Я и без того сидела прямая, как струна, но когда в зал заседаний вошёл Локи в сопровождении — нет, под конвоем — Сиф и Фандрала, вытянулась почти болезненно, до боли сжимая ладони. Первое, что бросилось в глаза: руки Локи были свободны. Никаких наручников, цепей и кандалов. Но я зарубила на корню поднявшееся в груди облегчение. Сидеть. Ещё рано.
Кафедра (или как она там называется) подсудимого находилась чуть справа от судейской «трибуны», и Локи сразу остановился за ней. Конвой отошел на пару метров, давая моему Богу иллюзорную свободу.
Вид у Лафейсона был вовсе не виноватый (ха, когда бы нам дали увидеть такое чудо?), но и не торжествующий: спокойная уверенность человека, который владеет ситуацией. Этому спокойствию хотелось верить. Как всегда, безупречный внешний вид, золотые, отделанные зелёным шелком и чёрной кожей парадные доспехи, волосы цвета воронова крыла прямыми прядями падают на плечи… Дьявольски красив.
Куда же я вляпалась по твоей вине, Бог ты мой? Ведь это не мои игры, я ни йотуна в них не понимаю, но трепыхаться-то упорно приходится!
Он обвел глазами всех присутствующих. Тора, его соратников, Мстителей — словно пытался понять настрой каждого. В зале всё еще царила тишина, когда Локи увидел меня.
Мазнул по мне взглядом. Замер. И тут же отвернулся. А я… Растерялась я. Это что ещё значило, а?
Но в этот момент Тор начал свою речь, так что обдумать более чем странное поведение (уж после вчерашних-то… происшествий!) одного конкретного Бога я попросту не успела.
— Друзья мои, — Одинсон встал, возвышаясь над основательным судейским столом. — Я не буду говорить долгих речей — все вы знаете, я в этом не мастер. Поэтому перейдём сразу к делу. Локи Лафейсон, ты обвиняешься в вероломном захвате власти, присвоении чужой личности, убийстве Владыки Асгарда Одина Всеотца, нападении на Стража Биврёста и разрушении форпоста Радужного моста. Кроме того, тебе вменяется в вину то, что ты намеренно ввёл в заблуждение Мстителей и шантажировал нас жизнью Дарси Льюис с целью избежать ответственности за свои злодеяния. Согласен ли ты с обвинением и признаёшь ли свою вину?
— Я оспариваю его, — спокойно ответил Локи, — и готов доказать, что мои намерения и действия были далеки от злого умысла.
— Что ж, тогда я должен сообщить всем вам, как будет проходить сегодняшнее заседание, — чуть нахмурившись, продолжил Тор. — Сначала мы выслушаем обвиняемого и показания свидетелей. Когда правда о действиях Локи Лафейсона в Асгарде и Мидгарде будет установлена, — продолжал он, — каждый из нас, Мстителей, выскажется, видит ли он вину подсудимого в вышеупомянутых преступлениях. После итогов голосования я оглашу только тот приговор, который большинство сочтёт справедливым. Возражения есть?
Возражений не было. Не у меня так точно — мне казалось, это в принципе лучшее, на что мы, да, именно мы, могли рассчитывать. И, кажется, я не ошиблась-таки в распределении ролей. Семеро Мстителей были кем-то вроде присяжных и свидетелей одновременно. Четвёрка воинов, похоже, к суду отношения не имела и выполняла лишь функцию стражи. Я же, очевидно, считалась свидетелем, обвинителем и соучастником в одном лице.
Озадачило меня то, что Тор был восьмым участником голосования, вследствие чего оно могло зайти в тупик. Или сам Громовержец участвовать не собирался, довольствуясь ролью «моя хата с краю, я тут только приговор оглашаю»?.. Это было бы весьма… нехарактерно с его стороны…
— Я не большой знаток судебного регламента, — сказал внезапно Тор в несколько другом тоне. — И ещё меньший его любитель. А мы собрались здесь не для того, чтобы лясы точить, а дабы выяснить истину. Поэтому я предлагаю тебе, Локи, — Лафейсон слушал брата с некоторым любопытством во взгляде, — просто и подробно рассказать нам всю историю. Начиная с того момента, как ты разыграл свою гибель на просторах Свартальфхейма.
— Если я буду рассказывать её подробно, — спокойно, но иронично отозвался тот, — мы просидим здесь несколько суток. Предлагаю свой вариант: вы задаёте вопросы, я отвечаю.
— Ты не в том положении, чтобы ставить условия, — сощурился Тор.
— Я и не ставлю, — Локи не выглядел взволнованным.
— Как. Ты. Выжил? — повторил Тор.
— А я и не умирал, — усмехнулся мой Бог.
Локи думал, ему придётся потратить куда большее количество сил на то, чтобы выглядеть спокойным и уравновешенным. О да, ему вновь попалась занятная партия — на кончике ножа, на краю пропасти, всё как он любит — нынешняя «игра» могла закончиться сокрушительным провалом, а могла и блистательной победой. Улыбка лишь на мгновение тенью скользнула по его губам, когда двери «судебного» зала распахнулись. Этот тонкий запах опасности, чуть отдающий горчинкой страха на языке, заставлял всё тело дрожать в предвкушении, но ни одна эмоция по этому поводу не должна была отразиться на лице у «подсудимого».
«Пан или пропал», как говорят смертные: так он размышлял ещё вчера, так же думал, пересекая залу, но…
Сегодня, сейчас всё было иначе. С удивлением он отметил, остановившись за стойкой, что… спокоен. Абсолютно.
И эта уверенность в себе открывала перед ним новые возможности: яснее чем когда-либо он чувствовал настроение остальных — нейтральное, почти дружественное или враждебное. Недоумение асов, противоречивые эмоции Тора. И чувства Дарси — главное из которых Страх, но с примесью отчаянной надежды. Интересно, что мы сможем с этим сделать?..
Странным было то, что в целом, Лафейсон ожидал от Мстителей худшего. И это было подозрительно, с одной стороны — неожиданности Бог Иллюзий любил тогда, когда они не мешали его планам — но и давало чувство полного контроля над ситуацией с другой. Будоражащая смесь.
Впрочем, он решил не делать поспешных выводов.
И не отвлекаться на смертную, конечно. Слишком опрометчиво было сейчас концентрироваться на ней. К тому же, подсознательно Локи знал, чего от неё ожидать. Почему-то он был уверен, что Дарси не подставит. Не вонзит нож в спину, не предаст. Между ними было много неясностей, более того, Локи даже отдавал себе отчёт, что его поведение вчера ночью выглядело как весьма удачная… манипуляция.
Вот только — как ни парадоксально — Локи не играл.
Странная ситуация, опасная даже. Но с этим, пожалуй, можно было и позже разобраться. После того, как они благополучно выберутся из этой передряги.
К тому же, ему вовсе не обязательно было на смертную смотреть, чтобы видеть её насквозь.
Угрозу, или, точнее, сложность представляли Бартон, Тор, Беннер и Романова — именно в таком порядке. Старк и Кэп — в меньшей степени, Роуди и Сокол на фоне остальных представлялись и вовсе безобидными. Джейн Локи в расчет не принимал… хотя, быть может, и стоило, смертная имела немалое влияние на его брата. Нехороший просчёт, но вряд ли фатальный.
И хорошо бы он оказался первым и последним.
— Я действительно был ранен и потерял сознание. Но не умирал.
— Но ты же был холодным, как лёд, и не дышал! У тебя даже сердце не билось! — не удержалась Фостер.
— Ледяные великаны способны выживать, даже будучи замороженными целиком в глыбу льда, замедляя своё сердце. К тому же, теплокровными они в принципе не являются, — немного пренебрежительно объяснил Локи.
— Но как ты сбежал?
— Через несколько минут после вашего ухода моё тело начало регенерировать, и я пришел в себя от дикой боли, — от одного воспоминания Локи скривился, и я поверила в его слова сразу же — чтобы моему Богу изменило хладнокровие… Значит, ему действительно пришлось тогда несладко. — Я не мог идти, почти не мог думать. Но каким-то образом моих сил хватило на невидимость. Я отполз на несколько шагов и притаился за камнем, чтобы на мое полуживое тело нельзя было наткнуться по случайности. Гвардейцы не поняли, что произошло, но им пришлось возвратиться, ведь Асгард был в опасности.
— А ты? — это был Тор.
— Я… Провёл на пустоши не самые приятные часы, — хмыкнул Локи. — Описывать их не стану, и не просите. Потребовалось, по меньшей мере, двое суток, пока моё тело излечилось. Не до конца, но я был способен передвигаться, а скалы помогли скрыться на некоторое время пока я был… Слаб. Мне невероятно повезло, что даже в той пустыне была какая-то живность. Она питалась водой и друг другом, впрочем, не отказалась бы закусить и асом. Но я был им не по зубам. Меня спасала магия, иначе мне наверняка грозила бы голодная смерть.
