Лагерь нолдор был тих и темен, ни песен, ни громких разговоров. Только по краям горело несколько сторожевых костров. Победа никого не радовала. Никто из феанорингов не захотел оставаться на ночь в домах своих невольных противников, походные шатры поставили на широком заливном лугу. Пленных защитников Гаваней собрали там же и под охраной разместили в нескольких шатрах.
Макалаурэ подошел к одному из шатров, тихо отодвинул занавесь, засветил кристалл. Мягко ступая, направился в угол, опустился на колени и начал бережно поправлять что-то. Майтимо приблизился, осторожно взглянул через плечо брата - в слабом серебристом свете, среди вороха одежд ясно различимы были два детских лица, похожих, как две капли воды. Мальчики крепко спали, укутанные походными плащами братьев.
- Нельо, прости, я твой запасной плащ тоже вытащил, а то ночь холодная...
Пытаясь переварить происходящее, Майтимо молча смотрел на брата. А тот продолжал шептать торопливо и нервно:
- Мы когда снимаемся отсюда, завтра? Утром я попрошу кого-нибудь побывать в доме мальчиков, взять необходимые вещи... Нельо, ну чего ты так смотришь? Дети Эльвинг остались круглыми сиротами, во многом по нашей вине. Я позабочусь о близнецах, воспитаю, сделаю для них все, что сумею!
Нельяфинвэ медленно отступил от спящих мальчиков, тяжело опустился на походный табурет. Чуткая и ранимая душа брата, не в силах больше переносить ужасы войны, ищет убежище в любви и заботе о детях-сиротах. Кано можно понять. Отними у него этот свет во тьме - и он сломается, не вынесет тягот войны и Клятвы... Но, вот именно, КЛЯТВЫ! Это страшное проклятье преследует братьев везде, не отставая ни на шаг, с чудовищной жестокостью обрушивается на всех, кто оказывается рядом с Феанариони! А если оно коснется и этих малышей?! Мальчикам и так досталось - в таком возрасте потерять обоих родителей. А как уберечь их от Тьмы, по пятам идущей за сыновьями Феанаро? Майтимо хотелось завыть по-волчьи. На что же решиться? Сразу, сплеча разрубить зарождающуюся связь, оставить близнецов на попечение их родичей и поскорее увезти Кано в их безрадостное жилище? Или рискнуть, позволить Менестрелю впустить в свое сердце этих детей и защищать их всеми силами от Проклятья? Слишком хорошо Майтимо знал, каковы бывают последствия борьбы с Роком...
- Нельо, я знаю, о чем ты думаешь, - прервал мучительные раздумья мелодичный голос Макалаурэ, - я постараюсь быть строгим воспитателем для мальчиков и не позволю им слишком крепко полюбить себя. Но оставить их я не могу. Пойми, я чувствую, что отвечаю за судьбу этих детей и сейчас поступаю правильно. Я вижу это ясно. Так нужно.
Майтимо отвернулся от излишне зорких глаз брата.
- Давай спать, Кано. Завтра все обсудим.
Внезапно возле шатров послышались возбужденные голоса, кто-то вскрикнул. Да что там еще такое? Майтимо встал, намереваясь разобраться. Тут занавесь резко отлетела, и в шатер как буря, как пылающая праведным гневом Вала Возмездия, ворвалась двоюродная сестрица Феанариони - Галадриэль. Волосы ее золотым водопадом струились за спиной, глаза метали молнии.
- Вы бесчестные убийцы! - закричала дева, - вы не квэнди! В третий раз подло напали на своих сородичей, пролили кровь невинных! Мало того, вы не побоялись поднять руку на женщин и детей! Убили жену Диора, а его сыновей выбросили в лес. Заморозили малышей живьем! Это какими чудовищами нужно быть! Я язык отрублю тому, кто назовет вас моими родичами! Но вам и этого мало. Опять вы захватили в заложники маленьких детей. Хотите полностью вырезать весь род Диора?! Где Эльронд и Эльрос?! Немедленно отдайте мне детей!
Майтимо молча выслушал этот поток. На усталом лице вождя не дрогнул ни один мускул, и несправедливые, порочащие обвинения осыпались, будто сухие листья. Галадриэль замолчала, ощущая, что ее яростный порыв разбивается о стену льда. А из угла неожиданно послышался детский плач. Эльронд, разбуженный гневным голосом, перепугано звал маму. Макалаурэ стремительно шагнул туда, поднял ребенка на руки, что-то тихо шепнул на ушко. Потом прошелся по шатру, ласково покачивая малыша. Эльронд быстро успокоился и затих. Через минуту ребенок уже крепко спал, но ручонка, вцепившаяся в тунику на груди воина-менестреля, так и не разжалась.
Галадриэль смотрела на это чудо, открыв рот. Макалаурэ, остановившись перед ней, тихо попросил:
- Артанис, не кричи, пожалуйста. Не пугай детей.
А Майтимо, поймав взгляд сестры и не давая ей опустить глаз, заговорил медленно и тихо, но с той огромной силой убеждения, что всегда отличала Феанаро и его старшего сына:
- Артанис, сейчас тебе лучше уйти. Гневными тирадами здесь ничего не изменишь. Ты слишком многого не понимаешь. Если горишь желанием разобраться, поговори с Владыкой Новэ, когда он вернется. А я перед тобой оправдываться не буду. Завтра мы уйдем. Всех пленных освободим, оружие вернем. Сыновья Эльвинг отправятся с нами. Здесь у них не осталось близких родичей. Мы воспитаем мальчиков, обучим их знаниям, принесенным из Валинора. И не будем скрывать от них ничего. Дети будут знать, какую роль мы сыграли в их судьбе. А когда сыновья Эльвинг вырастут, они сами решат, как поступить с теми, кто виновен в гибели их семьи. Не бойся, мы не попытаемся трусливо спрятаться от их решения. Дадим им возможность взглянуть нам в глаза и потребовать ответа... Поэтому, Нэрвен, уходи, не пытайся отнять у мальчиков это право.
Галадриэль чувствовала, что в груди у нее что-то обрывается и трудно становится дышать. Понять до конца своего старшего брата, разобраться в хитросплетениях их судеб она не могла, но чувствовала, что здесь ей действительно лучше не вмешиваться. Дева-воин молча повернулась и покинула шатер своего непостижимого, слишком взрослого для нее двоюродного брата.
Глава 7. Свет Надежды.
Под вечер Майтимо возвращался домой. В маленькую крепость на Одинокой горе, где нашли приют сыновья Феанора после Нирнаэф Арноэдиад. Увечье отняло у него возможность творить, и даже заниматься простыми хозяйственными делами он не мог. Дров нарубить одной рукой и то не получалось. Беспощадная Судьба оставила на долю Нельяфинвэ лишь войну. Почти каждый день однорукий вождь объезжал все окрестные земли, иногда с патрульными разъездами нолдор, иногда в одиночку.
Укрепив Одинокий холм, сыновья Феанора держали там оборону, не давая вражьим стаям прорываться дальше на юг и на восток, в Оссирианд. Макалаурэ не раз выговаривал брату за одинокие поездки, но тот лишь отмахивался: "Не здесь свершится наша судьба!"
Войдя в свое скромное жилище, Майтимо удивился и встревожился: очаг не топился, ужином и не пахло. Комнату освещала неяркая настольная лампа. Эльронд и Эльрос сидели у стола, без увлечения перебирая какие-то мелкие поделки.
- Ребята, а Кано куда делся? Он не говорил, что собирается куда-то сегодня.
Близнецы побаивались сурового вождя, а сам Майтимо не поощрял попыток сближения. Но сейчас мальчишки очень обрадовались его возвращению.
- Кано еще утром уехал. Куда, не сказал, но обещал, что ненадолго. А самого все нет и нет!
В этот момент хлопнула дверь, и Макалаурэ торопливо вошел в комнату. Дети вскочили и радостно бросились к нему.
- Заждались? Простите, хорошие мои, не получилось быстрее. Сейчас соображу что-нибудь на ужин!
- Ну и где же ты пропадал? - поинтересовался Майтимо, с трудом стаскивая доспех.
Вместо ответа Макалаурэ распахнул плащ и вытащил из-за пазухи... щенка. Крупного, мохнатого, темно-серой масти с белым пятнышком на груди.
- Вот, принес вам друга, - улыбнулся Кано, обращаясь к мальчишкам, - воспитаете хорошо, так лучше защитника не найти! Так мне объяснили, - добавил он, взглянув на брата.
Макалаурэ поставил малыша перед близнецами. Ростом щенок оказался мальчишкам выше колен. Майтимо представил, в какого гиганта вырастет этот мохнатый серый клубочек. Малыш любопытно оглядывал свое новое жилище, принюхиваясь к незнакомым запахам.
