упустил из виду, что Мариса выглядит так, словно только вышла из постели. Тонкий халат, едва прикрывающий пятую точку не выглядел подходящим одеянием к ужину. Разве что этот ужин должен был плавно перетекать в завтрак… Но об этом он и мечтать не смел.

— Я приготовила для тебя твое любимое блюдо. Готов ужинать?

— Да, — Пабло все еще прибывал в некотором недоумении. Мариса воспользовалась ситуацией и подошла к нему со спины, помогая избавиться уму от пиджака.

— Спасибо, — сухо поблагодарил он и расположился на своем уже привычном месте. Жена наградила Пабло полуулыбкой и присела рядом на край стола, закидывая ногу на ногу.

— Стол для того, чтобы на нем есть, воспользуйся стулом, пожалуйста.

— Хорошо, — но Мариса не спешила исполнить его приказ-просьбу, пропуская замечание мужа мимо уха. — Как провел день?

— Ты правда хочешь знать?

Она ответила ему глазами и с интересом стала разглядывать его лицо.

— Все как обычно. Ее странное проявление заботы и излишняя заинтересованность не на шутку насторожили Пабло. Он решил выстроить дистанцию и немного отодвинулся от Марисы.

— Устал?

— Немного, — подтверждая свои слова, он тяжело выдохнул. Прикрыв глаза, он откинулся на стуле назад, чтобы расслабиться.

Мариса подалась немного вперед и подняла Пабло за подбородок.

— Голоден? — она игриво склонила голову набок, блуждая глазами по его лицу.

Пабло сглотнул и перевел взгляд на ее стройные ноги.

Этот его движение глаз не ускользнуло мимо Марисы, она поправила халат и открыла крышку, которая скрывала под собой классическое блюдо аргентинской кухни. Наколов небольшой кусочек мяса на вилку, она предложила Пабло попробовать.

— Вкусно? Мариса лукаво улыбнулась, внутри жалея о том, что не подсыпала мышьяк в его тарелку.

— Да, — Пабло вытер рот салфеткой и потянулся к стакану с водой.

Пусть во всех ее движениях читалась уверенность, внутри Марисы сердце сжималось от страха. Она попробовала собственное блюдо, оценив его протяжным стоном удовольствия.

— Что это на тебя нашло? Ты что… меня соблазняешь?

— А если и так?

Глаза Пабло тот час же потемнели как небо перед бурей.

— Тебе совершенно не нужно этого делать, — он сделал паузу, — я и так весь твой.

— Не весь! — Мариса посмотрела на его губы и потянулась к его рту. Не касаясь мужа руками, она осторожно попробовала его губы на вкус. Прервавшись на мгновение, как бы спрашивая у его голубых глаз можно ли ей продолжить, она снова нерешительно поцеловала Пабло снова. Ответ от него последовал незамедлительно. Он вскочил со стула так, что тот полетел на пол. Бустаманте обрушил на нее свой страстный, полный власти и желания поцелуй, расположившись между ее ног. Стон удовольствия слетел вырвался из самых глубин ее ранимой души. Легким движением Мариса освободилась от тонкого халатика и осталась в одном нижнем белье. Пабло оглядел ее с ног до головы восхищенным взглядом. Скользнув рукой с талии вниз, он прижал ладонь к округлому бедру.

— Ты даже не представляешь настолько прекрасна, моя несговорчивая жена, — Пабло снова стал целовать ее губы, стягивая бретельки от лифчика вниз. Мариса нашла свое отражение в зеркале и оглядела себя в нем с сочувствием. Она в объятиях своего врага, вот-вот познает, что такое принадлежать мужчине без остатка. Пока Пабло ласкал ее шею, она плакала. Плакала, потому что знала, после сегодняшней ночи у нее не останется козырей перед ним. Жалеть себя было не в натуре Марисы, поэтому она, тряхнув головой, быстро отогнала мрачные мысли. Секс делает слабыми не только мужчин, но и женщин. Оголяясь перед мужчиной в постели, не спеши оголять перед ним свою душу, — всегда говорила ей Пеппа.